Канцелярская крыса. Том 2 - Константин Сергеевич Соловьев
– Я не имею к этому ни малейшего отношения! – воскликнул Герти с негодованием. – Не смейте…
Брейтман осадил его одним взглядом. Оказывается, у него это получалось не хуже, чем у мистера Беллигейла.
– Имеете, – буркнул он. – Еще как имеете. Просто сами не представляете, каким образом. И никто не представляет. Достаточно знать, что вы являетесь своего рода катализатором для всего ненормального, что начало происходить в Новом Бангоре. Вы – как капля воды, которая упала на смесь кристаллического йода и алюминиевого порошка. Без вас это была обычная смесь. Но именно вы вызываете огонь и дым.
– Можно подумать, у меня был выбор! – возмутился Герти. – Вы сами сказали, что остров позвал меня! Будьте уверены, я бы охотнее попал в плен к новозеландским каннибалам, чем в Новый Бангор!
– Никто вас и не обвиняет, – примирительным тоном сказал Брейтман. – Вы всего лишь часть реакции. Вопрос в том, что в наших интересах эту реакцию быстрее прекратить. Пока она не вырвалась из-под контроля и не превратила остров в первозданный хаос.
Герти улыбнулся, вспомнив записку, полученную в холле «Полевого клевера». «Бегите с острова немедленно. Пока еще живы. И никогда не возвращайтесь». Записку, распространяющую слабый аромат ванили. Видимо, мистер Брейтман нервничал и в тот раз. Интересно, сколько гран он вынюхал?..
– И вы попытались вытащить меня с острова, – утвердительно произнес он.
– Это первое, что мы попытались сделать, когда определили в вас причину наступивших катаклизмов. Убрать катализтор. Вышвырнуть его из пробирки, если вы меня понимаете. Простите нас за зловещую таинственность, но мы не собирались раскрывать карты и действовать в открытую.
– Правильное решение, – согласился Герти.
Он помнил душевные муки и пытки неизвестностью, которым подвергался в «Полевом клевере». Он был растерян, смущен, но все еще полагал, что находится на самом обычном острове. Если бы к нему в тот момент заявился мистер Брейтман в теле мистера Питерсона и объявил, что он посланец из будущего… Пожалуй, психика могла бы и не выдержать подобного. Это сейчас она закалена благодаря множеству самых невероятных событий, произошедших за последние три месяца…
– Решение, может, и правильное, но в конечном итоге оказавшееся бесполезным, – неохотно заметил Брейтман. – Мы убедились в том, что остров не хочет вас отпускать. Даже с деньгами, даже с билетом в кармане вы оставались прикованы к нему невидимой цепью. Это значило, что катализатор остается в пробирке, а реакция продолжает течь.
Герти заметил, что Брейтман по какой-то причине перестал смотреть на него. Более того, отводит взгляд.
– Вы решили гарантированно остановить реакцию.
У Брейтмана дернулась щека. Удивительно, прежде он хорошо владел своим лицом. Точнее, лицом Питерсона, если на то пошло.
– Да.
– Для этого достаточно было уничтожить катализатор.
– Да.
– Я вспомнил, – тихо сказал Герти. – Та безумная авантюра с Муаном, которая едва не отправила нас на корм рыбам. Была ведь еще одна записка, верно? На этот раз адресованная не мне, а Бойлу. Я почти забыл о ней. Там было написано…
– «В твой аквариум на Херринг-стрит заплыли две рыбки. Если поспешишь, успеешь их перехватить», – криво усмехнувшись, продекламировал Брейтман. – Я не прошу прощения или снисхождения. Мы хотели спасти от катастрофы Новый Бангор. И, возможно, весь мир.
– Вы хладнокровно отдали нас на съедение пираньям! – рявкнул Герти, сам не ожидавший, что воспоминание о притоне Бойла, насквозь пропахшем тиной и рыбьей чешуей, всколыхнет в его душе подобный гнев. – И вы называете себя ученым! Нас могли нанизать заживо на крючья!
– Методы науки зачастую жестки, – признал Брейтман. – Поскольку мы не могли никаким образом убрать вас с острова, единственным вариантом, прекращающим реакцию, была ваша смерть. Нам пришлось пойти на этот шаг.
– Руками головорезов!.. – Гнев все еще клокотал в груди Герти, злой и едкий, как кашель чахоточного больного. – Заманив в ловушку!..
– В Новом Бангоре живет триста тысяч человек, – ровным голосом произнес Брейтман. – Среди них есть в высшей степени странные, которых близкое соседство с хаосом изменило до крайности, но эти люди в том или ином смысле существуют. И обмен трехсот тысяч к двум показался нам на тот момент довольно разумным.
Он был прав. Даже понимая это, Герти не мог полностью задавить разгоравшуюся злость.
Катализатор.
Досадная крупинка, угодившая в стерильную лабораторную колбу. Крупинка, которую можно брезгливо достать ногтем и стряхнуть на пол. Беспомощная, вертящаяся в круговороте крупинка по имени Гилберт Уинтерблоссом.
– Ладно, – у Герти поникли плечи, – не будем об этом. Считайте, что я разделяю вашу позицию. Хоть и не совсем принимаю по некоторым соображениям. Что дальше? Та попытка тоже оказалась неудачной, и после этого вы решили сделать все собственноручно?
В этот раз Брейтман не стал отводить взгляд.
– Да, – сказал он просто. – Как говорит старая британская пословица, если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Вы извернулись, выскочив из пасти Бойла, но все еще оставались источником наших проблем. Мне пришлось взяться за это лично. Кстати, с большим сожалением. Я изучал вас долгое время, мистер Уинтерблоссом, и вы показались мне по-своему весьма интересным явлением.
– Польщен, – сухо сказал Герти. – Что было дальше, я отчасти знаю.
– Я промахнулся.
– Верно. А сейчас вы сидите напротив меня и заявляете, что не собираетесь меня убивать.
– Так и есть.
– Вы хотите сказать, что-то переменилось за одну лишь ночь?
– Да… – Брейтман внезапно стал молчалив и задумчив. Настолько, что ответы из него приходилось едва ли не вытягивать.
– Стрелки вернулись на свое место? – с надеждой спросил Герти.
– Увы, нет. Как и раньше, они демонстрируют необъяснимую активность поля.
– Тогда почему…
– Я переоценил обстановку, – как-то по-будничному произнес Брейтман, складывая из пальцев подобие колодца. – Пришлось.
– Да почему же? – теряя терпение, спросил Герти.
– Вы сами сказали. Я промахнулся.
– И не могу сказать, что очень обижен на судьбу за этот факт, – пробормотал Герти, машинально потерев грудь. – Между прочим, это стоило мне лучшего костюма.
– Вы не понимаете. Я, конечно, куда лучше управляюсь с микроскопом, чем с револьвером, но дать четыре промаха с расстояния в пару футов… Даже для меня это маловероятно.
– Я поскользнулся. Случайность.
– Случайности играют не последнюю роль, когда речь заходит о Новом Бангоре, – произнес Брейтман с непонятной Герти интонацией. – Ну а вокруг вас случайностей
