Александр Бушков - Рыцарь из ниоткуда
– Лорд Сварог… – Капитан Зо взял его за локоть и отвел в сторону, к мачте. – Слушайте внимательно. Вы были военным – это хорошо. Дело предстоит крайне опасное. Возможно, опасности возникнут в последнюю минуту, возможно, будут сопровождать с самого начала, последуют в любую минуту, с любой стороны и в любом облике. Если встретятся совершенно безопасные места, я вас предупрежу. Следите за остальными и не отставайте от них ни в чем. Если они рубят – рубите, если бегут – бегите следом. И не лезьте ни с какими инициативами. Моим приказам повиноваться беспрекословно. Вот, пожалуй, и все. Только скажите еще: что вы там спрятали в карман? Нет, показывать не обязательно, поверю на слово.
– Вы что, через одежду видите? – удивился Сварог.
– Жизненный опыт. И зоркий глаз.
– Это оружие. Стреляет почти такими же звездочками, которых у Блая целая пригоршня в мешочке. Только серебряными.
– Шуму много?
– Совершенно бесшумная штука.
– Это хорошо. А коли уж стреляет серебром – хорошо вдвойне. Серебра у нас мало, поиздержались… – Он обернулся к остальным, тесной кучкой стоявшим у борта: – Ну, пошли, и да хранят нас Морские Короли… Борн, привязь у собаки надежная?
– Хватит на две недели.
– Ну, нам хватит и недели… при удаче. Трогаемся!
Они спустились по узкому трапу и зашагали меж длинных строений с крохотными оконцами и широкими двустворчатыми дверями. Больше всего эти сооружения походили на лабазы.
– Это что, город? – тихо спросил Сварог у шагавшего рядом Борна.
– Когда-то это место называлось Фир Норт. Один из самых крупных торговых портов в верховьях Итела. Раньше здесь были лоранские земли. Потом люди ушли. Кое-кто остался, но корабли сюда перестали приходить…
Вскоре они вышли к зданию, когда-то кипевшему жизнью. На первом этаже располагалась большая таверна. Они распахнули дверь с выломанным замком, прошли по залу меж грубых столов, на палец покрытых пылью, мимо пустой стойки (за ней сиротливо стояла сломанная пустая бочка с проржавевшими обручами), поднялись на второй этаж по рассохшейся скрипучей лестнице. Судя по многочисленным дверям с выведенными облупившейся краской номерами, здесь в старые времена помещалась гостиница.
– Зря сняли вывеску, – сказал Сварогу капитан Зо. – Добрый старый «Приют моряка», сколько здесь было выпито, сколько золота утекло в карманы шлюх, сколько зубов вымели с мусором… Вот тут Блай юнгой и потерял невинность.
– Вот за этой самой дверью. – Блай на миг приостановился. – А вот эту дверь я вышиб лет пять спустя. Но не кулаком, конечно, а шкипером из Волы…
Капитан Зо толкнул кулаком одну из дверей. Человек, сидевший там у окна, ничуть не удивился их появлению. Он молча кивнул и показал на стол, где одиноко чернела пузатая бутылка рома. Оживившиеся моряки стали разбирать со стола оловянные стаканчики, а Блай ловко выковырнул пробку кончиком кинжала.
– Посмотрите в окно, лорд Сварог, – сказал капитан. – Мы уже привыкли, а вам будет интересно…
Сварог выглянул вниз. Туман уже рассеялся, и прямо под окном шагом проезжали семь всадников в плащах с откинутыми на спину капюшонами. В первый миг они показались Сварогу смутно знакомыми, словно он где-то с ними уже встречался. А потом он сообразил: это же они сами, Сварог, капитан и остальные пятеро!
– Басс, несмотря на годы, все еще крепок. – Капитан Зо кивнул в сторону незнакомца. Тот ухмыльнулся, погладил седеющую бородку. – Дня три эти двойнички продержатся, а когда улетучатся подобно дыму, мы будем уже далеко и, что характерно, совсем в другой стороне… Басс, было что-нибудь серьезное? Или кто-нибудь серьезный?
– Пустяки. Мелкие сошки. Они по-прежнему уверены, что вы пойдете к Храму Ашореми. Туда вся банда и отправилась. Конечно, они все равно пустят окрест разъезды и пару-тройку ублюдков на свободную охоту, но с этими вы справитесь. Может, и меня больше не побеспокоят…
– Басс, ты особенно не рискуй, – сказал капитан. – Здесь не Диони, и тебе уже не двадцать…
– Нам не двадцать, Зо. Это ты в основном рискуешь шкурой, а я – выживший из ума чудак, вместе с кучкой таких же дураков никак не собравшийся уйти из запустелого порта… До сих пор подозрений я не вызывал.
– Вами может заняться кто-то сильный, старина, способный прошибить твои миражи и иллюзии…
– Я знаю, – сказал Басс. – А что прикажешь делать? Оставить все на мальчишек? Они ж жить торопятся, и потому получается сплошной звон мечей со световыми эффектами.
Они негромко заговорили о чем-то своем, неизвестных и непонятных Сварогу делах, и он больше не прислушивался. Сидел прямо на полу, как и остальные, прихлебывал ром по глоточку, потому что второй бутылки, похоже, не предвиделось, и сердце чуточку замирало в предчувствии странствий и опасностей. Чувства его были двойственными – он с нешуточной тоской, как дом родной, вспоминал замок и Меони, но в то же время ни о чем не сожалел, он как-никак был в деле, предстояло что-то серьезное, и жизнь его, как ни прикидывай, обретала какой-то смысл – а ведь с ней, признаться, давненько такого не случалось…
Так они просидели с час. Вторая бутылка все-таки появилась, но не было ни шума, ни болтовни – все напряжены до предела перед броском в неизвестность, и Сварог, пройдя парочку словно бы и не существовавших войн, прекрасно понимал спутников…
Лошадей они нашли уже оседланными. Капитан Зо особо тщательно проверил ремни, крепившие к его седлу какой-то длинный продолговатый сверток, попробовал ногой стремя и ловко вскочил на коня. Басс распахнул ворота конюшни, и семеро один за другим проехали мимо него.
Заброшенные склады и дома, в которых давно никто не жил, тянулись долго. Потом пошла поросшая травой дорога, вившаяся среди невысоких холмов, – одни покрыты редколесьем, другие голые. Пару раз попадались замки – еще не развалившиеся, возведенные прочно, на века, но почему-то с первого взгляда становилось понятно, что и там давным-давно нет ни единой живой души.
Но какая-то жизнь в округе все же теплилась – то в стороне от дороги обнаружится возделанное поле, то замаячит на горизонте стадо из десятка-другого коров. Несколько раз попадались повозки – крестьяне поглядывали на всадников сторожко, с видом наученных горьким опытом, одни держались так, словно готовы были соскочить и припустить в поле, другие держали на виду топоры и громоздкие старинные мушкеты. Видимо, многие еще с понурым фатализмом цеплялись за родные очаги, продолжали сеять на прадедовских пажитях и гонять скот на прадедовские пастбища, рассчитывая, что на их век спокойной жизни хватит, а в крайнем случае можно успеть сбежать. Растянутая на полтора столетия, неспешно продвигающаяся опасность незаметно становится привычным злом, сопровождающим с колыбели и оттого обыденным. И все равно это была агония, обезлюдевшие края, когда-то процветающие околицы Лорана, которые Лоран отсек, как загнивший палец. Края, живущие ныне без всякой власти, законов, подданства и управления, где полагаться приходится только на себя. В других местах, как мимоходом просветил боцман, еще сидели сеньоры, но отсюда благородные господа убрались.
