Светлана Борисова - Лживая птица счастья
«Жив?»
Гигант склонился над упавшим юношей и, уловив чуть заметное дыхание, одобрительно улыбнулся.
— Вот и умница, Никотан.
Он отвёл волосы, упавшие на лицо юноши и с любопытством заглянул в него. Его брови поползли наверх.
— Неожиданный сюрприз! Да, мой мальчик, нам давно пора было свести более близкое знакомство. Но кто же знал, что мы настолько похожи в истинной форме. Прости, мой ангел, что за делами я не заметил тебя, — мягко произнёс он и задумчиво улыбнулся — Ах, вы озорницы! Не могу поверить, что и ты, Лотиэль, не удержалась от соблазна. Понимаю ещё Ева. Что взять с легкомысленной девчонки без царя в голове? Вот так и плодятся незарегистрированные дети.
Уголки губ удивительного мужчины поползли вверх и, не выдержав, он расхохотался. Отсмеявшись, он вытер глаза.
— Ну и ну! Какие всё-таки вы своевольные создания, мои красавицы-богини! Ведь просил и ту и другую не использовать мой генотип при созидании. Так нет, в результате обе не послушались меня.
Прекрасные бирюзовые глаза-звёзды удивительно существа сияли, искрясь веселым смехом.
— За что вам хвала и почёт, мои дорогие! Такими потомками можно гордиться, — гигант бережно поднял Ника и, положив его на кровать, присел рядом. — Мой мальчик, сейчас мы качнём стрелку весов в сторону жизни. Но проделаем это очень и очень осторожно, чтобы не потревожить Мироздание. Практика показала, что оно не любит вмешательства в ключевые фигуры, а на тебе слишком много завязано. Ведь ты, Никотан, один из королей Квадратуры круга и вдобавок в тебе течёт немалая доля моей крови. В таких случаях мироздание вёдет себя непредсказуемо, что не есть хорошо и вызывает массу нареканий у лордов хаоса. А они сердитые ребята и я не хочу заполучить головомойку от их буйной шайки: мне и придурей родного отца хватает за глаза и за уши.
Длиннопалая ладонь с аккуратными радужными когтями легла на лоб юноши, по-прежнему находящегося без сознания.
— Давай, немного поговорим, мой мальчик. Должен заметить, что ты огорчаешь меня. Поверь, тебе ещё рано умирать, — произнёс гигант, с неподдельной любовью взирая на Ника. — Такое безрассудство скорее в духе твоего братца Исаэля, чем в твоём. Но ему позволительны чудачества, — ведь в нашей семье он идеалист и миротворец. Что поделаешь, сказывается кровь Евы.
На прекрасном лице удивительного существа промелькнуло расстроенное выражение.
— Знаешь, в моё отсутствие он много чего тут натворил. Поверь, я не жалуюсь, твой братец — милый мальчик. Просто он ещё не переболел детскими болезнями левизны и до сих пор носится со своими идеями чистого добра и безупречной нравственности. Причём, Исаэль по-прежнему переживает за порученных ему овечек, и не оставляет бесплодных попыток привить им свои нравственные нормы. Похвальное стремление и я им горжусь. Хотя, на мой взгляд, ему не помешала бы доля здорового цинизма, — последовал тяжкий вздох. — Надеюсь, со временем он всё же угомонится. Ведь идеи Исаэля оказались чересчур заразными и пачками отправляют на тот свет недозревшие души. А что толку в посеянном семени, если оно не принесло обещанных плодов?
Гость Ника замолчал и, подняв голову, рассеяно посмотрел вдаль. Стены комнаты растаяли, открывая его взору каменистую пустыню с редкими пальмами в оазисах. Там по раскалённой пыльной дороге бешеным галопом мчались навстречу друг другу два отряда вооружённых всадников. Воины одного из них были в белых развивающихся бурнусах, а их противники — в одежде с нашитыми повсюду крестами. Отряды столкнулись, и началась безумная сеча — звенели клинки, ржали умирающие животные, жалобно стонали раненые. Но сражающимся воинам ни до чего нет дела. До тех пор пока они в строю у них блестят сумасшедшие глаза и кривятся открытые рты. «Во славу Господа нашего!» или, «Аллах акбар!» — орут одно и то же, но на разных языках их охрипшие глотки.
Внезапно видение битвы в пустыне сменилось чадом огромных костров на площадях средневековых городов. Вокруг них неспешно хороводились процессии людей в длинных одеждах. На смиренных лицах с опущенными глазами застыли постные мины. Губы людей в процессии беззвучно шевелились: они возносили молитвы Создателю. Создавая праздничную атмосферу, ввысь рвались огромные языки яростного пламени и поверх голов плескались на ветру вышитые золотом хоругви. И только хмурое небо, да крики сжигаемых людей нарушали всеобщую благость картины.
— Аминь, дети! Лучше бы вы, хороводясь вокруг костров, радовались жизни и искали себе пару, как было изначально задумано, а не жгли себе подобных, — огорчённо проговорил гигант и тяжко вздохнул. — Это ладно. Тут один из главных фанатичных последователей Исаэля недавно похлеще учудил. Он сумел до основания порушить огромную страну, и наполовину проредить её население. Вот и старайся после этого сохранить своё стадо, если оно, благодаря некоторым баранам, упорно стремится в пропасть вместо того, чтобы тучнеть на пастбищах. Увы! В реальной жизни красивые идеи не так жизнеспособны, как хотелось бы их сочинителям, — он усмехнулся. — Хорошо хоть среди стада царит похвальное здравомыслие. Не выдержав непосильного морального давления, бедные овечки быстренько спровадили ко мне одного и другого пастыря. А в искупление своего греха, они теперь усиленно им поклоняются, при этом сдабривая веру усиленной дозой жестокости и лицемерия. Молодцы!
Удивительный посетитель встал и на его зеркально-чёрном теле заиграл свет, разбрасывая по помещению радужные блики света. Он заботливо накрыл Ника одеялом и снова присел рядом.
— Знаешь, мой мальчик, я до сих пор страшно удивляюсь последователям Исаэля. Ну, до чего же у него сметливая паства! Что им не по нраву они своими хитроумными толкованиями умеют свести на «нет» любое его благое дело. Взять хотя бы одну из заповедей «Не убий». Ведь в скрижалях нигде нет сноски, что из данного правила есть исключения. Но заповедь сплошь и рядом нарушается. А самое забавное знаешь что? То, что за убийство даруется немедленное прощение, только раскайся и помолись. Уму непостижимо! Как будто словами можно искупить столь тяжкий грех! Еще удивительней, почему-то совсем уж богоугодным делом считается физическое уничтожение инакомыслящих. Какой-то бред! Ну, и какой тогда смысл в самой заповеди? Ты не знаешь? Вот и мне ничего не приходит в голову, — он удивлённо покачал головой. — Бедный Исаэль! Он от рождения был мечтателем и не от мира сего. Жаль, что при жизни нам редко доводилось общаться. Из-за своей занятости, мне редко удавалось переговорить с ним по душам. И вот они плоды родительского невнимания к детям.
