Роман Афанасьев - Аллоды. Все корабли Астрала
Первые два орка упали в мгновение ока, и гибберлинги в ту же секунду облепили их, как муравьи облепляют жука. Следующая пара рванулась вперед, вызволять упавших, но их встретили Эрик и его телохранители. Маленькие и юркие гибберлинги превратились в настоящие вихри, ощетинившиеся острейшей сталью. Они крутились и вертелись, уворачиваясь от ударов орков, а потом, раскрутившись, наносили свой удар, вкладывая в него движение всего своего тела.
От доспехов орков полетели черные клочья, как от деревьев, которые обрабатывают топорами десяток лесорубов. Одному из орков раскромсали бедро, он припал на одну ногу, опустился на колено – и тут же из общей кучи вверх выпрыгнул Эрик и вколотил свой меч по самую рукоять в глазницу орочьего шлема. Взревев, орк повалился вперед, чуть не придавив вожака гибберлингов. Эрик лишь в последнюю секунду успел метнуться в сторону, так и оставив клинок в глазу врага.
На его тело сразу же запрыгнули трое крепких вояк и дружно, как по команде, прыгнули на следующего орка. Они ударили его в грудь разом, как увесистые черные бочонки, и – сбили с ног. Орк завалился на спину, толкнул своего товарища, тот опустил свой меч, не успев отвести удар. На его руке повис один из гибберлингов, а остальные принялись рубить его в капусту. Оставшийся на ногах последний орк не стал дожидаться своей очереди. Развернувшись, он задал стрекача, стремясь как можно быстрее убраться от этого безумного вихря рычащей стали.
Гордей подождал два удара сердца – ровно столько, сколько потребовалось орку, чтобы отойти от основной схватки. Потом охотник спустил тетиву, и пылающая стрела вновь озарила полутьму подземелья. Гордей целил выше гибберлингов, чтобы случайно не зацепить друзей, и огненная полоса ударила убегавшему орку в затылок. Тот взмахнул руками и, объятый растекающимся по плечам пламенем, рухнул на пол.
Дружный рев гибберлингов огласил низкие своды подземелья. Празднуя победу, дружина Эрика восторженно ревела, потрясая клинками, и в этом реве только Гордей смог разобрать пронзительный крик, донесшийся из-за спины. Обернувшись, он встретился взглядом с Винсентом, что бежал к месту схватки. Эльф был бледен как простыня, его левая щека была рассечена, кровь стекала к подбородку.
– Быстрей! – кричал он на бегу. – Эрик! Эрик! Нам нужна помощь!
Гордей вскинул лук, взглядом выискивая опасность – ну как за эльфом бегут преследователи? Но темница была пуста – за Винсентом никто не гнался, а гибберлингов и след простыл. Спасательная команда за время битвы успела вытащить родичей из камер и тут же унести их прочь от схватки.
Охотник опустил лук, снял стрелу с тетивы, чтобы случайно не подстрелить тяжело дышащего эльфа.
– Что там? – жадно спросил Эрик, выбираясь из общей кучи примолкших дружинников. – Что?
– Засада, – тяжело отдуваясь, бросил Винсент. – Мы выдвинулись назад, как и планировали, но напоролись на отряд стражников. Они пытались зайти с двух сторон, взять нас в клещи… Нужна помощь, иначе не пробиться.
Эрик выругался, взмахнул клинком, указывая на трупы в коридоре.
– Они пойдут тут, – рявкнул он. – Чтобы ударить нам в спину! Мы не можем сейчас бросить этот ход. Мы должны были стоять тут до конца, прикрывая отход…
– Здесь узко, – вмешался Гордей. – Идите, я справлюсь.
– Нет, – отрезал Винсент, выпрямляясь. – Я прикрою этот ход. А там нужны твои стрелы. Иди, прокладывай путь наружу. Иначе нас тут закроют, как жаб в садке.
– Он прав, – мрачно произнес Эрик. – Нам нужно идти. Эй, братва!
Гибберлингов не нужно было уговаривать: еще опьяненные победой, они так и рвались в новый бой. Откликнувшись на зов предводителя, дружинники растянулись цепочкой и быстро, один за другим, проскочили мимо замешкавшегося Гордея и скрылись в темноте коридора. Они направлялись туда, к дыре в стене, что вела в подземные ходы, прорытые в горе. Эрик задержался. Он глянул на эльфа – снизу, исподлобья, и раздраженно заворчал:
– Не нравится мне это, Винс. Нельзя тебя здесь бросать…
– Идите, – мягко сказал эльф и положил руку на плечо Гордея. – Ступайте, друзья. Я вас догоню.
– Подожди! – бросил Эрик. – Винс! Тут не осталось ничего живого! Помнишь, мы обсуждали, что будет, если придется остаться тут навсегда, прикрывая отход спасателей?
– Помню, – отозвался эльф и оглянулся на тела, валяющиеся на камнях коридора. – Не знаю, Эрик, хватит ли мне сил…
– Хватит! – возбужденно бросил гибберлинг. – Но не здесь! Отойдем к самому проходу. Гордей, шевели ногами! Быстрее, быстрее! Там нужна наша помощь.
Охотник бросил удивленный взгляд на Винсента и вздернул бровь – он не понимал, о чем идет речь. Но эльф и не подумал ответить, он уже бежал в дальний конец темницы, туда, откуда пришел отряд гибберлингов. Эрик и Гордей бросились за ним следом и нагнали длинноногого эльфа только у самого прохода, ведущего в глубь горы.
Эта часть темницы выглядела заброшенной – разбитая кладка на стенах, покосившиеся колонны, поддерживающие потолок, ржавые решетки, вбитые прямо в стены. На полу валялись крошащиеся булыжники, выпавшие из щербатых стен. За этим углом явно никто не следил.
– Назад, – скомандовал Винсент, становясь в черном проеме. – За меня, быстрее.
Гордей и Эрик послушно ступили в узкий коридор, уходящий вглубь горы. Эрик раздраженно дернул плечом и покосился в темноту, словно что-то услышал.
Эльф тем временем достал свою лиру, и она тут же вспыхнула в его руках желтым огнем – без всяких предисловий. Вспышка была такой яркой, что Гордей был вынужден вскинуть руку, защищая глаза от света.
– Назад, – повторил Винсент и поднял лиру.
На этот раз его длинные пальцы ударили по всем струнам разом. Инструмент застонал, протестуя против такого жестокого обращения, но следующий удар по струнам исторг из него вопль ярости. Лира закричала, загудела, завопила – а вместе с ней закричал и музыкант. Черные волосы эльфа встали дыбом, его рот был раскрыт в протяжном крике боли, а по щеке все еще стекали капли крови.
Гордей невольно попятился, но в этот момент Винсент вскрикнул еще громче, а его рука ударила по струнам так, словно пыталась разбить лиру одним ударом. Громкий звук, похожий на раскат грома, заставил охотника вскинуть руки, зажать уши… Большего сделать он не успел – прямо из ничего перед лирой появилось зыбкое марево, какое бывает в жаркий день над водой, а потом это марево потоком хлынуло в темный зал.
По старой темнице словно прошлась волна цунами – камни разлетались в разные стороны, пыль сыпалась с потолка. Колонны, сложенные из камней, дрогнули, зашатались, а потом рассыпались, словно детские игрушки. Потолок темницы затрясся и с грохотом обрушился на пол.
