Джорджия Лэнгтон - Рыжий Ястреб
Только разбойники, живущие тем, что смогут награбить, могли так выглядеть. Поняв, что ее дела плохи, Карела запоздало и бесполезно выругала себя за неосторожность. Но ничего поделать уже было нельзя. Она медленно встала на ноги.
У четвертого разбойника и была та самая веревочная удавка, которую Карела попробовала на себе. Мужчина вертел ее в руках и улыбался во весь рот, показывая всему свету обломанный почти под корень клык. Он единственный из всей компании был одет в удобные штаны по размеру и в куртку из мягкой кожи. Весельчак был тоже молод и, судя по всему, именно он и был тот самый Моранас, который хвалился теперь перед приятелями своей исключительной ловкостью. Ну как же, женщину отловил! Мерзавцы этакие, подумала Карела, окончив рассматривать тех, в чьи руки она попала на этот раз.
— Иногда нам везет, иногда не везет, — весело проговорил парень с удавкой. — Но чтобы в сети попадалась такая птичка, такого давно уже не случалось.
Карела быстро оглянулась по сторонам. Но ее сабля вместе с ножнами была в руках у молодца с перебитым носом.
— Я думаю, что Таниус простит нам сегодня то, что мы ничего не добыли. За одну только эту птичку он сменит гаев на милость. Она у нас перевесит поклажу целого каравана, клянусь хвостом Нергала, — добавил весельчак. — Ну а пока… Давай-ка, девочка, будь умницей и потешь бедных усталых путников.
Он протянул руку к груди Карелы, но она резко пнула его ногой в колено. Кривоногий и тот, что был в полосатом халате, схватили ее с двух сторон, заломили руки, едва не поднимая ее над землей.
— Врежь ей, Моранас, чего ты смотришь? — злобно сказал кривоногий.
Выругавшись, Моранас потер ушибленное колено и уже занес было руку для удара, как совсем рядом раздался стук копыт. Прямо из-за гребня холма выскочил всадник. Разбойники схватились за оружие, но Моранас, все еще морщась, махнул рукой:
— Спокойно, ребята, это Ордо.
Ослабившие было хватку мужчины с новой силой стиснули Карелу. Вновь приехавший соскочил с коня и быстро сбежал с холма в балку.
— Чтоб вам пусто было, парни! Таниус рвет и мечет, — загремел низкий басовитый голос. Прибывший оказался мощным человеком огромного роста. Он был широкоплеч и мускулист, казалось, напрягись он, и мышцы его непременно порвут куртку по швам. Он был не молод, а может быть так только казалось в надвигающейся темноте. Хотя в его темных волосах еще не было видно седины, почти черная короткая борода придавала его лицу лишний десяток лет. В ушах чернобородого болтались блестящие кольца. Правой рукой он сжимал рукоятку короткой плети и постукивал ею о раскрытую левую ладонь. — Что вы тут потеряли, в этой балке?
Его взгляд упал на Карелу, и слова застряли у него в глотке.
— Во имя Митры, Моранас, ты воюешь с детьми? — проговорил он.
— Протри глаза, Ордо! — сплюнул Моранас. — Много ты видел детей с такими формами? Дети по степи голыми не ходят!
— Ну да, — крякнул чернобородый Ордо, не отрывая взгляд от Карелы. Его блестящие в темноте глаза загорелись еще сильнее. Чувствовалось, что ему никак не хотелось смотреть в какую-либо другую сторону. — А все-таки, Моранас… Твой братец в лагере бушует. Думает, что какие-нибудь караванщики вас уже положили на дороге. А вы тут с девицами развлекаетесь.
— Развлечешься ты с ней! — Моранас схватил Карелу за волосы на макушке. — Строптивая, сука!
Не тратя лишних слов на мерзавца, Карела просто плюнула ему в лицо. И зажмурилась, ожидая хлесткого удара сильной мужской руки.
Но удара не последовало. Открыв глаза, Карела увидела, что Ордо перехватил уже занесенную руку Моранаса. Мускулы на руках мужчин вздулись, лица были перекошены. С напряжением, но Ордо сдерживал напор более молодого Моранаса.
— Не встревай, Ордо, куда не следует, — процедил Моранас.
— Если ты подпортишь своему брату подарок, он тебя не похвалит, уж это точно, — быстро ответил ему Ордо. — Ты хочешь с ней развлечься? А ты не помнишь, случайно, как поступает Таниус с теми, кто перебивает у него девок? Он не посмотрит, что ты ему брат, пустит кровь, и все дела!
— Выслуживаешься, собака?! — яростно прошипел Моранас, но руку опустил. — Ну и справляйся с ней сам, как сможешь! Но если проворонишь — пускать кровь будут тебе!
Ордо шагнул к Кареле, одной рукой оттолкнул в сторону кривоногого разбойника:
— Отойди, Жузе, нечего лапать добычу твоего атамана!
Второй из держащих Карелу сам разжал руки. Ордо ловко перехватил локти Карелы и потащил ее вверх к своей лошади. Уже садясь в седло и затаскивая наверх Карелу, он крикнул вниз:
— Абериусу и Двару велено остаться и дежурить на дороге! А тебя, Моранас, братец видеть желает… с нетерпением!
Последние слова Ордо произнес злорадно. По всему было видно, что Моранас и Ордо были в отношениях далеко не приятельских.
Карелу бородач усадил перед собой и мощной рукой зажал ее в настоящие тиски.
— Будешь рыпаться, рыжая, голову откушу! — пообещал он и взял с места галопом.
Угроза остаться без головы после всего пережитого Карелу не очень-то сильно тревожила. Рыпаться же ей не давала железная рука чернобородого разбойника. Его резвый конь вырвался далеко вперед, и хотя сзади все равно стучали копыта еще двух лошадей, она с ненавистью мотнула головой и прошипела:
— Отпусти меня! Грязный подонок! Отпусти немедленно, или ты за все мне заплатишь!
— Ха! — коротко ответил Ордо.
— Ты боишься своего атамана? — воскликнула Карела. — Как же, ведь тебе пустят кровь, если он не получит своего подарка! Разрази тебя Деркэто, бандит! Неужели все мужчины всего лишь низкие трусы?!
— Если я отпущу тебя сейчас, дурочка, а они это увидят, Моранас может тебя и прирезать сгоряча, — невозмутимо ответил Ордо, и не думая даже хоть немного ослабить нажим. Скорее всего, ему просто нравилось тискать мягкое тело девушки, пользуясь случаем, поэтому он с надлежащим рвением изображал бдительного стража.
— А потом? — уточнила Карела. — Что вы собираетесь делать со мной?
Ответом ей был мрачный смешок. Потом Ордо пояснил:
— Знаешь, рыжая, тех, кто разгуливает по степи в чем мать родила, ждет один конец. Таниус поиграет с тобой несколько ночей, потом Моранас по праву его брата, потом Жузе, ну, тот, с перебитым носом, как первый друг Моранаса… Потом ты окажешься под тем, кто сумеет быть ловчее прочих и отвоюет себе право отхватить от тебя кусок посвежее.
А не много ли на сегодня тех, кто жаждет отхватить от меня кусочек, мрачно подумала Карела. Но она прекрасно понимала, что слова чернобородого звучат более чем правдоподобно.
