Королева лунного света - Анна Безбрежная
– Дочь моя! – Улыбаясь и протянув ко мне руки, из-за стола поднялся отец.
Я его не знала, и мне было непривычно такое обращение. Я себя чувствовала некомфортно. Арак Дорган подошел, чмокнул меня в макушку и, приобнимая, повел за стол. Ваид кивнул с легкой полуулыбкой, хотя его холодные глаза выдавали безразличие ко мне. Брат облачился в шикарный темно-синий сюртук и белоснежную рубашку с сапфировой булавкой в шейном платке. А рядом с ним сидела девушка лет двадцати пяти, очень красивая блондинка с густыми блестящими волосами медово-солнечного оттенка, большими глазами, сверкающими изумрудным цветом. Вырез ее кроваво-красного платья демонстрировал грудь. Она встала меня поприветствовать, вот только радости на ее лице я не увидела. Лишь вымученную улыбку. Она мне сразу же не понравилась. Я ей холодно кивнула.
– Пойдем, дорогая Ноа, сядешь рядом со мной, – радушно проговорил Арак.
Отец сел во главе стола, справа мой брат Ваид, рядом с ним девушка со взором змеи, а слева устроилась я.
– Это Квирида, – представил мне девушку отец. Вот так просто. Без всяких титулов и пояснений, кто она. И я поняла – она его любовница и, раз сидит рядом с самим Правителем Дома Гроз, явно каким-то образом потеснила всех конкуренток, надеющихся быть возле могущественного господина.
Думаю, Квирида, как и все охотницы за деньгами и властью, претендует стать очередной женой Арака. А раз моя мать мертва, то теперь путь к его кошельку и официальному титулу Правительницы Дома открыт.
Ну что же, у правителей Домов всегда были любовницы, я слышала, что и для женатых это считалось чуть ли не нормой. Может, моя мать и сбежала потому, что устала терпеть его измены? Я подозрительно уставилась на отца, пытаясь разгадать истинную причину маминого побега со мной на руках.
Стол был заставлен разнообразными блюдами, каждое из которых выглядело произведением искусства. Здесь были и жареные поросята, фаршированные яблоками и орехами, и запеченные фазаны, украшенные перьями и ягодами, и множество других деликатесов. Также на столе стояли кувшины с вином и графины с фруктовыми соками.
Рот наполнялся слюной от запаха и вида мясных блюд. Ждала своего часа запеченная оленина с хрустящей корочкой, фаршированная грибами и овощами. Жареные перепела возвышались горкой на большом блюде. Тушеные в молоке кролики и фазаны, украшенные настоящими перьями, думаю, стоили бедным поварам многих часов, потраченных на их приготовление. Все блюда были украшены цветами. В воздухе царили восхитительные ароматы, исходившие от блюд. Все это великолепие создавало атмосферу праздника и роскоши.
Я сидела с прямой спиной, правильно расположив локти, и спокойно вкушала деликатесы. Я знала правила этикета и могла с легкостью их соблюдать. Мама моему воспитанию, достойному благородной девицы, уделяла много времени. Она учила меня так, будто мне завтра идти на светский прием. Мама запрещала мне использовать в речи бранные и просторечные выражения, и сама она всегда ела грациозно, сидя с прямой спиной, будто родилась в высокородной семье. Внезапно меня пронзила мысль: а кто она на самом деле была? Ведь глава Дома не мог жениться на простолюдинке. Аристократы всегда женились только на аристократках. Надо все выспросить!
Между фазаном и порцией салата с тунцом отец, видимо, решил, что пора приступать к расспросам.
– Ноа, расскажи нам о себе. Как ты жила?
Я прочистила горло и заговорила:
– Мы жили в маленьком городке на юге Анцема – Риале. Мама работала в школе учителем этикета и литературы. Я этим летом окончила школу и собиралась ехать поступать в колледж, причем к вам сюда – в Баску.
Я сжала вилку, и голос дрогнул. Воспоминания о смерти мамы всегда проходились внутри болезненной волной и отдавались острой болью в сердце.
– Дорогая, расскажи, как она умерла? – задал вопрос отец, участливо глядя на меня.
– Мама заболела, врачи думали, что обычная простуда, но пошли осложнения, и она быстро скончалась, – тихо договорила я и опустила взгляд, уставившись на скатерть, белоснежную, как наша жизнь, когда мы только приходим на этот свет. А потом разные пятна начинают ее разрисовывать. Черные – беды, красные – утраты, желтые – радость и счастье. Пока наконец наша скатерть жизни не станет холстом, цвета которого выбрала сама судьба.
– Очень жаль, Ноа, что я встретил тебя так поздно, – сдавленным голосом проговорил Арак.
Есть мне перехотелось, и я положила вилку и нож на тарелку.
Отец сделал знак слуге, и мне подлили вина. Я к нему не притронулась, не любила горячительные напитки. Брат молча ел, и он выпил уже несколько бокалов рубиновой жидкости. Квирида ела медленно, скорее просто ковыряясь в пище, и бросала на меня настороженные взгляды, будто ожидая подвоха.
– Ноа, а какой ты магией обладаешь? – перевел Арак разговор, но опять неудачно попал. Тема магии для меня тоже была болезненная.
– У меня нет магии, – тихо ответила я и посмотрела на его реакцию.
Брови Арака поползли вверх, а взгляд он непроизвольно перевел на мое запястье, обмотанное шелковой лентой. Да, я знаю, что это странно. Последователей Сейны убивали как раз за сильную необычную магию. Но в моем случае что-то сломалось. Я так ее ждала! Я так жаждала!
В нашем мире много магов и волшебства. Я так хотела обладать этой силой! Но ничего не выходило. Я очень расстраивалась, и мама говорила, что, может, магия проснется у меня лет в восемь, как и у многих. У самых сильных она проявлялась лет с двух, а то и раньше. Я все расспрашивала маму, когда же получу магию. Она каждый год говорила мне подождать еще. Чем слабее маг, тем позже появится его способность. Я становилась все старше, и в шестнадцать лет уже перестала спрашивать, но ждать и надеяться – нет.
Потом я решила узнать о магии луны и своих звездах на запястье в надежде хотя бы приблизиться к разгадке, почему убивали отмеченных Сейной, и стать ближе к магии. Поэтому я и собиралась учиться на звездочета. Сейчас мне семнадцать, и у меня есть еще шанс, что после совершеннолетия волшебство проявится, хоть чуть-чуть. Тогда я буду самым счастливым человеком на свете.
– А у вас какая магия? – спросила я отца и брата.
Отец чуть улыбнулся и поднял руку, крутанул указательным пальцем и создал вихрь, направил его к вазе с цветами, и воздушный поток, словно пальцами, ухватил розовый нежный пион и поднес мне. Я с восхищением смотрела на чудо, приняв дар. Арак – маг воздуха! Это
