Демоны Вебера - Денис Кучеренко
Как бы там ни было, каждое людское поколение княжества стабильно снабжало гостеприимную федерацию подрастающими убийцами, мародерами и ворами, в то время как с художниками, скульпторами и музыкантами было слегка туговато. Добропорядочным гражданам Равии хотелось верить, что власть имущие терпели потоки недружелюбных мигрантов сугубо по причине шедшим с ними в придачу совершенно необъятным количествам каменного угля, железной слюды и алмазов. Было все же что-то фундаментально неправильное в том, что богатейший природными ресурсами член федерации был по совместительству наибеднейшим в финансовом плане.
Сложно было сказать, что именно власти княжества делали не так, ведь судя по скорости обогащения их родственников и размерам циклопических имений несложно было заметить, что предпринимательская жилка у этих ребят имелась. Можно было бы указать на их вопиющую непорядочность, но у кого поднимется язык чтобы упрекнуть двенадцатикратного победителя конкурса «Лучший Предприниматель Помонта» в нечестности?
Наиболее сознательный гражданин княжества, невероятно успешный акционер и просто нечеловечески «принципиальный» предприниматель — Олаф Гедройц, так сильно верил в святые для каждого капиталиста принципы честной рыночной конкуренции и здравого невмешательства, что попросту не посчитал нужным как-либо поддерживать деревушку, выходцем из которой он и был. Ныне же рыбацкая деревенька Поркень, прославившаяся порождением известного магната, ветшала, прозябая в нищете. От нескольких сотен жителей тут осталось в самом лучшем случае пару десятков бедолаг, с трудом удерживающих совместными усилиями дюжину хлипких построек от обрушения. Ни близость к реке, ни удачное расположение на солнечном склоне горы не спасало поселение от скорого забвения. Вполне символично что путники ведомые подуставшим Остином стали последними живыми людьми, посетившими это захолустье.
Заприметив остановку своих спутников, вьючный жук резко убавил ход, заставляя карету с и без того расшатанными рессорами резко дернутся. Ощутимый толчок тотчас пробудил мирно дремавшего Верго, раскинувшегося на удобных подушках. Быстро оклемавшись сонный предсказатель потянулся, разминая затекшие плечи. Его уже привыкший к полумраку блуждающий взгляд остановился на скучающем наследнике, высматривающем что-то сквозь небольшой просвет в прикрывающей окно вычурной занавеске.
— Уже приехали? Даже обидно как-то. Я бы еще поспал пару часов, — небрежно проронил Вебер отодвигая занавеску чтобы выглянуть в окно.
— Я бы тоже не прочь поспать, но с вашим храпом об этом пришлось забыть, — обиженным голосом пробубнил безрадостный Марк. — Приличия ради я не стал вас будить, хоть вы и заснули прямо в разгаре повествования своей истории.
— Серьезно? Вот черт, старею! — шутя отозвался предсказатель, не без интереса разглядывая видневшиеся из окна деревянные лачуги. — В разгаре повествования говоришь? А на чем я там остановился, не напомнишь?
— Столько жути нагоняли, но остановились вы на рассказах о недурственной консервированной пище. И что-то я не понял, чему именно я должен был внимать и сочувствовать — тому что вы потеряли пару лет в военном лагере на юге? Боюсь вас огорчить, но вы не единственный такой в своем роде. Многим солдатам Помонта приходилось и похуже, — юноша надменно окинул собеседника холодным взглядом, скрестив руки у себя на груди.
— Так значит я заснул говоря о консервах? И о том, что со мной произошло после первого полугодия службы рассказать не успел? — туманно вопрошал Верго совершенно не обращая на наследника внимания. Мысли его были крайне далеки от текущего разговора. — Что же, оно и к лучшему.
— К чему вообще была вся эта театральщина? Зачем вы всем представляетесь как Верго если вас зовут Нилом? — озвучил давно витавший в воздухе вопрос Марк.
— Н-да, если твоя женоподобная внешность может кому из придворных и приглянется, то мозгами ты точно не вышел. Сам подумай, если я ото всех скрываю свое имя, с какой радости мне сообщать его тебе? Нилом звали… — На секунду Вебер умолк, напряженно о чем-то размышляя. — Да почему звали? Зовут! Зовут так одного моего хорошего знакомого. Уж не думаю, что он сильно обидится что я позаимствовал его имя для одной истории. Учись читать между строк, без пяти минут князь.
— Не удивляйтесь, если первым же своим указом я запрячу вас за решетку, за такие то слова! — озлобленно выпалил наследник. На его щеках заиграл румянец, брови рассерженно наползли на глаза, а губы выровнялись в тонкую едва изогнутую вверх линию. Слова о внешности определенно задели юношу. С секунду помедлив тот все же грустно добавил:
— Хотя, едва ли это когда-нибудь произойдет. Чудо что мы еще живы, и я сильно сомневаюсь, что нам удастся добраться до Ганои.
Губ Верго коснулась легкая улыбка. Юнец, впервые показавший ему зачатки того что можно было бы назвать характером, одним своим видом поднял предсказателю настроение. Про себя Вебер отметил что возможно, только возможно, с сопляком не все так и печально. Риганец знатно постарался чтобы сделать из наследника безвольную зашуганную мышку, готовую безропотно выполнить любое приказание, но именно будучи загнанными в угол, мыши подчас и обнажают свои неожиданно острые зубки. Верго это было известно, как никому другому.
История, что так и не была рассказана до конца Марку, несла в себе совсем другую цель, никак не связанную с развлечением наследника. Прокрутив давние события в голове Вебер напомнил самому себе, через что ему уже удалось пройти. Ни страшные видения Глари, ни полчища насекомых и рядом не стояли с тем кошмаром что ему пришлось пережить. Он перенес ад, выжив благодаря собственной смекалке и силе воли, не без руки помощи свыше, разумеется. Осознание значимости пройденного, подпитываемое надеждой о том, что это последние серьезные трудности с которыми предсказателю приходится сталкиваться перед досрочной, пускай и заслуженной пенсией, наполнило Верго до краев, насыщая его долгожданной самоуверенностью.
— Глупости. Что бы за тобой не пришло, пускай это будут даже демоны из самого ада — живым и по большей части невредимым ты доберешься до Ганои. Ведь с тобой не абы кто, а человек бесчисленное количество раз бросавший вызов смерти, выигрывая раз за разом. Яды, покушения, засады и даже чудовища — ничто из этого не помешает мне выполнить свою работу, — проговорил Вебер с трудом веря, что это он сам так уверенно произносит столь пафосные речи. Появившаяся самоуверенность буквально вскружила предсказателю голову, предавая его словам особую убедительность. Бросив на собеседника не то ободряющий, не то пренебрежительный взгляд, разошедшийся горе-оратор привстал с подушек, отворяя дверцы кареты навстречу яркому солнечному свету. — Справься с внутренними демонами парень, а уж тех что придут за тобой наяву оставь мне.
Выскочив из остановившейся кареты предсказатель благоговейно вздохнул полной грудью, позволяя в меру прохладному ветерку окончательно пробудить его. Новое
