Майкл Муркок - Рунный посох: романы
Потирая ушибленную руку, Оладан смотрел, как его товарищи снимают с трупов доспехи.
— А жаль, — заключил он. — Такому подвигу не грех войти в историю.
Глава 8
ЛАГЕРЬ ГРАНБРЕТАНЦЕВ
— Клянусь горными великанами, я задохнусь в этой кастрюле, не проехав и мили, — раздался приглушенный уродливым шлемом голос Оладана. Зверочеловек пытался стащить его с головы. Он и его друзья примеряли трофейные доспехи в комнате над корчмой.
Хокмун тоже был не в восторге от обновы. Мало того, что доспехи оказались велики, — вдобавок он еще испытывал в них клаустрофобию. Ему случалось надевать доспехи Волка из стаи барона Мелиадуса, но броня Вепрей оказалась куда тяжелее. Можно было только пожалеть бедняжку Исольду. Один лишь д'Аверк охотно облачился в привычный наряд и теперь не без удовольствия разглядывал своих товарищей.
— Не удивительно, что вы жалуетесь на здоровье, — сказал Хокмун. — У меня сильное искушение отказаться от вашей затеи.
— Вы быстро привыкнете, — заверил д'Аверк. — В доспехах немного тесно и душно, но вскоре вам не захочется с ними расставаться. Без них вы будете чувствовать себя голым.
— Уж лучше голым, — возразил Оладан, стащив, наконец, шлем и швырнув его на пол.
Д'Аверк погрозил ему пальцем.
— Поосторожнее! Ему и так досталось.
Оладан зло пнул шлем ногой.
Спустя сутки они ехали по Шекии. Все говорило о том, что Темная Империя уже завоевала эту провинцию: обезлюдевшие и разрушенные деревни и города, вдоль дорог — кресты с распятыми на них мертвецами, темное от стервятников небо и черная от трупов земля. Светла была лишь ночь — от пламени пожаров, охвативших города и села, фермы и поместья. А по разоренной земле, завывая, словно демоны преисподней, носились черные всадники с мечами и факелами.
Уцелевшие жители попрятались, а те, кого маленький отряд встречал на своем пути, бросались наутек. Четверо всадников во весь опор скакали по охваченной ужасом земле, боясь, что несчастные шеки примут их за грабителей и убийц. Но никто не догадывались, кто они на самом деле, потому что воинов в звериных масках кругом было немало.
Наступило утро, затянутое черным дымом, согретое пожарами, — утро покрытых пеплом полей и вытоптанных посевов, обычное утро страны, раздавленной железным каблуком Гранбретании.
По разбухшей от дождя дороге навстречу четверым спутникам ехали на крепких черных скакунах всадники в темных холщовых плащах с капюшонами. Они сутулились, словно несколько дней не покидали седла.
Когда они приблизились, Хокмун прошептал:
— Наверняка это гранбретанцы. Похоже, мы их заинтересовали…
Предводитель темных всадников откинул капюшон, под которым оказалась огромная кабанья маска, более причудливая, чем у д’Аверка. Он натянул поводья, и его солдаты тоже остановили коней.
— Молчите! — шепотом приказал д'Аверк спутникам. — Говорить буду я.
Внезапно предводитель хрюкнул и зафыркал. Хокмун догадался, что это и есть тайный язык Ордена Вепря. Такие же странные звуки посыпались и из уст д'Аверка.
Разговор длился несколько минут. Француз махал рукой назад, Вепрь дергал головой, указывая рылом в другом направлении. Потом он пришпорил коня, и гранбретанцы проехали мимо четверых всадников и понеслись дальше.
— Что ему было нужно? — спросил Хокмун.
— Спрашивал, не видели ли мы по пути какого-нибудь скота. Это фуражиры, ищут провиант для лагеря.
— Какого лагеря? Где?
— Он говорит, милях в четырех впереди — большой лагерь. Гранбретанцы готовятся к штурму последнего города — Брадичлы. Я знаю этот город, там замечательная архитектура.
— Значит, мы недалеко от Остерланда, — сказала Исольда. — За Остерландом — Итолия, а за ней — Прованс…
— Правильно, — кивнул д'Аверк. — Вы весьма сильны в географии. Но до Камарга, увы, еще далеко, и мы должны преодолеть самую опасную часть пути.
— Что будем делать? — спросил Оладан. — Обогнем лагерь или попытаемся проехать через него?
— Лагерь огромен, и лучше всего было бы проехать напрямик, да еще заночевать там и разведать планы гранбретанцев, — сказал д'Аверк. — Интересно, знают ли они, что мы путешествуем в этих краях?
Из-под шлема раздался приглушенный голос Хокмуна:
— Я не думаю, что это безопасно. Но рискнуть, пожалуй, стоит.
— А нам не придется снимать маски, Дориан? — спросила Исольда.
— Не бойтесь, — усмехнулся д'Аверк. — Многие гранбретанцы даже спят в масках. Их и под страхом смерти не заставишь открыть лицо.
Лагерь оказался намного больше, чем они ожидали. В отдалении высились стены Брадичлы; отчетливо виднелись шпили и фасады зданий.
— Какая красота! — вздохнул д'Аверк. — Ужасно жаль, что завтра город погибнет. Надо быть безумцами, чтобы сопротивляться такой армии.
— Неужели для взятия этого города нужно столько войск? — удивился Оладан.
— Темной Империи требуется быстрая победа, — объяснил Хокмун. — Я встречал и большие армии. Не думаю, Что этот лагерь охраняется надежно, он слишком велик.
Надеюсь, если мы поставим здесь палатку, то ни у кого не вызовем подозрений.
Повсюду стояли палатки, шатры и даже лачуги; на кострах готовилась всевозможная снедь; в загонах паслись кони, буйволы и мулы. Под присмотром саперов Ордена Муравья рабы волокли по грязи огромные стенобитные машины. На вонзенных в землю древках развевались знамена и значки, отмечая расположение того или иного Ордена. Кого здесь только не было: Волки, Кроты, Осы, Вороны, Хорьки, Крысы, Лисы, Вепри, Мухи, Собаки, Барсуки, Козлы, Росомахи, Выдры и даже несколько Богомолов — отборных гвардейцев, чьим магистром был сам Король-Император.
Хокмун узнал знамя Адаза Промпа, толстого магистра Ордена Собаки; пестрый флаг Вреналя Фарно, барона Гранбретании и магистра Ордена Крысы; длинный штандарт Шенегара Тротта, графа Суссекского.
Хокмун понял, что Шекия завоевана почти целиком, — вот почему под Брадичлой собралось столько солдат и знаменитых полководцев: почти вся армия Темной Империи. Он увидел Шенегара Тротта, которого несли к его шатру в паланкине. Наряд графа Суссекского был расшит золотом и драгоценностями; его маска из белого серебра казалась пародией на человеческое лицо.
Шенегар Тротт выглядел изнеженным аристократом, но Хокмун видел его в сражении у брода Вайзна на Рейне, когда граф под водой проскакал по дну реки до вражеского берега. Вельможи Темной Империи оставались для герцога Кельнского загадкой. Они казались ленивыми и изнеженными, но при этом были бесстрашны как звери, с которыми себя отождествляли, а зачастую и свирепее их. Однажды Шенегар Тротт отрубил руку у кричащего младенца и обглодал ее на глазах у несчастной матери.
