Валентин Леженда - Песнь кецаля
Все так, да отчего-то дон Мигель сильно сомневался в успехе атаки в данном направлении. Глядя на Элизабет, он испытывал те же смешанные чувства, что и тогда, когда.лю-бовался на экране голливудской дивой Шарон Стоун. Нечеловечески идеальная, но какая-то ледяная красота. Словно находишься в обществе Снежной королевы.
Юная дикарка-брюнетка по всем статьям подходила ему куда больше. Живая и непосредственная, не лезущая за словом в карман. Как он сам. Со временем это мальчишество, несомненно, исчезнет. Хулиганистая барышня превратится в почтенную матрону. И тоже ведь голубых кровей. Баронесса и, если судить по тем сведениям, которые собрал для него прыткий пиарщик, наследница довольно крупного состояния, находящегося в данный момент под опекой. Ничего, после замужества все поступит в совместное владение супругов. Главное — правильно составить брачный контракт.
Да, этот союз может быть очень сильным ходом. Во всех отношениях. Поглядим, поглядим.
Конечно, девушки еще даже не догадываются о матримониальных планах Васкеса, но это дело поправимое. Сегодня вечером он устраивает в своем столичном доме малый прием по случаю удачного окончания охоты на вампиров-джумби. Разумеется, роль хозяек вечера предназначена прелестным кузинам из Европы.
На всякий случай дон Мигель пригласил и этого неприятного блондинистого типа Адама Крюгера. Пусть побудет на глазах. Нужно к нему присмотреться. И вообще понаблюдать за тем, как немец будет себя вести в отношении мисс МакДугал.
В сказку о “бывшем любовнике” Васкес не очень-то поверил. Слишком уж обалдевшим выглядел этот мерзкий “уакеро” — “расхититель гробниц”, услышав “признание” из прелестных уст роскошной блондинки. Посмотрим, посмотрим. Но то, что, вернувшись в столицу, молодые люди продолжали жить в разных гостиницах и не делали ни малейшей попытки встретиться и романтически уединиться, вероятно, о чем-то да говорило.
Да, чувства сеньора Мигеля Васкеса были смятенны…
— Куда это ты собираешься? — недовольно поинтересовался Адам у своего верного спутника и оруженосца. — Небось снова на свидание со своей разлюбезной Труди?
Лицо Фрица озарила такая блаженная улыбка, словно хозяин пообещал ему сытный ужин в лучшем ресторане Мехико.
— Ага! — подтвердил толстяк. — Она попросила меня сходить с ней в больницу, проведать Хоакина.
— Как он там?
— Потихоньку приходит в себя. Лекари сделали ему Несколько переливаний крови, и теперь парень, кажется, выкарабкивается.
— Не боишься конкуренции? — поддразнил Крюгер. — Хоакин писаный красавец, девчонки от таких прямо с ума сходят.
Здоровяк набычился.
— Ах, герр Адам, умеете же вы любую обедню испортить!
— Ну извини, извини, — примирительно похлопал его по плечу археолог, — я не хотел оскорбить твои чувства. Но ведь твое положение и правда выглядит двусмысленно. Ты неровно дышишь к девушке и сам ее сопровождаешь к сопернику. Не странно ли?
— Да че тут странного-то? — пожал плечами Думкопф. — Обычное дело. Парень болеет. Жалко его. У Труди к нему нет ничего серьезного.
— Это она тебе сама сказала? — удивился Адам.
— Ну! — кивнул Фриц. — Да я и сам не слепой. После того, как Хоакина покусали вампиры, девчонка к нему охладела. Переливание переливанием, а кто там разберет, может, внутри него уже начались всякие там разные процессы.
— Какие еще процессы? — передразнил молодой человек.
Он не любил, когда компаньон начинал умствовать. Не его это дело.
— Необратимые, — выдал ученый термин Фриц. — “Дракулу” видели? Здоровский фильм! Он там ее покусал малость, а она: у-у-у! И из гроба встает жива-живехонька. Да как прыгнет! Жуть одна!
Адам поморщился. Вот оно, тлетворное влияние американского масскульта. Нет бы почитать первоисточник.
— Труди считает, что наш знакомый может в любую минуту стать таким же джумби-кровососом.
— Не пори ерунды! — возмутился Крюгер.
— И ничего не ерунда, — возразил здоровяк. — Знаете, всякое бывает. После наших недавних приключений я в этом лишний раз убедился.
Фриц понизил голос:
— Между прочим, Хоакин сам просил меня, ежели что… Ну, в общем, обсидиановый нож при мне. Так, на всякий случай.
Блондин весь прямо вскинулся.
— Какой такой всякий случай?! Ты, болван, хоть иногда Думаешь, что говоришь? Как ты себе представляешь это самое “ежели что”?! Подкрадешься к бедному парню и изо всех сил вонзишь кусок острого камня в его беззащитную ГРУДЬ?! Тоже мне ацтек недоделанный! Еще сердце у него вырви и сожги! А кто тебя потом от мексиканской полиции отмазывать станет? Покойный Бисмарк или канцлер Колль?
Вот засадят лет этак на сто — сто пятьдесят, будешь знать, как играться в Баффи — истребительницу вампиров!
Думкопф с самым несчастным видом стоял перед своим работодателем, недоумевая, чем вызвана гроза. Это, наверное, в герре Адаме бурлит застоявшаяся кровь. Он ведь уже несколько недель не был с женщиной. Вот завидки и берут, что у него, у Фрица, все в порядке. Конечно, Труди еще немногое ему позволила. Так, чуть-чуть приласкала. Но дело, судя по всему, на мази. Уже очень скоро они завалятся в какой-нибудь местный мотель и…
— Послушайте, шеф, — вдруг пришла парню в голову здравая мысль, — а почему вы тут сиднем сидите? Пока я ухлестываю за Труди, отчего бы вам не приударить за ее распрекрасной кузиной? Девчонка, наверное, сильно тоскует здесь без нормального общества. Вот и развлекли бы ее, да заодно и сами бы развеялись, а? По-моему, она не будет сильно упираться. Сама же вас произвела в бывшие любовники!
Адам поморщился. Как у этого Фрица все просто.
— Понимаешь, приятель, мы с Бетси слишком похожи. И она, и я принадлежим к клану “черных археологов”. Ну, ты же сам знаешь, что это за работа. Конкуренты жалят друг друга, словно пауки в банке. Завести любовную интрижку с коллегой в юбке? Оно бы и можно. Да что потом? Вряд ли мы сможем так вот запросто смотреть друг другу в лицо, не отводя и не пряча глаз. А у меня насчет нее есть кое-какие планы. Как раз сегодня вечером хочу с ней это обсудить. На вечеринке у этого коротышки Васкеса.
— Как знаете, шеф, но я бы на вашем месте таки уложил ее в кровать. Так оно вернее. Любая баба, какой бы самостоятельной и деловой она ни пытается казаться, на самом деле мечтает о крепком мужском плече, на которое можно опереться и в которое можно поплакаться.
— Может быть, ты и прав, — задумчиво покачал головой молодой человек. — В любом случае сейчас мне не до этого. Возможно, как-нибудь потом, после…
“Casa de Vasquez” — “Дом Васкесов” — был настоящим дворцом чудес.
Хозяин, взявший на себя роль экскурсовода, с гордостью показывал гостям свои владения. По случаю малого приема было не людно. Если точнее, то компания, собравшаяся этим вечером в хоромах сеньора Мигеля, состояла из шести человек: самого домовладельца, двух девушек-кузин из Европы, Адама Крюгера с его великовозрастным “сынулей” и еще одного мексиканца, который представился Пако Соресом.
