Как не умереть дважды - Сора Наумова
Мия, кстати, по-женски встала на мою сторону:
– Нельзя дарить такие подарки и не предупреждать. Мужской шовинизм чистой воды.
Морис тут как раз особенно импульсивно заворочал щупалками, и нас окатило мини-цунами.
– Эй! – возмутилась паучиха и в попытке увернуться почти выпала из простынного кокона. – Ты тут не один вообще-то!
Я задумчиво погладила плетеный браслет с золотой чешуйкой. Он мне жизнь спас, как ни крути. Надо будет поблагодарить – не браслет, разумеется, а его создателя. Я улыбнулась, и ребята как по команде стихли. А потом Морис пакостно присвистнул.
– Ой, что делается-то! Кто-то все-таки влюбился.
– Сгинь, – шикнула я и ударила ногой по воде, высекая брызги. Покосилась на Мию, но она то ли не просекла, то ли примирилась с печальным фактом, что ей остается только фанатская влюбленность на расстоянии.
Рэнди смущенно кашлянул, привлекая внимание.
– Но почему же мэтр Ллейшах решился на такое? Что Марго ему сделала?
Вся расслабленность после бани мигом сошла на нет. Я замялась, обдумывая, стоит ли сейчас выкладывать все детали нашего с нагом разговора, но потом напомнила себе, что секреты от друзей до добра не доведут, и пояснила:
– Ллейшах заключил какой-то договор с Арлеттой Бламс, она ему что-то пообещала в обмен на мою смерть.
– Понятно что, – сразу отозвался Морис. – Повышение наверняка.
– Куда повышение? – не понял Рэнди, а вот меня как осенило.
– Он завидовал Миллхаусу. Может… Может ли так быть, что Бламс обещала сделать его ректором Темного факультета?
– Звучит мало выполнимо, – протянул Морис, – но он мог в это верить. Сами посудите, каким образом ректор одного факультета может заменить ректора другого факультета? Они только зовутся факультетами Академии Небытия, но по сути каждый является отдельной академией. Не могла она взять и выпнуть Миллхауса Дрея с должности.
– Не могла, – согласилась я. – Наверное…
– Значит, просто водила его за хвост.
Мия нахмурилась и задала важный вопрос:
– Но зачем ей смерть Кудряшовой? Настолько обиделась после той революции?
– Не исключено, – кивнула я. – Она была не похожа на образец всепрощения. Да и я там немного, хм… перегнула палку.
Морис подплыл к краю бассейна и, подтянувшись, сел на бортик и поднес к лицу запястье со студенческим браслетом.
– Чего гадать? Давайте послушаем последние новости.
К стыду своему, я так и не успела освоить местный аналог сети и поэтому заинтересованно смотрела за манипуляциями Мориса. Он постучал по браслету, потом начал водить пальцем в воздухе перед собой – похоже, по только ему видимому экрану, а потом щелкнул пальцами, и экран стал видим всем.
– Кстати, это то самое эпичное видео Ритиного восстания скульптур, – хихикнул он и запустил просмотр.
Мне захотелось зажмуриться от стыда. Божечки-картошечки, это реально я творила? Слышала, что нахождение темного студента на светлой территории (равно как и наоборот) влияет на психику, но чтобы настолько! Да я на такую дичь бы ни за что не решилась!
Или решилась?
Приоткрыв один глаз, я попала как раз на кадр, где госпожа Нинель пыталась влезть на абсолютно гладкую колонну, в то время как я что-то пронзительно голосила, размахивая руками. Ой, ну что за стыдобища?!
– Все-все, хорош, – выпалила я, – давай что посвежее.
Морис хитро улыбнулся, но послушно свернул картинку и показал короткий ролик, где люди в одинаковых серых костюмах вели по аллее из белоснежных колонн ректора Бламс, кажется, в сторону беседки с трансгрессионным шаром. Бламс несла себя гордо, но сомнений не оставалось: это арест.
– Говорят, ее музей неестественных существ – запрещенное дело, – сообщил Морис. – Теперь ЗОБ будет разбираться, кто виноват и что делать. Так что в ближайшее время подлянок со стороны Светлого факультета можно не ждать.
– Добавила ты ЗОБу работы, – хмыкнула Мия. – Мэтра Ллейшаха тоже они забрали.
– В тюрьму? – уточнила я.
– Наверное. – Мия посмотрела на Мориса, и тот, польщенный вниманием, гордо выпятил грудь.
– Именно что в тюрьму. Загробный отдел безопасности держит преступников в особо охраняемом месте, куда не смогут дотянуться ни оба ректора Академии Небытия, ни кто бы то ни был еще. Справедливость объективна.
– Наверное, это хорошо, – неуверенно пробормотал Рэнди. – Да?
Я пожала плечами.
– Понятия не имею. И если я еще хоть пять минут об этом всем подумаю, моя голова разлетится на осколки.
Разговор немедленно свернул в безопасную сторону, и у меня даже вполне успешно получалось его поддерживать – оставалась еще пара зачетов, к которым предстояло подготовиться вот буквально за два дня, но для опытного студента это раз плюнуть. Кроме гуля, никто особо не переживал, и расходились по комнатам мы уже не такие загруженные. Только вот голова все еще болела, хоть Зусман и намазал меня какой-то дурно пахнущей жижей сразу после посещения ректора, и синяки и ссадины мгновенно перестали болеть, но меня все равно знатно обтерли обо все поверхности в подземелье.
Я потянулась, хрустя суставами, и Мия проворчала:
– Зайди к доктору еще разок, хуже не будет.
– Какая забота, – хмыкнула я. – В чем подвох?
В бок прилетело острым локтем, и я протяжно выдохнула со свистом, как сдувшийся шарик.
– Гадина ты, Кудряшова, – беззлобно сказала Мия. – И за что мне такое наказание?
– Тот же вопрос, – не осталась я в долгу, но совету вняла. Мия вошла в общежитие, а я повернула обратно. Начало темнеть, густые сумерки были похожи на смородиновый кисель и пахли так же – ягодами и странной сладостью. С улыбкой я вдруг вспомнила, как в моей прошлой жизни пахло лето в деревне у бабушки. С реки наползал туман, и все запахи обострялись, звуки разлетались далеко, звеня по округе. И смородиной летом пахло тоже. Я остановилась и втянула носом приятный аромат. Что это? Новые настройки в метеобашне? Набор «Ностальгия» для тех, кто соскучился по жизни?
Как-то враз передумав идти за лекарством, я свернула на аллею и села на скамейку. В окнах зажигались огни, мелькали силуэты, иногда лишь отдаленно похожие на людей. Я качала в воздухе ногой, пока не услышала шорох шагов совсем рядом.
– Тебе надо выспаться и отдохнуть, – сказали из тени, и ко мне вышел Лайз Амилота собственной персоной. Выглядел он не так, как обычно, и я с удивлением обнаружила синяки под его глазами. Амилота почесал шрам на щеке и сел рядом со мной.
– Сдается мне, что тебе тоже.
– Работа, – бросил он так уныло, что это многое должно было объяснить.
– Пошли ее к черту, – посоветовала я. Смешно – сама-то я всегда ставила ее на первое место, задвинув даже единственную подругу, что уж говорить о мужчинах.
– Не все так могут, – ответил Лайз, и я, недолго думая, нашла его ладонь, лежащую на колене, и накрыла своей. А пальцы у него такие горячие…
– А ты смоги. Ректор поди платит минималку, а требует – как дракон.
– Как дракон? – переспросил Лайз и
