Дыхание. Судьба принца - Габриэль Коста
– Если в самую суть: отсутствие дыхания – не настоящая способность моей искры. Отсутствие дыхания – это проклятие, которое я, как понимаю, кто-то наложил, когда мне исполнилось четыре луны.
Все заохали. Гилем поднял руку.
– Нет, я не знаю, кто и зачем мог сотворить подобное.
Гилем опустил руку.
– Лина сказала, что не знает способность моей искры, но это точно не отсутствие дыхания.
– Ну тут всё просто, как мне кажется, – Сина неожиданно взяла слово, привлекая внимание. – Сами посудите. Многие способности просто невозможно скрыть. Моя искра, искры Рисы, Гилема, Кайла, Азеля просто на виду. Редлай и Илай, уверена, со временем поняли их суть. Если бы ты, Айон, летал или чего-нибудь подобное, скрыть искру проклятием стало бы невозможно.
Все закивали, соглашаясь.
Принц же удивлённо уставился на подругу.
– Ты принц, Айон. Этого факта никому не скрыть и не отнять. Нам ещё предстоит понять, почему выбрали именно тебя и твою искру.
– Для снятия проклятия необходимо собрать и как-то задействовать некоторые невообразимые элементы, – Айон снова обрёл дар речи. – Кровь солнцеподобного, слеза бессмертного, гранат Центрального оазиса, снежный цветок и моя искра. Вот что должно спасти меня от проклятия.
– Боги! Ты хоть представляешь, что сейчас сказал?! – неожиданно Илай подпрыгнул и засиял ярко-жёлтым светом. – Гранат Центрального оазиса – это реликвия Царя тысячи ног. Во-первых, найти этот оазис практически невозможно. Пустыня простирается на сотни, если не тысячи километров, но даже если мы найдём его, одолеть зверюгу просто нереально. Один человек! Лишь один человек смог удрать от него и рассказать, какой кошмар там творился. Семь тысяч воинов полегли в течение минуты. И он сожрал их всех. А там было два потомка драконов. Два! Ты хоть представляешь?! Это невозможно… Просто невозможно. На всех этапах.
– Ничем не легче, чем снежный цветок, – фыркнул Азель. – Он растёт на плечах и голове Первого великана, самого старого из всех. Облака скрывают его пояс. Каким образом нам добраться туда, тоже не представляю. Если до Центрального оазиса эти семь тысяч воинов добрались и передохли, то до Первого великана никто так и не добрался. Говорят, снежные цветы росли на его плечах, пока он был жив… Что с ними сейчас – загадка. У нас вообще есть время, чтобы решать подобные проблемы?
– Ну, в любом случае бросить Айона мы не можем, – пожал плечами Гилем. – Я уже не сомневаюсь, что все мы сидим здесь не просто так. Илай – единственный, кто знал про эти семь тысяч. Да. Я не слышал об этом. И знания Азеля о великане и снежных цветах – ещё одно доказательство, и… – он сделал паузу, – …то, что я знаю о солнцеподобных, вероятно, тоже. Они появились после Великой Войны на материке людей и жили там до тех пор, пока не вымерли сто пятьдесят лун назад. Люди, суть чьих искр заключалась в исцелении, полёте или огне. Они поклонялись собственному божеству с семью крыльями. За это их и прозвали солнцеподобными. Где взять их кровь – не понимаю.
– Ну, слеза бессмертного тоже звучит как место без координат на карте, – Редлай сделал весомое замечание. – Бессмертными были люди до войны. Сейчас старость косит всех. Хотя нож в сердце и тогда был смертелен.
– Не будь так категоричен, твоя искра позволит тебе прожить лишние полчаса. Немного потерпеть смерть, – ухмыльнулся Гилем. – В любом случае на каждом этапе нас ждут немыслимые преграды. Нам придётся воспользоваться не только грубой силой, но и мозгами.
– И ещё один элемент от проклятия – моя искра. Её способность тоже необходимо разгадать. – Айон не стал смотреть на Редлая. О его матери он решил поговорить позже и не с ним. – Есть одна вещь, которую поведала мне Лина…
Все, и без того напряжённые, подобрались.
– Всем нам известно, что искры древних горели намного сильнее, обожествляя людей. Оказывается, есть способ вернуть их силу, обретя несравнимое могущество.
– Откуда… Откуда тебе это известно?.. Нет! Ей! – вскрикнул Гилем.
– Лина и есть пример такого случая. Её способностью, как я понял, было видеть будущее. Насколько чётко и точно – мне неизвестно, но сейчас она способна смотреть куда угодно. Как она сама выразилась, и в будущее, и в прошлое, и в настоящее одновременно. Правда, моя искра – исключение. Её судьбу она не видит. – Он наклонил голову вперёд. – Но за это она заплатила цену. Она живёт ровно ночь. За пребывание в трёх разных временах она рождается с закатом солнца и умирает с восходом. За двенадцать часов проживает всю жизнь – от младенца до старухи. И так каждый день.
– Значит, способы залезть на плечи великана, победить царя насекомых, вернуть из мертвых солнцеподобных, найти бессмертного и заложены в наших искрах. – Риса не спрашивала, а сделала утверждение. Её глаза излучали лишь уверенность. – Поэтому нам надо найти информацию, как раскрыть наш потенциал и возможности, и тогда ни у кого не будет шанса справиться с нами, и мы восстановим справедливость.
– Предполагаю, начать нужно с ходячей и раздражающей библиотеки, – сказал неожиданно Кайл. – Только представьте. Он ничего не забывает. А что, если после раскрытия искры он вспомнит то, чего не знал? Или по желанию в его голове будет появляться информация? Вот, правда, с чего начать…
– Невероятно, – только и прошептал Илай. – Но с искрами неясно.
– Я так себе это представил после объяснения Лины. Наши искры – это лишь остаток былой силы. Ты же видел, как из костра вылетают мелкие искры? Вот это мы. Если искра упадёт в хворост, то получится новый костёр, а потом, может быть, пожар. Так и у нас: искра, костёр и пожар. Три ступени развития наших способностей. Три истины нашей сущности.
Их поляна погрузилась в тишину, нарушаемую лишь пением птиц. Каждый думал о своём, но это, так или иначе, касалось темы Айона и будущих путешествий. На этом острове мир открылся с новой стороны, лишний раз доказывая, что не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Предел их способностей неизвестен. Даже предположение Кайла уже звучало немыслимо. И за такие возможности придётся платить по-настоящему высокую цену. Головными болями Гилем уже не отделается. Их будущее настолько неясное, насколько это возможно, и в равной степени настолько же захватывающее. Вряд ли Илай, будучи фермером, мечтал побродить в пустыне, а Азель держать в руках что-то тяжелее пары бумажек, но вот судьба распорядилась иначе для каждого из них. Остров и его живность уже начинали меркнуть перед завесой тайны их дальнейших путешествий. И чем больше они
