Паучий дар - Фрэнсис Хардинг
– Келлен! – Неттл распахнула двери балкона и настойчиво поманила его за собой. Он кинулся прочь из комнаты.
Если не знаешь, что делать, сделай что-нибудь очень глупое, чтобы у твоих противников не возникло желания за тобой повторить.
Келлен перекинул через перила одну ногу, затем другую; ярость по-прежнему заряжала его, как ослепительная молния. Прыжок с балкона отозвался болью в каждой косточке. Рядом с глухим стуком, вскрикнув, приземлилась Неттл. Прихрамывая, они бросились бежать. В спину им летели крики «Стоять!», «Держи вора!». Прохожие охотно подхватили. Еще бы, ведь они своими глазами видели, как двое негодяев только что спрыгнули с балкона респектабельного дома.
Келлен в темпе проковылял мимо навеса с кисточками – и тот обрушился на прилавок. Флаги, которые встречались ему на пути, распадались на нити, напоминая разноцветные одуванчики на ветру. Плетеное кресло, затрещав, завалилось на бок. Он слышал, как люди взвизгивали, испуганно ахали. Оттого, что расплеталась их одежда или кожа?..
– Перчатки! – задыхаясь, воскликнула Неттл.
Но у Келлена больше не было перчаток. Он снял их в комнате проклятой девочки и не успел забрать. Веревки, на которых поднимали в окно большой ящик, внезапно оборвались. Под громкие крики он рухнул на мостовую и разлетелся щепками и осколками стекла.
Разум Келлена по-прежнему был раскален добела от гнева, ярость текла по его жилам, но теперь к ней примешивался страх. Он не мог перестать думать о человеке, которому не повезло его схватить, и о том, как тот прижимал к груди окровавленную руку. Неужели так теперь будет со всяким, к кому Келлен прикоснется? Кто-то оступился рядом с Келленом, он дернулся в сторону и свернул в пустынный переулок. Неттл отстала на несколько шагов. Она успевает за ним? Не подойдет слишком близко, чтобы подвергнуть себя опасности?
Переулок выходил на набережную устья реки, где выгружали на причал товары. Когда Келлен побежал по пирсу, то увидел, как трос подъемного крана ощетинился и оборвался и поддон с кирпичами полетел вниз. Швартовы на ближайших лодках взвились, как хвосты у сердитых кошек. Такелаж разматывался сам собой, роняя тяжелые паруса на головы ничего не подозревающих матросов. Те едва успевали пригнуться, чтобы не попасть под гик, несущийся над палубой.
– Келлен! – звала его Неттл, но он не мог остановиться, не мог позволить ей подойти.
Он добежал до конца пирса, там скинул ботинки и прыгнул в реку. Войлочная одежда мгновенно отяжелела. Келлен проплыл с десяток метров и остановился, молотя руками по ледяной воде.
Набережная превратилась в барельеф изумленных лиц. Суда, которые могли отойти от Келлена, торопились убраться подальше. Неттл стояла на пирсе, тыча пальцем в его сторону, и, кажется, что-то объясняла. Плеск волн возле ушей мешал Келлену услышать, о чем они говорят.
«Я не смогу вечно держаться на воде, – подумал он. – Но так я хотя бы никому не причиню вреда». Ярость, придававшая ему сил, наконец схлынула. Келлена замутило, он почувствовал, что жутко замерз, а промокшая насквозь одежда тянет его ко дну.
* * *
В конце концов Департамент дружеских отношений прислал за Келленом ловцов теней, словно он был призрачным бельком из Мари, которого случайным течением вынесло в гавань. На берег ему разрешили сойти, только когда он согласился надеть железные кандалы.
В педальном экипаже Келлена доставили в местную тюрьму. Его сопровождали два чиновника из Канцелярии: они сидели напротив и следили за ним, словно ястребы. Неттл с ними не поехала, поэтому он молча ерзал и тревожился за нее. Келлен волновался, сильно ли у Неттл болит голова после удара? И не навредило ли ей вышедшее из-под контроля расплетательство?
Его отвели в одиночную камеру в подвале, чтобы там, по-прежнему закованного в кандалы, запереть в железной клетке. Только тогда до Келлена наконец дошло.
Это камера для проклинателей. Меня заточили, как проклинателя.
Он надеялся, что внутри всколыхнется гнев, но там было пусто. Келлен мог думать только о кричащем человеке, чья рука расплеталась у него на глазах. Следующие два дня стражники приносили Келлену еду, воду и книги. Посетители к нему не заглядывали. Кажется, впервые у Неттл не получилось сесть в тюрьму вместе с ним. Наверное, все боялись, что он превратит ее в клубок спутанных нитей. И, возможно, были правы.
Как-то раз он услышал приглушенный разговор за дверью камеры. Келлен узнал голоса чиновников из Канцелярии, которые приходили домой к Леоне Тарл.
– Я знаю, что мальчик не проклинатель, но куда еще мы могли его посадить? Инспектору Тарл следовало предупредить нас, что он представляет угрозу! Повезло еще, что никто не погиб. Мы не можем позволить человеку такой силы оставаться на свободе! – сказал один.
– Все было бы иначе, будь от него какая-то польза, – согласился с ним собеседник. – Но он не способен снимать проклятия, которые накладывают Освободители. Так можем ли мы быть уверены, что он вообще умеет их снимать? Немало шарлатанов твердит то же самое…
– Что ж, когда его отвезут в Красную лечебницу, он перестанет быть нашей заботой.
Келлен крепко зажмурился и попытался подавить подступающую панику. Он вспомнил серых заторможенных пациентов лечебницы, в тяжелых шлемах и кандалах. Теперь он присоединится к тем, кого сам туда отправил. Он будет шаркать, рыдать и бесноваться в комнате без окон и, возможно, больше никогда не увидит небо.
* * *
Посреди ночи Келлена разбудил скрежет отодвигаемых засовов. Поморгав, он уставился в дверной проем, в котором появился силуэт Галла. В одной руке болотный всадник держал железный шлем с намордником и ошейник с цепью. Келлен испуганно пополз назад, пока не уперся спиной в стену. Болотный всадник прижал палец к губам.
– Надевай! – прошептал он.
Келлен сообщил Галлу, куда ему следует засунуть этот шлем, – со всеми анатомическими подробностями.
– Я сказал охране, что пришел забрать тебя в Красную лечебницу, – тихо проговорил Галл. – Если не наденешь шлем, когда мы выйдем отсюда, они что-нибудь заподозрят. Нам нужно вывезти тебя и Неттл из Миззлпорта. Причем как можно скорее.
* * *
Келлен вышел из тюрьмы вслед за Галлом, который вел его на цепи. Сердце у Келлена отчаянно колотилось. Тяжелый шлем мешал смотреть по сторонам, так что он не знал, глазеют на него люди или нет. Он до последнего не осмеливался поверить в происходящее, пока дверь тюрьмы не распахнулась в теплую летнюю ночь и Келлен не увидел на улице черную карету. Кажется, впервые он был ей рад.
Галл демонстративно затолкал Келлена в экипаж, внутри которого ждала Неттл. Глаза у нее тревожно блестели, на коленях сидел Янник. К огромному удивлению Келлена, она наклонилась вперед и неловко обняла его.
