Джон Робертс - Конан в цитадели мрака
Убо швырнул в кусты обглоданную кость, и тут же притаившийся шакал побежал, крепко сжав ее в зубах. Трое его сородичей кинулись за ним, пытаясь отнять добычу. Убо рассмеялся:
— Эти существа мне по сердцу! Сражайтесь, братья!
— Я заметила сходство, — сказала Лейла.
— Атаман, — проговорил Мамос, на мгновение отрываясь от еды, — похоже, это неплохое место. Отсюда далеко до Загобала и охотников за людьми. Здесь некому следить за нами. Если мы отыщем поблизости воду, почему бы не остаться здесь и не дать королю еще несколько дней, чтобы он успел содрать шкуры и сжечь Торгут-хана и его пса?
— В этом есть здравый смысл, — согласился Конан. — Но я не могу отдыхать, зная, что Осман где-то строит свои козни. Либо он уже в нашем укрытии, либо направляется туда. Если первое, то мы должны застать его там и убить. А если второе, нам следует ждать там его прибытия.
— А что, если он покажется не один? — спросил Чемик.
— Здесь есть о чем подумать, — признал Конан. — Мне кажется, он должен стремиться заграбастать все сокровища себе, но он слишком много раз доказывал свою сообразительность. Он может считать всех вас мертвыми и думать, что лишь мы с ним знаем, где лежат сокровища. Возможно, он надеется убить меня.
— Эта маленькая крыса? — удивился Убо. — Он видел тебя в деле. Несомненно, он придумает что-нибудь поумнее.
— Есть много способов убить человека, не только в открытом бою, — сказала Лейла. — Отравленная стрела в спине так же смертельна, как любой меч. Дюжина наемников способна повалить величайшего воина. Впрочем, не мне вам рассказывать о возможностях убивать.
— Тут ты права, — сказал Конан. — Но вот что сейчас пришло мне в голову: прошлой ночью он привел Загобала и охотников к дому колдуна и убедился в том, что все вы должны умереть. Мог он надеяться, что стражи Волволикуса убьют также и всех остальных?
— Точно, и многие были убиты, сам можешь подтвердить! — воскликнул Чемик.
— Хотел бы я знать, многие ли остались в живых, — проговорил Конан, — ибо теперь я не сомневаюсь, что на нашем пути стоят только они. Загобал стремится сам получить все золото, а потому не может использовать свою армию, иначе Торгут-хан узнает, где находятся сокровища.
Чародеи завершили свою беседу. Кхитаец встал и повернулся к остальным.
— Вы все отправляетесь в Шахпур, — объявил он.
Бандиты ошеломленно посмотрели друг на друга. Затем они расхохотались.
— Ты выжил из ума, старичина, — сказал Чемик. — Чего мы не видели в Шахпуре? Никогда больше я не удостою своим посещением этот город, ибо не жду там радушного приема, а если его жители вдруг почувствуют ко мне расположение, то просто повесят меня.
— И тем не менее, — повторил Фенг-Юн, — вы должны отправиться в Шахпур.
Мамос лениво поднялся и вытащил из-за пояса кинжал — кривое десятидюймовое, безжалостно заточенное лезвие.
— Думаю, пора его успокоить. Расстроенные мозги противны богам.
Приближаясь, он злобно глядел на кхитайца и поигрывал лезвием. Фенг-Юн сделал единственный жест, и руку бандита скрутило судорогой. Нож вылетел из онемевших пальцев, чуть не задев Убо.
— Митра! — завопил Мамос. — Что это? Гадюка впилась в мою руку.
Он тер мускулы, вздувшиеся узлами от запястья до плеча.
— Я мог бы предостеречь тебя, — сказал Конан. — Но я решил, что тебе следует убедиться самому.
Затем он обратился к Фенг-Юну:
— Почему мы должны ехать в Шахпур, кхитаец? У всех нас есть серьезные причины никогда больше не смотреть на этот город. Убо прав.
— Происходят события куда более важные, чем ваши ничтожные сокровища. Определенные вещи должны совершиться в Шахпуре, и вы поможете нам довести их до благополучного финала. Вы будете скрыты куда надежнее, чем теми маскарадными костюмами, что вы напялили, когда были там последний раз. Волволикус доставит вас куда пожелаете. Прислушайтесь к моим словам. Я убежден, что вы не хотите навлечь на себя проклятие.
— Нисколько не хотим, — с отвращением проговорил Убо. — Что мне простое сказочное богатство, когда вместо этого я могу послужить диковинному чародею из Кхитая?
Ирония не коснулась ушей Фенг-Юна. Не произнеся больше ни слова, он повернулся и зашагал по пустыне в сторону Шахпура.
— Я рад, что он наконец ушел, — сказал Чемик, убедившись, что кхитаец уже не может его услышать. — От этих глаз и этого рта у меня мурашки по коже бегали. А от его речей их становилось еще больше. — Он повернулся к Конану. — Атаман, мы действительно собираемся выполнить его требование?
— Вы должны, — сказал Волволикус. — Насколько сила моих чар превосходит силу уличного факира, настолько сила кхитайца превосходит мою. Даже среди чародеев Первого Круга Фенг-Юн выделяется устрашающей силой. Может быть, он даже могущественней Тот-Амона.
Это имя было знакомо Конану.
— Тогда нам действительно не стоит рисковать навлечь его проклятие. Волволикус, его маскировка действительно защитит нас?
— Защитит. Он не желает вам зла, но ужасные дела творятся сейчас, и он нуждается в помощниках. Когда вы похитили из крипты сокровища, то изменили ход некоторых колдовских упражнений, что вершились там. Это делает вас… Трудно выразить мирским языком, но это делает вас единственными, кто может вернуться в крипту и завершить разрушение тех дел, которым нельзя позволить свершиться.
Убо изумленно посмотрел на него:
— Вернуться в крипту?
— Слушай его, — сказал Ауда. — Может, там лежит еще одно сокровище.
— Ага, — вымолвил Мамос, гримасничая и сгибая пальцы правой руки. — Наверное, этот новый колдун призовет одного из знаменитых кхитайских драконов, чтобы унести наше золото.
Со злобным ворчанием он принялся за поиски своего кинжала.
— У вас нет выбора, — сказал Волволикус. — И у меня тоже. Моя дочь также должна идти туда, а вы понимаете, что мне это вовсе не по душе.
— Что ж, раз мы должны ехать, значит, должны ехать, — заявил Конан. — Но нет нужды скакать по дневной жаре. Когда закончите трапезу, я хочу, чтобы все вы осмотрели своих коней. О скакуне Ауды я позабочусь сам. Затем можете поспать, ибо ночью не удастся. Мы прибудем к стенам Шахпура до рассвета. Возможно, способность этого мага замаскировать нас и велика, но у меня все равно нет никакой охоты въезжать в ворота средь бела дня. Мы должны проехать рано-рано, в сумрачном свете.
— Вашу маскировку обеспечит вендийский маг Азока, — сообщил ему Волволикус. — Он мастер иллюзий.
— Кхитай, а теперь Вендия? — проговорил Конан. — Что означает это сборище чародеев, Волволикус?