Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич
Учитывая отсутствие опыта и прицела, результаты его обнадежили. Стрела прошла мимо дерева и воткнулась в землю метрах в двухстах с небольшим. Железный наконечник весь вонзился в плотную землю, и вытащить его Никите удалось с трудом.
Надо исправлять недочеты. Вместо прицела подошла бы трубка от камыша, но уж больно хлипкой она была. Пришлось опять идти к кузнецу на поклон, заодно и крепление придумывать.
Через день он все установил на корпусе стреломета и сделал несколько выстрелов – подправлял прицел.
Наконец восьмой или девятый выстрел принес успех. Стрела попала точно в центр дерева, куда он и целился.
Еще неделя ушла на изготовление десятка стрел. Какой прок от стреломета, когда стрела всего одна? И только потом он отправился к Вирту – рассказать о новом оружии для обороны.
На смотрины собрались все незанятые на охоте или рыбалке мужчины. Снедаемые любопытством – извечным женским пороком, – прибились поглазеть и женщины.
Никита показал рукой на одинокое дерево:
– Представьте, что это ящер и он бежит к деревне.
Прицелившись, Никита выстрелил – стрела угодила в дерево.
Жители радостно завопили.
Вирт величественно кивнул головой, одобряя, и кузнецу и плотникам было заказано еще два экземпляра по готовому образцу.
Пригодились они некоторое время спустя и совершенно неожиданным образом.
Краснокожие охотники всем видам добычи предпочитали змей. Мясо их было нежным, вкусным, готовилось быстро.
Никита, памятуя об успехах в борьбе с летающими драконами с помощью отравленных стрел, договорился с охотниками, чтобы те отдавали ему головы ядовитых змей – они не годились в пищу из-за наличия ядовитых желез. Никита же в своей избе выдавливал из них яд, собирал его в большой глиняный горшочек, где и высушивал естественным образом, поскольку перевязывал верх горшочка мягкой тряпицей. Стоило намочить наконечник стрелы настоем яда, как даже легкое ранение такой стрелой неизменно приведет к смерти. А при большом разведении, в микроскопических дозах, смешанный с нутряным жиром животных яд становился лекарством и использовался при травмах, ушибах и радикулитах. Что делать, приходилось быть специалистом на все руки. Конечно, намного лучше иметь профессионалов. Да только где их взять, если вместе с пришлыми число жителей деревни едва перевалило за две сотни, и это если считать с детьми. Но из детворы помощники слабые, хотя некоторые подавали большие надежды. Один из подростков, Пирс, довольно ловко научился вырезать деревянные ложки. Никто его не учил, видеть он нигде не мог, мастерить стал сам.
Когда Никита увидел, как семья подростка ест похлебку ложками, он сильно удивился и попросил посмотреть.
– Это кто же сделал?
Мать вытолкнула подростка вперед. Щуплый, небольшого роста мальчишка стоял с опущенной головой, и Никита обратил внимание, что руки его изрезаны то ли ножом, то ли колючками кустарников.
– Пирс, где ты это видел?
– Нигде, сам придумал.
– Молодец! Делай для всего племени, и от других работ я тебя освобождаю.
У парня явно был талант резчика по дереву. Повзрослеет, опыта наберется и будет делать что-то нужное, красивое – ведь ручки у ложек были украшены тонкой, затейливой резьбой. Расписать бы их еще, лаком покрыть…
Однажды солнечным утром, когда почти все члены племени разошлись и деревня опустела, к Никите примчался охотник.
– К деревне червь ползет! – выпалил он, едва отдышавшись от быстрого бега.
– Для того чтобы сообщить мне такую новость, ты бежал сломя голову? Неужели ты думаешь, что я червей не видел? Их на берегу из земли выкапывают, чтобы наживку сделать для ловли рыбы.
– Никита, такого червя ты не видел еще никогда! Он огромен, прямо как из преисподней.
В общем-то, червь – существо безобидное, и Никите стало любопытно, отчего охотник так всполошился.
– Проведи, посмотрим.
Охотник все время с шага срывался на бег, и Никите приходилось его осаживать.
Шагать пришлось не меньше километра.
Сначала послышались крики и звуки ударов, потом перед его взором открылась сюрреалистическая картина: двое охотников нападали, пытаясь поразить копьями огромного червя. Да и червем назвать его язык не повернулся бы. Метров двадцать в длину, около двух – в диаметре, все тело покрыто хитиновыми, как у жуков, пластинами. Только потом он разглядел, что это были кольца. Ни глаз, ни ушей, ни носа с ноздрями…
Но вот червь разинул рот, скорее – пасть, и Никита поразился: на обеих челюстях – острые, в три ряда, как у акул, зубы, едва ли не в локоть длиной. Чем он питается, как видит или ощущает добычу? Скорее, это существо походило на огромную личинку, чем на червя. Занятная диковина!
Всерьез обеспокоился Никита только тогда, когда червь резко повернулся и хлопнул челюстями, едва не ухватив охотника за руку. Оказывается, этот червь не так безобиден, как ему сначала представилось.
– Эй, парни, отступитесь от этой твари! – крикнул он.
– Да мы бы отступились. Червь не дает, ползет по пятам, – отозвался краснокожий охотник.
Неужели эта тварь ползает так быстро?
Никита подобрал сломанную ветку и швырнул ее в червя. Тот, не имея глаз, резко мотнул передней частью туловища и отбил ее. Назвать эту часть тела головой было нельзя – невозможно определить, где голова, а где тело, переходящее в хвост.
– Бежим, все дружно! – крикнул Никита.
Все четверо рванули бежать.
Червь изогнулся, как это делают гусеницы, и двинулся за ними.
Люди бежали быстро, но мерзкая тварь не отставала, держась позади метрах в двадцати.
Вот тут Никита уже перепугался. Если бежать к деревне, они приведут за собой и червя. Куда в таком случае? Решение пришло быстро.
– К реке!
Крикнув это, он резко повернул в сторону. Все дружно, ни секунды не колеблясь, последовали за Никитой. Червь – за ними.
До реки было рукой подать, и Никита скомандовал:
– Бежим до самой воды! Потом вы двое налево, а мы – направо!
Он рассчитывал, что червь с разгона плюхнется в воду и утонет, но не тут-то было.
Группа перед водой рассыпалась в разные стороны, а мерзкая тварь замерла у самого уреза. Передняя часть его туловища была уже над самой водой, еще чуть-чуть – и червь окажется в воде. Но он остановился. Как же он понял без глаз?
Никита был в замешательстве. Или у червя есть какие-то биолокаторы, как у летучей мыши, позволяющие ему видеть в темноте? Должны же у него, в конце концов, быть какие-то органы чувств? Ведь червь их преследует точно: они влево – и он за ними. Не мешает проверить, как он ориентируется.
– Замрите все, никому не шевелиться! – приказал он и неподвижно застыл сам.
Червь – житель подземный, такие хорошо чувствуют вибрацию всем телом.
Но не прошло и нескольких секунд, как червь повернул вдоль берега и пополз к краснокожим. Да сколько же они будут бегать? Тварь явно рассчитывала, что они выдохнутся и он их догонит.
Надо было что-то предпринимать. И в данном случае остается только его уничтожить, поскольку утонуть червь не захотел. Воистину – порождение злых сил, исчадье ада, дьявольское создание!
– Сделайте полукруг и бегите к деревне! – крикнул он охотникам. Надо было выиграть время.
Краснокожие кивнули.
Червь пополз за ними.
Никита еще с одним охотником постояли неподвижно и, когда червь отполз на достаточное расстояние, побежали в деревню.
Едва вбежав, Никита стал громко кричать:
– Укройтесь все в избы!
Женщины, хлопотавшие у печей, похватали детей в охапки и кинулись в избы.
Никита подбежал к стреломету. Рядом с ним топтались растерявшиеся охотники.
– Хватаем, надо перенести его ближе к кольям.
Поднатужившись, они перенесли стреломет, и Никита стал крутить ворот, натягивая тетиву. Металлические плечи огромного лука изогнулись, и Никита наложил стрелу. Эх, за делами и заботами он не удосужился поторопить кузнеца и плотников с еще двумя стрелометами. Сейчас бы в поте лица не бегали, не таскали оружие.
