Начало - Сергей Витальевич Карелин
– Да не вопрос! – широко улыбнулся он.
– Тогда бывай!
– Пока, – ответил Шершень, явно расслабившись.
На улице уже стемнело, но фонари разгоняли темноту, ярко освещая улицу. Я извлек на свет сигареты, которые всегда лежали у меня в кармане джинсов. Курил я очень редко… но сейчас вдруг захотелось. Щелкнув зажигалкой, я глубоко затянулся и, сделав несколько затяжек, отправился к своему дому. Несколько раз ловил на себе осуждающие взгляды редких прохожих: борьба за здоровый образ жизни сейчас шла полным ходом, но в ней я участвовать совершенно не собирался.
Подходя к своему подъезду, я увидел мощного и высокого, коротко подстриженного мужчину лет сорока, одетого в какую-то полувоенную форму. Рядом с ним стояла симпатичная девушка лет двадцати с аккуратным каре русых волос, в джинсах и кожаной куртке.
Мне сразу не понравилось то, что они буквально впились в меня взглядами. Моя рука потянулась к карману с пистолетом. Я извлек его и сунул в карман куртки, сняв с предохранителя. Придётся полагаться на пистолет; судя по комплекции мужика, если он тоже что-то умеет, шансов у меня мало. Я медленно прошел мимо парочки, стараясь не смотреть в их сторону. Нервы были напряжены, как струна. Их взгляды, которыми они провожали меня, буквально жгли спину. Но пронесло. Когда закрылась автоматическая дверь подъезда, я перевел дух. Блин, совсем параноиком ставлюсь! Почему я решил, что это ко мне?
Поднявшись на лифте на свой этаж, я вышел на общий балкон и, чтобы успокоить нервы, выкурил еще одну сигарету. Что-то совсем я какой-то напряженный стал! Это все бармен меня накрутил… Выбросив окурок, направился к своей квартире, но едва достал магнитную карточку-ключ, услышал слова, обращенные мне в спину. Мужской и женский голос произнесли хором:
– Господин!
Глава 25. Дела мирские
Резко повернувшись, я схватился за пистолет и изумленно уставился на мужика и девчонку, мимо которых прошёл в подъезд. Они стояли, опустившись на одно колено и склонив головы. Тут я вспомнил о ритуальных позах, принятых среди аристократических родов. Как же давно мне их вдалбливали! Так, вспомнил: эта поза вроде должна говорить о том, что слуга провинился перед господином и готов принять наказание. Что за бред?! Какой господин?! Какие на хрен слуги?! Что вообще происходит?
– Вы это чего?! – только и вырвалось у меня. – Вы это мне?
– Да, господин! – вновь хором ответили они.
– Ни фига я не понял. С какого перепугу я господином стал?! – возмутился я. – Ну-ка, поднимитесь уже! Устроили тут, блин, шоу!
Поднявшись, они посмотрели на меня.
– Вы же Веромир Бельский? – тихо спросил мужик.
– Возможно! – фыркнул я. – Скорей, я все-таки Веромир Стапанов. Но да, скоро мне придётся отзываться на фамилию Бельский. А вот вы вообще кто? Я вас вообще первый раз вижу!
– Мы – верные слуги ваши! – снова ответили они хором.
– Да какие слуги?! – разозлился я, но вдруг понял, что вокруг находится еще пять квартир, и устраивать шоу мне не хотелось.
– Так, пойдем ко мне. Расскажете там, что вы за слуги и кто там у вас господин, – заявил я.
Открыл дверь, и спустя пять минут двое гостей сидели на моем диване, вытянувшись по струнке, и, положив руки на колени, преданно глядели на меня.
Я тяжело вздохнул и, сев в свое любимое кресло, махнул рукой.
– А теперь рассказывайте…
Слушая рассказ мужика, я лишь качал головой. Он действительно оказался слугой рода Бельских – Ефимом Скопиным, причем аж в восьмом поколении. И не просто слугой, а управляющим имением! Вместе со своей дочкой Дарьей, моей ровесницей, он выжил только потому, что во время штурма фамильного имения находился в отпуске на Урале. И не вернулся, опасаясь за свою жизнь и жизнь дочери. Поменяв фамилию на Берковы, они скрылись от Годуновых, которые тогда искали всех членов рода Бельских, поэтому он и чувствовал себя виноватым в том, что испугался и, как он считал, бросил своего господина, вместо того чтобы принять смерть вместе с ним, и тем самым опозорил свою семью.
– Я искал вас, господин, – с дрожью в голосе заверил он, – но безрезультатно. У меня даже получилось найти еще нескольких слуг рода, которые чудом остались живы… Мы знали, что вам с госпожой удалось скрыться, но я не смог вас найти. Вы словно сквозь землю провалились. А госпожа…
Он вопросительно посмотрел на меня. Я вздрогнул и нахмурился.
– Мама умерла год назад от рака, – глухо ответил я.
Даша побледнела, а мне показалось, что у Ефима сейчас случится удар.
– Но операция могла бы помочь, наверно? – робко заметила Даша.
– Операция могла. А деньги у нас были? Все присвоили Годуновы. Или нет? – Я не смог сдержать горечь и, похоже, перегнул палку.
Бывший управляющий снова бухнулся на колени и опустил голову.
– Простите, господин… это моя вина…простите, если можете…
Девушка смотрела то на него, то на меня, и ее губы дрожали.
– Встань, – приказал я, наверное, излишне грубо. От моего голоса оба вздрогнули, но Ефим вновь занял свое место на диване. – Теперь уже ничего не исправишь. И как же ты нашел меня?
– Мы живем в Екатеринбурге. Я – купец первой гильдии Ефим Берков, это теперь моя фамилия, моя дочь мне помогает, она мой секретарь. Между прочим, окончила Екатеринбургский императорский колледж. Умница… И я рад вернуть себе настоящее имя, если, конечно, господин позволит…
Я удивленно посмотрел на него. Быть купцом первой гильдии было престижно. Торговая Палата ограничивала их количество, и, насколько мне было известно, все они были обеспеченными и уважаемыми людьми.
– До вчерашнего дня я ничего не знал. Вчера мне позвонили, – проговорил Ефим. – Мужской голос сообщил, что Веромир Бельский восстановлен в правах. Я был поражен этим известием, господин, но переспросить ничего не успел. Звонивший разорвал связь. Даша, – продолжил он и кивнул на смутившуюся и опустившую глаза девушку, – у меня умница, она прекрасно разбирается в компьютерах…
– Я нашла в базе дворян Российской империи данные о том, что род Бельских восстановлен, – тихо произнесла девушка. – Там был адрес…
– И вот мы приехали сюда… – закончил ее отец.
– Так… – Я потер руками виски. – Все равно не понимаю. Зачем вы приехали? Что вам от меня нужно? Ну, у меня ничего нет – ни денег, ни земель; что-то вроде земли есть, но там чистое поле в какой-то тьмутаракани. Квартира, сами видите, какая… Бельский я только на бумаге.
– Вы Бельский, и этим все
