Гарри Гаррисон - Возвращение в мир смерти
Так я сделался избранным. Поверь, Язон, до сих пор не знаю куда и кем. Но я действительно научился пользоваться этим рванавр-переходом, который для простоты и краткости называл теперь рваноходом. Мудрец ведь объяснил мне, что словом «рванавр», одинаково читаемым в обе стороны, древние обозначали место, где время течет в обе стороны сразу, а пространство сложено в гармошку и путешествие по нему на любые расстояния не составляет труда. В общем, рванавр — не имя собственное, не фамилия какого-нибудь ученого, как я вначале подумал. И вполне можно было совершенствовать этот термин, как мне заблагорассудится. Я и совершенствовал не только термин, но и сам процесс. У одного не слишком трезвого старшего офицера я выменял на шкуру гигантского пятнистого медведя подробную звездную карту Галактики с прилагающимся к ней толстым справочником обитаемых планет и постепенно освоил целенаправленные скачки в пространстве.
В моей коллекции появились любимые миры, там я задерживался подолгу, их жители меня уже узнавали, где-то считали богом, где-то полубогом, где-то просто таинственным пришельцем. Кому-то помогал я, кто-то помогал мне. Но одно правило оставалось неизменным. Рваноход открывал путь только на планеты с низким уровнем технологического развития. Поргорсторсаанд был среди них, пожалуй, самым высокоразвитым миром. А позднее, когда я узнал, что такое Лига Миров, я понял окончательно: на планетах, являющихся действительными членами этой организации, существование черного пятна рванавра невозможно в принципе. Почему, не знаю до сих пор. Но это так.
Иолк стал одной из любимых моих планет как раз тогда, когда к власти у них пришел твой отец Айзон. Мог ли я отказать ему в просьбе спрятать новорожденного мальчика здесь, в тихой лесной глуши? Последняя надежда его была на тебя, и он велел дождаться твоего двадцатилетия, и уж тогда рассказать всю правду. Я не сумел исполнить эту просьбу, потому что ты убежал от нас, перехитрив всех и на два года раньше срока. Я искал тебя, искал все это время. Но только на тех планетах, до которых мог добраться с помощью рванохода. А ты не залетал туда, по твоим понятиям, там нечего было делать. Тебе милее казались техногенные комфортные миры с живущими в них богатыми и азартными игроками, из которых легко вытрясались деньги. На Пирре я побывал задолго до твоего появления там. На Пирре осталась моя дочь Окайра. Она пошла в мать, и страшная романтика войны увлекала ее гораздо больше, чем космические путешествия. Я не сумел уговорить девочку покинуть ее родную планету. Впрочем, кому я это объясняю!.. Да, конечно, я догадывался, что она погибла — на Пирре ведь мало кто доживает до старости — вот только не знал наверняка, не мог знать, потому что с некоторых пор Пирр «закрылся» для рванохода.
И лишь однажды я угодил на планету Аппсала, где совершенно случайно и почти тогда же побывал и ты, Язон. Помнишь, в результате тобою же спровоцированной аварии на корабле какого-то чудака? Ты едва не погиб там, сумасшедший! Я все это знаю. Мы разминулись на пару лет, не больше, но я услышал уже лишь красивые легенды, которые слагали там о тебе Мастрегулы и Перссоны.
Я мечтал раздобыть или построить звездолет. Но где там! Здесь я фермер, на других планетах — всего лишь гость, даже если меня называют богом. Мне оставалось одно — ждать. И я ждал. Как видишь, не зря. Надеюсь, ты понял, что теперь тебе надлежит отправиться в Иолк, чтобы наказать злонравного Фелла и вернуть законную власть своему отцу?
— Помилуй, Хайрон, — сказал Язон, терпеливо выслушав весь его бесконечно длинный монолог. — Но ведь это надлежало сделать добрых тридцать лет назад. Теперь, может, ни Фелла, ни Айзона уже нет в живых. В конце концов, там могло произойти еще пять или десять дворцовых переворотов.
— Могло, — согласился Хайрон. — Но не произошло
— Откуда ты знаешь? Ты недавно был там?
— Нет, — в последние годы и здесь рванавр стал открываться все реже и реже. Видишь ли, это такое капризное устройство! Иногда оно просто не хотело пускать меня, а иногда устраивало жуткие фортели со временем. Я мог прожить где-нибудь год и вернуться сюда через день, а мог слетать на минуточку и потратить на это месяц здешней жизни. Мария-то давно привыкла к подобным вещам, а если вдруг неприятности с властями… Тогда, возможно, я был бы обречен покинуть Поргорсторсаанд, не выполнив просьбы твоего отца. Я не имел на это права, и потому стал все реже путешествовать по мирам, боялся рисковать. Но мой знакомый мудрец по имени Гваханофабр, видя, как я страдаю, сообщал иногда последние новости с любимых мною планет. Он-то и рассказал мне совсем недавно, что на Иолке попрежнему правит Фелл, а твой отец Айзон по-прежнему ждет тебя, и он еще достаточно молод, чтобы управлять своей страной. Пойми, Язон, твой отец да и брат его — не совсем простые люди. Я видел их и понял это сразу. Вот, пожалуй, и все. Пора тебе отправляться.
Трубка у Хайрона погасла, и теперь он принялся выбивать ее о край стола, с фермерской аккуратностью расстелив предварительно салфетку. А Язон выкурил практически подряд две сигареты и готовился зажечь третью.
— Мы теперь полетим туда, к твоему отцу? — внезапно спросила Мета, напомнив о своем присутствии.
— Да, — сказал Язон твердо.
Аргументация такого изменения планов еще не оформилась до конца в его голове, но он уже чувствовал, что другого решения не будет.
— А как же?.. — начала Мета.
Но Язон уже успел задать себе именно такой вопрос, и у него подобных «а как же» оказалось существенно больше, чем у Меты. Что ж, больше — не меньше. Он попытался связать все свои задачи воедино. И, кажется, почти получилось.
— Мета, слушай, Иолк находится в том же шаровом скоплении, где вокруг своих звезд вращаются планеты Эгриси и Орхомен. Я прав, отец?
— Да, мой мальчик. Но что ты знаешь об этих планетах?
— О-о-о! — протянул Язон многообещающе, явно готовясь рассказать.
Однако Мета решительно подняла руку:
— Стоп, Язон. Не сейчас. Ты забыл, что у нас мало времени? И тебя и меня ждут на Пирре. А к тому же лететь в центр Галактики гораздо сподручнее на большом линкоре. Мы ведь уже говорили с тобой об этом. Единственное, что еще необходимо сделать тут, на гостеприимной планете Саанд, да простят меня за такое сокращение, — это подняться на гору Билион и посмотреть вблизи на пресловутый рвань… врань… в общем, как его там? Может, и мы с тобою прыгнем куда надо напрямую. Зачем зря топливо жечь?
Язон призадумался над этими словами и только теперь обратил внимание на Экшена. Хайрон и Мета тоже посмотрели на охотника, оставшегося вдруг как бы совсем не у дел. Он сидел, закрыв лицо руками, и был совершенно безучастен. А почувствовав на себе взгляды всех троих, поднял голову и тихо проговорил:
