Мийол-призыватель (СИ) - Нейтак Анатолий Михайлович

— Так. Та-а-ак. Ну-ка, кладите пострадавшего вон туда. И рассказывайте.

Тяжкий труд рассказа о том, как её дедулю хапнули за мягкое, взяла на себя, разумеется, Суртанто. Хантер же тем временем повёл себя несколько бесцеремонно… но что поделать, если Мийолу никак не удавалось пригасить полыхающее вовсю пламя любопытства? Не подойти и не поглазеть на устройство настоящей лаборатории мистического алхимика… такая задача оказалась для его силы воли совершенно неподъёмной! Даже держать руки сцепленными в замок за спиной, чтобы не ухватить что-нибудь без разрешения, и то удавалось лишь с большим трудом. Неустанно напоминая самому себе, что не всякую интересную штуковину можно хватать без опасений и что он тут в гостях, причём злить хозяев — особенно конкретную хозяйку — никак нельзя.

Между прочим, Шак присоединилась к нему и принялась задавать вопросы вполголоса. Сам того не заметив, Хантер увлёкся и начал читать ученице вводную лекцию по алхимии:

— Хотя магия является неотъемлемой частью нашей жизни уже в силу того, что Природная Сила пронизывает всё сущее, следует признать, что спиритуальные феномены вторичны и, говоря прямо, дополнительны. Взять для примера человеческое тело… ну, или тело алурина. Материя, из которой это тело состоит, сама по себе имеет крайне сложное устройство, а жизнь, каким бы странным ни показалось сие, является функцией именно материи! Неоднократно ставились опыты для установления соотношений и зависимостей, в которых находятся материя, жизнь, магия и душа; и, представь себе, в ходе этих опытов неопровержимо доказан факт поразительный: для того, чтобы быть существом живым и разумным, не требуются ни душа, ни мана… ни даже прана.

— Что? Даже прана?!

— Да-да, всё так. Удивительно, верно? Кажется, что такой результат противоречит логике и всему обыденному опыту, но от этого он не становится менее точным. Поверь, многие пытались опровергнуть теорию Карвида — Тосталату — Шенла. Очень многие. Никому не удалось. Только существа, что окончательно вышли за рамки естества, при лишении магии гибнут; более простые жизненные формы страдают от этого, лишаются многих свойств, обеспеченных спиритуальной компонентой бытия, но не более того.

— Помню, — кивнула Шак. — Когда ты говорил, что зверодемоны не могут существовать без притока Природной Силы…

— Я имел в виду именно это, да. Так вот, возвращаясь к алхимии. Она неспроста издавна подразделяется на простую и мистическую. Огромное число превращений вещества — даже очень и очень сложных превращений, вроде тех, что происходит в телах живых существ и обеспечивает, собственно, существование жизни как таковой — не требует магии вовсе. Является частью сугубо материальной, а не спиритуальной части существования. Алхимия ординарная, таким образом, занимается изучением превращений ординарных веществ и делится на два больших раздела: алхимию безжизненного и алхимию жизненного. Алхимия же мистическая занимается изучением превращений экстраординарных веществ либо превращениями, в которых участвует магия; она делится, в свою очередь, на алхимию вспомогательную, субстанциональную и возвышенную.

— Ррм…

— Не спеши, сейчас всё растолкую. Начну с ординарной алхимии; с её двумя разделами всё довольно просто. Та, что изучает жизненное, занимается соединениями углерода; это элемент, имеющий порядковый номер шесть, из которого, как нетрудно догадаться по названию, состоит уголь. Вотчина алхимии безжизненного — свойства и превращения всех остальных элементов…

— Странное деление.

— Ничего удивительного, если учесть, что из-за поразительных свойств углерода разных сложных веществ, в состав которых он входит, в разы и даже, возможно, в сотни раз больше, чем всех остальных вместе. Именно поэтому существует жизнь углеродная без магии, существует и жизнь безуглеродная с магией (хотя последнее можно оспорить, часть исследователей не признаёт за чисто магическими феноменами свойств живого). Но ещё никто не обнаружил жизни, которая существовала бы и без углерода, и без магии разом. Так вот, переходя к трём разделам мистической алхимии. Самый простой случай из них — алхимия вспомогательная. В рамках этого раздела изучаются вполне ординарные реакции, как безжизненные, так и жизненные, в которых магия принимает участие в основном как катализатор либо сепаратор.

— Ррм… — недовольство Шак проявилось ярче прежнего.

— Говоря проще, — поспешил добавить Хантер, — реакции вспомогательной алхимии самые обычные, немагические, их исходными компонентами и результатом также являются вещества без магии. Но при помощи магии или эти реакции ускоряются, или их продукты разделяются, или ещё что-то такое происходит. За примером ходить далеко не надо, достаточно посмотреть на тот вытяжной шкаф. Вернее, на ту дистилляционную установку, что справа. Заметь: в ней нет холодильника, как в левой. А всё потому, что вон тот артефакт меняет свойства определённого вещества внутри реакционной зоны. Такие артефакты называются Пароделами и присутствуют в любой нормальной алхим-лаборатории. Если поместить в Пародел как образец пару капель очищенного вещества — но только хорошо очищенного, это важно! — он изменит в определённой области температуру кипения. Причём именно для вещества-образца и никакого иного.

— Зачем? И дистилляция… это что-то, связанное с вином?

— Хах, нет. То есть связь есть, но… хм. Дистилляция — это вообще любое разделение смеси веществ за счёт того, что у разных веществ (в частности, воды и винного спирта) и температура кипения тоже различна; это старый и неизменно популярный метод очистки жидких соединений. Кстати, аналогичный метод применительно к твёрдым веществам называется возгонкой. Однако применимость обоих ограничена, так как очень многие вещества, что изучаются жизненной алхимией, начинают разлагаться раньше, чем испаряются, или разлагаются раньше, чем плавятся, и вообще очень чувствительны к повышению температуры. Как еда обугливается на открытом огне, видела? Типичный пример. Мясо состоит из жизненных веществ, и как только содержащаяся в нём вода испарится, а температура продолжит повышаться — эти вещества тут же начинают разлагаться с сопутствующим обугливанием. Впрочем, разложение начинается ещё раньше этого момента, поэтому-то съедобные продукты во время варки становятся мягче. Большие и сложные частицы вещества распадаются на частицы поменьше и попроще; получается что-то вроде дробления, только на уровне, простым глазом неразличимом. А ещё случается так, что продукт какой-то реакции мешает её же протеканию…

Тут Хантер спохватился и вернулся к теме:

— В общем, без Пароделов алхимикам никуда. Как и без вот таких артефактов. Да-да, я про этот тёмный ящик. Называется он магический сепаратор или попросту Делитель. Позволяет, как следует из его названия, поделить смесь веществ на несколько слоёв с химически чистыми веществами. Как инструмент анализа и не только — незаменимая штука! Хотя жрёт уйму маны, в чём заключается его главный недостаток. Про вспомогательную алхимию ещё много чего можно рассказать, но суть ты поняла, я надеюсь?

— Обычные реакции, обычные вещества. Необычные способы получения и очистки.

— Превосходно! Самую суть уловила. Всё именно так. Остались субстанциональный и возвышенный разделы мистической алхимии… о. Простите, тётя Корте, увлёкся.

Подошедшая гномка хмыкнула, а вернее, фыркнула, продувая свой носовой фильтр.

— Вообще-то меня зовут Кортегано, или мейстрина Кортегано, или попросту коллега; вы демонстрируете вполне достаточный уровень, чтобы такое обращение было уместно.

— Прошу прощения… коллега.

— Ничего-ничего, — сказала она, — я не столь юна и обидчива, чтобы спорить из-за мелочей. А вы продолжайте. У вас неплохо получается… работали преподавателем?

— Куда мне. Просто повезло на протяжении нескольких лет получать уроки хорошего учителя, и теперь достаточно, образно выражаясь, включить внутреннего Ригара, чтобы… произвести впечатление. Однако сам я на стезе наставника — лишь неопытный новичок. Может, как выпускник Магистериума Начал, вы сами закончите рассказ о разделах алхимии?