Сила, способная изменить мир. Душа - Элиза Полуночная
Лекари, следящие за развитием Риваля, утверждали, что ядро силы будет довольно большим и развивается весьма быстро. Если у чистокровных силлинов дар пробуждается годам к тридцати, то у её сына, по прогнозам, магия пробудится лет в двадцать, возможно, чуть позже. Энвиса не сильно переживала, хотя и не смогла пока создать тот дивный мир, где к полукровкам не относились бы предвзято. На улицах Риваль привлекал к себе внимание ярко-красными волосами. Внешностью сын был практически копией отца самой Энвисы. Получив известие о рождении внука смешанных кровей, Ард Дроу Каленгорн эр Наарт ничего не ответил. Сама Энвиса ничуть не переживала по этому поводу. Отец всегда был авторитарным, но те годы, когда она зависела от его решений, давно остались позади.
Если бы не аура, никто и не догадывался бы, что ребёнок смешанных кровей. Сам Риваль был ещё слишком мал, чтобы понимать такие сложные вещи, и познавал мир с неуёмным детским любопытством. За месяц плавания он вполне привык к кораблю. Команда к ребёнку относилась по-доброму. Матросы даже учили Риваля вязать какие-то простенькие узлы.
Форт Роял встретил их шумом, запахом рыбы и криками грузчиков. Энвиса с удовольствием рассматривала разросшийся городок, поднимающийся на холм множеством петляющих улочек, часть из которых только строилась.
Она шла по мостовой с сыном на руках, рассматривая торговые лавки и спешащих куда-то по своим делам горожан.
— Энвиса! Вот так встреча! — донеслось в спину.
Она обернулась, удивленно смотря на смуглокожую женщину в дорогом платье, держащую за руку симпатичную девочку. Кталха не сильно изменилась за прошедшие годы. Всё те же чуть раскосые глаза с хитрым блеском и презрительно поджатые губы.
— Ого! Поздравляю с пополнением! — Кталха улыбнулась почти по-дружески. — Это Кейлара — моя дочь и будущая царица Кабатии.
— Рада знакомству. Вы с Кассием разве не в Кабатии? — настороженно спросила Энвиса.
— Так мы с Кассием приплыли на свадьбу Лютерана. Я думала, — практически пропела Кталха, счастливо улыбаясь, — что он и тебя пригласил. Всё же вас многое связывает. Кассий как раз договаривается с губернатором о карете, а мы вот решила пройтись и посмотреть, чем торгуют в Лютерии. Здесь мало кто знает меня, так что можно погулять без всей этой свиты. Быть царицей так утомительно, знаешь ли. Если хочешь, можешь поехать с нами. Места в карете хватит.
— Свадьбу?!
Казалось, что ноги стали ватными, но вида она не подала.
— Ты не знала?! — удивление Кталхи было почти правдоподобным. — Лютеран женится на загорской царевне. Это весьма выгодный союз для Лютерии. Загорье войдёт в королевство, ведь Лиана — единственная выжившая наследница Таёжного короля.
— Действительно, очень выгодно, — язык слушался с трудом. — Но я не на свадьбу. Хотела навестить Зиэль и Рейгель. Мы давно не виделись.
— Уверена? — в глубине глаз кабайской царицы сверкнули огоньки магии. — Лютеран весьма удивился бы, увидев этого мальчика. Очень интересная аура.
Риваль, почувствовав на себя пристальный взгляд шаманки, прижался к ней плотнее, крепко обняв за шею и пряча лицо. Дочка Кталхи с любопытством смотрела по сторонам явно скучая. Энвиса предупреждающе сверкнула золотом глаз, напоминая Кталхе, что та ей не ровня.
— Лютерана это не касается.
— Вот как, — улыбка женщины стала какой-то хищной. — А я слышала, что ты хотела показать Лютерану сына. Наверное, ветра пошутили надо мной. Эх, я предвкушала, как ты появишься на церемонии с ребёнком. Вот была бы потеха.
— Ты ничуть не изменилась, Кталха, — холодно ответила Энвиса. — Всё так же любишь скандалы и подковёрные интриги. Не думала, что спустя столько лет ты всё ещё злишься, что Лютеран не обратил на тебя внимания.
— Да неужели?! Спустя столько лет я — царица, а ты в одиночку растишь смеска. Не тебе меня попрекать, Энвиса. До встречи на свадьбе твоего мужчины.
Кталха, гордо вздёрнув подбородок, развернулась на каблуках, Кейлара поспешила следом за матерью. Надменности кабайской царице было не занимать. Впрочем, как бы высоко она не забралась, Кталха осталась шаманкой и ветры по-прежнему служили ей. Осведомлённость бывшей союзницы поражала.
— Мама? — Риваль встревожено смотрел на неё.
— Всё хорошо, — она улыбнулась сыну. — Хочешь ещё покататься на кораблике?
— Да, — сын радостно улыбнулся.
— Тогда пойдём выбирать корабль.
Сердце пронзала острая тоска. Подумать только, прошло уже десять лет, но предательство резануло с новой силой, разбередив старые раны. Где-то в глубине души Энвиса надеялась, что Лютеран всё ещё любит её, но человеческая природа оказалась слишком переменчива. Тот, кто клялся ей в любви, вот-вот свяжет жизнь с другой.
Энвиса с сыном села на первый же корабль, отплывающий в Берн. Она не сомневалась в том, что Кталха не скажет Лютерану о сыне. Когда-то давно, когда Лютерана только избрали королём, Кталха попыталась привлечь к себе его внимание, но Лютеран даже не заметил этих попыток. С тех пор шаманка, хоть и стала царицей Кабатии, затаила в сердце злобу и зависть.
***
Со временем привыкнуть можно ко всему. По крайней мере, ей хотелось так думать, но жить в Берне было невыносимо. Высшее общество выжимало из неё все моральные силы. Энвиса не знала, кто раздражает её больше: люди со своей вечной тягой что-то реформировать или силлины, многие из которых предлагали ей связать судьбы. К счастью, Эадалин спокойно восприняла её желание выйти из Королевского совета и посвятить себя изучению магии.
Спасением стала Эльберия. Закладывая фундамент башни, Энвиса руководствовалась только соображениями безопасности, но, как оказалось, ей нравится уединенная жизнь в Пепельных горах. Покой, отсутствие назойливых ухажеров и раздолье родной стихии, сын рос и проявлял интерес к магии — она вполне могла считать себя счастливой. Несколько молодых магов, которых Энвиса взяла на обучение, не сильно надоедали и развлекали Риваля, а магические исследования стали успокоением для уставшей от боли и потерь души.
Мана — так Энвиса назвала то, что открыла. Особая разновидность магии, которую можно получить, если отделить от магической энергии все стихийные включения.
Все силлины рождались со склонностью к той или иной стихии — это определялось местом формирования магического источника в теле. Но что будет, если отделить стихийную составляющую? Оказалось, что чистая магия легко может изменить свою природу. Примерно это и происходило, когда она, маг воздуха, создавала огонь или повелевала землёй. Её тело разделяло и перерождало магию без участия сознания. Это занимало мгновения.
И всё же Энвиса не была бы гением, если бы не нашла возможность контролировать этот процесс и собирать ману в теле. Создание второго внутреннего источника для накопления стало лишь процессом времени. Собственно,
