Охота аристократов (на клонов и не только) - Семён Афанасьев
— Я очень вежливо попрошу у этой Маши разрешения и сделаю ей хороший подарок. Если она откажет, тогда мы с тобой пойдём на второй этаж, — спокойно поясняет менталистка, имеющая лицо ребёнка и реакции... не знаю, кого.
— А ничего, что ты сейчас решаешь без меня? За меня?
— Барласов, не дёргайся, я адекватная. Я согласна, что даже взаимный интерес — не повод считать кого-то должным и уж тем более на этом фоне устраивать сцены. Поверь, с теми девками я найду общий язык гораздо быстрее, чем с тобой. Ты не чистокровный, просто не понимаешь. Из-за тебя не перегрызёмся, не боись.
Ситуация стремительно пикирует в какой-то неконтролируемый стороны штопор.
— Ань, к этим девочкам я подсел глушить тоску, отвлекаться от проблем, сменить обстановку. С тобой — так исторически сложилось — список обсуждаемых тем чуть длиннее. Просто разные плоскости. Пошли на второй этаж, — делаю попытку упереться.
— Поздно пугаться. Шагай, не буксуй, — меня буквально вносят в зал второго сектора на третьем этаже толчком в спину.
Кажется, у меня плохо получается совместить деликатность и личные интересы.
— Барласов, я просто посижу с тобой какое-то время и дружески пообщаюсь, — шепчет в ухо Ельцова, когда мы приближаемся к известному столику. — Всё остальное потом. ЗДРАВСТВУЙТЕ!
— Привет.
— Привет.
— Здоров. Ты кто?
На удивление, компания встречает её без агрессии.
— Его знакомая, — меня хлопают по плечу. — Знакомы недавно, возможны кое-какие совместные дела. Я в курсе, что у вас праздник, и его забирать не хочу. Сюда ехала, чтобы посидеть с ним — знала, что застану. Сделаю, как скажете, — всё это Анна выдаёт на одном дыхании, ничуть не стесняясь. — Мария, — она поворачивается к виновнице торжества, до сих пор щеголяющей отсутствием жилета, то есть топлесс. — Поздравляю с днём рождения, с меня подарок в течение часа.
— Интересно, как ты это успеешь, — бормочу тихо себе под нос.
— Уже заказала через интерфейс, — Ельцова серьёзно поворачивается ко мне на мгновение. — Курьер в пути, будет даже быстрее.
— Садись, — метиска, глядя на Анну, спокойно хлопает ладонью по пустому стулу рядом с собой. — Рассказывай.
— Знакомимся? — ничуть не смущается та.
Пока именинница возвращается мне на колени, её подруги называют Ельцовой свои имена.
Лично у меня происходящее ассоциируется с неким кривым гротеском. Никаких мыслей в голову не приходит — тот случай, когда просто нет хороших решений.
Возможно, не надо было оставлять браслет в кабинете: оставшись без связи, я банально упустил обстановку. Мне просто физически не смогли сообщить, что Анна вернулась. А не пускать её в здание, лихорадочно выдёргивая параллельно отсюда меня — против правил заведения.
Ладно, посмотрим.
На заднем плане сознания вертится малодушная мыслишка, что не надо было волбще ходить на третий этаж изначально.
Этой мысли решительно возражает здравый смысл.
*****
ИНТЕРЛЮДИЯ
Переговоры по внутренней сети концерна МЕДИКОР. Конфиденциальность обеспечивается искусственным интеллектом, принадлежащим компании.
Содержание беседы не может быть перехвачено либо расшифровано третьей стороной без предварительного согласия управляющей компании.
# государственной лицензии искусственного интеллекта 000***3862***08***...
— Вов, можешь говорить?
— Конечно, шеф. С вами — всегда.
— Новости, потом посоветоваться. В управлении, сам понимаешь каком, ближайшие сутки будет... ого-го. Мы их опередили буквально на полчаса.
— Вы про наушник в метро?
— Да.
— На какую тему у них ого-го?
— Внутренняя безопасность сорвалась с цепи и сейчас трясёт всех подряд, невзирая на регалии. Рано или поздно поднимется вопрос утренней пятёрки и концентраторов, нам к этому времени лучше закрыть вопрос. ПОЛНОСТЬЮ.
— Шеф, не моё дело, но у вас же там всё под контролем? Сделаю, как прикажете, но пока не понял вашей паники.
— Не всё у меня под контролем. Конкурирующий куратор постучался вверх, в центральный аппарат, с жалобой на нашего. Доложил их ноль-первому и уже успел получить санкцию спецсуда.
— На какую тему санкция?
— Понятия не имею, знаю только факт, но для нас ничего хорошего.
— Шеф, так а какой нужен совет-то?
— Скорее всего нашего человека там могут либо задвинуть, либо вообще снять. На их поддержку рассчитывать не сможем неопределённое время.
— Ох-х. Тяжко. Не хотелось бы.
— Это не всё. Тот из инквизиции, который беседовал в клубе с нашим объектом, что-то снял у него через тактильный контакт. Пока не знаем, что конкретно, но суета началась сразу после этого.
— Ого.
— Да.
— Как бы в анналы истории не попасть.
— Именно.
— Босс, а почему наш куратор не может как обычно изобразить внутреннюю склоку? Я не отказываюсь поработать, просто хочу понять, насколько исчерпаны другие возможности.
— Отстранены они все.
— Все?!
— Да, оба зама и начальник управления. Пока на двенадцать часов, текучкой рулит искин центрального аппарата.
— Надо решать вопрос, — голос подчинённого твердеет. — Если всплывёт история с ожившим разумом, нам не поздоровится. А когда на это наложится эпизод с диким менталистом, которого мы проморгали, гарантированная труба.
— Да. Причём всему концерну, речь уже не о нас с тобой идти будет.
— Как-то мы хреново выглядим, босс, — сотрудник размышляет вслух. — И искин проморгали, он себя осознал и сейчас где-то гуляет на свободе. И дикарь за тридцатку возрастом перевалил — при этом спокойно себе живёт, богатеет. Как ни в чём ни бывало. Как будто мы и скрининга вовсе не делали ежегодно.
— Ну, дикарь ли он, ещё не доказано.
— Шеф, у него на прошлом скрининге значения были пограничными! А сейчас он от системы так уворачивается, что... , — подчинённый не договаривает. — Вы хотите сказать, столько проблем за последние сутки нам доставил второсортный?
— Согласен. Лучше перебдеть, чем рисковать. Вов, я на эту тему и хотел спросить, что ты думаешь. КАК, с твоей точки зрения, оптимальнее решить?
— Бюро. Я вам предлагал свои концы.
— Конкретнее.
— Человек из бюро, который пойдёт общаться с объектом официально и в рамках ситуации, должен быть нашим. И своими задачами прикрыться, а решить наши.
— Вот и я так думал, — начальник вздыхает. — Но боязно. Хотел тебя послушать сперва.
— Шеф, давайте напряжём
