Варлорд - Александр Якубович
— Владыка… — тихо прошептал Первый.
Оба жреца степенно опустились передо мной на колени, не смея поднять сребровласых голов.
— И правильно, поднять головы у вас права нет, — сказал я, вставая перед преклоненными жрецами и вытаскивая из ножен свой меч. — Говорите прямо, кто из вас позволил этому случиться?
Мой взгляд буквально буравил пустующее в рядах место. Конечно, будь все иначе, они бы попытались скрыть нехватку служителей. Но на беду этих идиотов, жрецы погибли на моих глазах.
— В этой трагедии… Дворец, Владыка, повинен дворец, ведь мы бы никогда и не подумали, что… — начал Второй.
Короткий, усиленный магией взмах меча, и голова Первого Жреца покатилась по мрамору площадки перед входом в Храм.
— Он не остановил твою ложь, а нет хуже преступления, чем безучастное наблюдение. Вы принесли в жертву не просто детей, но и любимых слуг Нильф, — сказал я недрогнувшим голосом Второму Жрецу. — Вы знали, что этот день настанет, и гнев ее будет страшен. И имя сегодня мне — Гнев Нильф. Не трать время на ложь и оговоры, это тебе не поможет. Молись, это последний шанс обратиться к нашей богине.
Фигура в жреческих одеяниях чуть дрогнула, после чего эльф выставил перед собой руки, ладонями вверх, и так и не поднимая головы, начал читать нараспев:
— О, Великая и Премудрая Нильф, вышедшая из тьмы и идущая во тьме, услышь мои слова…
Я занес меч и с силой опустил клинок на ладони жреца, отсекая пальцы преступника. Эльф дрогнул, начал покачиваться взад-вперед, будто убаюкивая сам себя, но продолжил молиться.
— Иду за тобой я, ибо тьма невежества окружает меня…
Еще один удар и на землю к окровавленным обрубкам пальцев падают кисти. Фонтан крови бьет вперед, заливая мои одеяния, плечи жреца дрожат, он на секунду умолкает, но я не могу позволить ему провалиться даже в смерти.
— Молись! — прорычал я, вновь поднимая свой клинок.
— Даруй мне прощение за мое невежество…
Очередной удар меча укорачивает руки эльфа еще на несколько дюймов.
— Позволь вновь прикоснуться к твоей мудрости…
Удар. От рук жреца остаются только две культи выше локтя. Он начал заваливаться вперед, но все еще продолжал возносить последнюю молитву.
— Укажи мне путь, Великая Премудрая Нильф…
Я поймал падающего жреца и, положив ладонь ему на плечо, прислонил острие меча к груди служителя Храма на Холме, после чего медленно погрузил клинок в его плоть. Дюйм за дюймом, пока зачарованное острие, минуя ребра, не рассекло сердце, пока не вырвался из груди последний вздох.
И только когда сознание Второго Жреца уже стало угасать, когда в глазах его в последний раз мелькнул огонек жизни, я рванул клинок на себя и одним мощным и широким ударом снес голову с плеч.
Фонтан крови, который сорвался с лезвия при замахе и ударе, щедро окропил алыми точками мантии и лица рядовых жрецов Храма, тех, кто сейчас покорно стоял предо мной, ожидая своей участи. Третий Жрец вернулся в храм Нильф и несет Ее волю.
Небо над Налором окончательно очистилось. Засияло солнце.
Глава 27
Капля света
Прошло три дня с тех пор, как мы явились в столицу Н’аэлора и все это время я был занят только чистками в Храме на Холме.
За время моего отсутствия это место из обители знаний и поклонения мудрости Нильф окончательно превратилось в политическую клику, которая бездумно следует прихотям различных фракций.
— Теперь я понимаю, почему ты так просто получил жрецов для нападения на мой дом, — выдохнул я, закрывая глаза ладонью.
— Учитель, я бы не хотел, чтобы вы употребляли такие выражения…
— Какие же?
— «Нападение», например, — серьезно ответил Эрегор.
Я чуть раздвинул пальцы и одним глазом посмотрел на опального советника. Казалось, само нахождение на земле Налора тянет из эльфа силы, будто бы он оказался на проклятой земле. А еще Эрегор стал немного нервным, подозрительным и крайне резким, хотя тот, кто был слабо знаком с эльфом, мог подумать совершенно иное. Но даже Лиан отметила, что нрав советника испортился пуще прежнего, и да говорить с ним стало просто невыносимо.
— Лиан жаловалась на тебя.
— Эта дрянная девчонка совершенно не знает своего места, — фыркнул Эрегор. — Привыкла к жизни в деревне, на выселках мира, совершенно не понимает, где оказалась…
— Ты опять хочешь сказать, что я приложил недостаточно усилий к ее воспитанию? — холодно спросил я.
— Я хочу сказать, что ваша подопечная может бросить на вас тень своим поведением или речами, — огрызнулся Эрегор. — Вы-то должны помнить, где мы оказались, учитель.
Эрегор бросил короткий взгляд на письмо передо мной, которое я все же принял от посланников дворца. Мы два дня продержали гвардейцев Ее Величества вместе с гонцом, которые все это время простояли у мраморных ступеней у подножия холма, ожидая, пока из храма к ним кто-нибудь спустится. Ирен четко понимала, что любой, кто сейчас посмеет подняться на вершину холма, рискует лишиться жизни. Мое послание было максимально простым и понятным: тела жрецов, что предали служение Нильф, были вышвырнуты с территории храма. Оба обезглавленных трупа по моему приказу просто сбросили с лестницы, прямо под ноги только прибывшим посланникам, а головы я приказал насадить на пики, а после того, как над ними поработают падальщики из числа птиц, они будут выварены и черепа предателей останутся охранять вход в храм. А еще они будут служить немым напоминанием всем тем, кто осмелится оступиться на пути служения Третьей Богине.
Я чувствовал гнев Нильф. Мягкий, едва ли не задорный, но это был гнев божества, чьи жрецы позабыли, кому они служат. Сейчас же я активно разбирался с делами храма и понимал, в каком упадке находилось это место последние десятилетия. Все окончательно пошло под откос около
