Воcхождение Светлого - Юлия Фим
Следующий час все провели в хлопотах, и только одна мысль не давала покоя Лин Цзинь.
– От Тенистой Прогалины останутся одни щепки, а во время сражения погибнут Темные… А ведь настоящий исход битвы решится даже не здесь, а у вас там на горе с Сосудом Вечного Равновесия! Это бессмысленная война! Бессмысленные жертвы.
– Думаешь, есть войны с осмысленными жертвами? – хмыкнула Чживэй. – Власть имущие, что не остановятся ни перед чем ради власти, богатств или земель, отправляют воевать тех, кто не может им возразить.
– Но мы можем остановиться, – сказала Лин Цзинь.
– Зато светлые не остановятся, – голос Чживэй похолодел на несколько градусов. – Поэтому давай напомним им, что если ты пришел за шкурой тигра, есть шанс, что тигр разорвет тебя.
…Лин Цзинь завороженно смотрела, как Чживэй изрыгала из себя поток теневых стрел. Они пробивали защиту светлых, напитанные их собственной ци, и светлым, хотели они того или нет, пришлось защищаться от атаки Чживэй вместо нападения.
– Чживэй, рассвет! – крикнул вдруг Сяо До.
– Еще темно! – возразила Лин Цзинь.
– Вот именно! – крикнул Сяо До.
Чживэй подняла взгляд в небо, и в следующее мгновение исчезла. Битва же только начиналась.
* * *
Сосуд Вечного Равновесия Император Чжао Куанъинь
На горизонте расцветал новый день, но не так, как обычно. Небо простиралось над землей в оттенках бледно-синего и розового, будто предвкушая приближение света, но солнце не взошло. Вместо того чтобы подняться над горизонтом, оно скрылось за темным округлым ободком, создавая впечатление огромного кольца, сияющего вокруг черной дыры. Земля казалась обернутой в пелену загадочности, словно мир держался на грани между светом и тьмой.
Воцарилась тишина, даже птицы замолкли, не предвещая рассвет. На земле, словно на полотне, засиял круг из оранжевых цветов, освещенных солнечным кольцом. Лепестки блестели под легким касанием света, отбрасывая мягкие оранжевые отблески вокруг себя.
Император поднялся с земли, где сидел в позе лотоса и медитировал, и направился прямо в круг. Всем известно, что после тьмы наступает свет. И он – император Чжао Куанъинь – и есть тот, кто принесет с собой свет.
В кромешной тьме, где он оказался, вступив в круг из цветков, его приветствовал голос старца.
– Сосуд Вечного Равновесия приветствует тебя! Я же предупреждаю: ты пришел, чтобы потерять больше, чем получить. Лишь сейчас ты вольно можешь вернуться, после следующего шага тебе придется распрощаться с чем-то дорогим тебе.
Император шагнул.
* * *
Сюанцин
Величественный Дракон, чья чешуя мерцала в темноте, словно звезды, в полете пронзал черные облака. Рассвет не торопился заниматься.
Опустившись на Гору Оранжевых Цветков, Дракон ступил на нее человеком. Сюанцин еще пытался бороться и вырваться наружу, он не хотел заходить в Сосуд, но он больше и не распоряжался их телом. Теперь Дракон принимал решения за них.
Только на секунду он помедлил, рассматривая серебряное свечение ци, незаметное человеческому взгляду. Ему захотелось коснуться его, укутаться, приветственно заурчать, однако он помнил, что все это лишь иллюзия.
Он сделал шаг вперед, но чернота остановила его.
– Сосуд Вечного Равновесия приветствует тебя! – голос ненавистного старца раздавался отовсюду из ниоткуда. – Я же предупреждаю: ты пришел, чтобы потерять больше, чем получить. Лишь сейчас ты вольно можешь вернуться, после следующего шага тебе придется распрощаться с чем-то дорогим тебе.
Ярость ослепила Дракона, и Сюанцин воспользовался моментом и перехватил власть над телом.
– Лишь один из вас может войти, – раздался ненавистный голос старца.
– Это буду я, – сказал Сюанцин.
«Я нашшшел его, – прошипел Дракон, пытаясь сопротивляться. – Ты не поссмеешь помешшать мне».
* * *
Лю Чживэй
– Сюанцин!
Чживэй увидела, как тот входит в кольцо тьмы, окруженное оранжевыми цветами, и невольно задалась вопросом: зачем он там? Или это Дракон? Он тоже охотился за частями Байлуна и решил присвоить их себе, обойдя Чживэй? Не то чтобы она верила, что он сдержит обещание и освободит Сюанцина, а даже если вдруг сдержит, то в следующую секунду наверняка спалит их всех как ветку. И поэтому она должна была обойти Дракона.
Шэня нигде не было. Он задерживался?
Не дожидаясь его, Чживэй вошла внутрь и сразу услышала старческий голос:
– Сосуд Вечного Равновесия приветствует тебя! Я же предупреждаю: ты пришла, чтобы потерять больше, чем получить. Лишь сейчас ты вольно можешь вернуться, после следующего шага тебе придется распрощаться с чем-то дорогим тебе.
Чживэй проверила: даже здесь она могла дотянуться до своей силы, после чего уверенно шагнула дальше.
Чжао Шэнь
Единственным настоящим богатством Шэня были красота и обаяние, которым он щедро делился с окружающими, чтобы заполучить больше союзников и меньше врагов. Да, он был исключительно умен, но на одном уме не так просто добраться до трона; нужно было что-то еще, и чаще всего это – связи или медитации. И хотя у Шэня было достаточно свободного времени на второе, чтобы поднимать свой уровень, первого ему всегда катастрофически недоставало.
Именно обаяние помогло ему втереться в доверие одному из самых влиятельных людей империи Чжао – евнуху Го. Только дураки не понимали, сколько секретных знаний таили в себе евнухи, а дураком, опять же, Шэнь не был. Но ему нужны были те союзники, что хотели воспользоваться красивым принцем.
И вот еще один абсолютный плюс красоты – за его внешностью никто никогда не искал ум. Он мог бы нести чушь или пересказывать книгу пути и достоинства, собеседники чаще всего переставали его слушать довольно скоро. Чжао Шэнь привык общаться со стекленеющими взглядами, стараясь никогда не вдумываться, в какие фантазии о нем они погружались.
Сопроводив Хэлюя к евнуху Го, Шэнь просто постоял рядом. Тот даже не скрыл жадного предвкушения от новости, что якобы именно Шэнь убил третьего принца. Шэнь намеренно дал тому такую лазейку, чтобы тот потерял осторожность и перешел к решительным действиям. Ведь у каждой информации есть срок годности, даже у такой серьезной.
Когда Шэнь и Хэлюй возвращались в свой дворец, Шэнь усмехнулся:
– Очаровательно, что он думает, будто может манипулировать мной. Я всегда на пять шагов впереди него.
– Если не на десять, господин! Мы вернемся за Ифэй?
Шэнь покачал головой.
– У нас нет времени. И ты пойдешь со мной.
До момента, как он станет императором, оставалось совсем немного. Он даже остановился, чтобы осознать эту мысль. Все годы интриг и усилий сводились к этому моменту. Всего одна ночь до того, как он взойдет на престол. И больше никто не посмеет не уважать его.
Шэнь распрямился: странное новое
