Синий шепот. Книга 2 - Цзюлу Фэйсян
В одной из глав была описана история, которая приключилась со знатной семьей, жившей на севере. Семья топила дом углем сорта «хунло», изготовленным из ценной твердой древесины. Этот уголь серого цвета не трескался от жара, долго горел и давал много тепла. Странно, но достаток не уберег семью от несчастья: дети в этом доме нередко умирали в младенчестве, а взрослые жили недолго и страдали от всевозможных болезней, пока глава семьи и его жена не скончались ночью в постели. Говорят, что лица усопших были безмятежны, словно они мирно спали, и смерть не исказила их черт. Местные жители винили во всем неблагоприятный фэншуй дома и нечистую силу: дескать, души из господина и его супруги высосали призраки. Тем не менее писательница изучила этот случай и выяснила, что трагедия произошла, потому что в комнате, где есть очаг, застоялся воздух. Автор окрестила эту историю «Отравлением углем».
Цзи Юньхэ хорошо запомнила ее после обсуждения с Наставником государства. По мнению Цзи Юньхэ, люди склонны списывать необъяснимые несчастья на проделки демонов и призраков, оттого что принято ругать нечисть. Мало кто готов тратить силы и время, чтобы докопаться до истины, а потом сообщить о своем открытии в книге, которую почти никто не прочитает…
– Она к любому делу относилась серьезно, – ответил тогда Наставник государства.
Прежде Цзи Юньхэ вспоминала эту историю с грустью, сочувствовала Наставнику государства, который тосковал по утраченной любви, и жалела его возлюбленную. Однако теперь она едва не запрыгала от счастья, радуясь, что память ее не подвела.
Сколько Цзи Юньхэ ни просила проветривать днем ее комнату, этого никто не делал, окна всегда были закрыты. А так как она слаба здоровьем, то может пожаловаться на озноб. Попросит слуг принести побольше дорогого угля сорта «хунло». Пусть слуги удивятся и решат, что болезненная госпожа возомнила о себе невесть что, лишь бы Чан И ничего не заподозрил. Она разведет огонь в нескольких жаровнях, подышит этим воздухом, а на другой день тихо и безмятежно отправится на тот свет, словно во сне… Ее смерть не вызовет недоумения, ведь пленница слабела день ото дня. Все решат, что та мирно скончалась, не успев проснуться. Идеальный способ покончить с собой. Цзи Юньхэ не могла нарадоваться на собственную память.
Она села за стол и принялась ждать. Когда служанка принесла еду, Цзи Юньхэ попросила девушку остаться. И как только явился тритон, Цзи Юньхэ обратилась к нему с просьбой:
– В комнате слишком холодно. Одной жаровни мне мало, руки и ноги все равно мерзнут. Нельзя ли принести побольше угля?
Чан И утвердительно хмыкнул.
Едва служанка собралась уйти, чтобы исполнить повеление господина, Цзи Юньхэ ее окликнула:
– Есть ли у вас уголь сорта «хунло»? Я слышала, он лучший.
– Да, есть, – учтиво ответила служанка.
– Принеси несколько горшков. Мороз за окном крепчает, – распорядилась Цзи Юньхэ.
Чан И кивнул, и девушка почтительно удалилась.
Довольная Цзи Юньхэ тут же взяла в руки миску и взглянула на Чан И, сидящего напротив. Тот, казалось, был обременен делами: насупив брови, он читал какой-то длинный документ. Но, заметив пристальный взгляд Цзи Юньхэ, оторвался от чтения. На лице девушки играла едва уловимая улыбка, которая источала спокойствие и нежность. При виде ее Чан И немного расслабился, неприятные мысли отступили, его лоб разгладился. Он отложил документ.
– Что-то случилось? – бесстрастно осведомился тритон.
– Ничего не случилось. Я обратила внимание, что у тебя очень грозный и властный вид. По сравнению с тем, как ты выглядел прежде, перемены просто разительные.
Каждый раз, когда Цзи Юньхэ вспоминала прошлое, у Чан И портилось настроение.
– Премного благодарен, – фыркнул он и снова уткнулся в документ.
Девушка улыбнулась, послушно съела немного риса и непринужденно заметила:
– Но твое лицо красиво, как раньше. Теперь оно выглядит более зрелым.
Чан И снова перевел взгляд на Цзи Юньхэ. Пленница вела себя на удивление смирно, ела рис, не отказывалась от горячего и овощей, тщательно пережевывала пищу без понуканий. Чан И ощущал в этом некую странность, хотя не мог объяснить, что именно его смущало.
Когда Цзи Юньхэ закончила есть, Чан И собрал документы и встал, чтобы выйти из комнаты. Обычно Цзи Юньхэ его подгоняла, потому что видела в нем тюремщика, и Чан И понимал это. Но сегодня девушка неожиданно позвала его:
– Чан И…
Тритон остановился и повернул голову. Цзи Юньхэ улыбалась, ее бледное лицо слегка порозовело. На мгновение Чан И показалось, что перед ним прежняя Цзи Юньхэ – прекрасная, отважная и соблазнительная, та самая девушка, которая взяла его за руку на берегу пруда внутри печати Десяти Сторон и с улыбкой прыгнула в омут. Чан И узнал эту улыбку. Точно так же, как прежде, он не мог разгадать, что за ней скрыто.
– Чан И, ты лучше и красивее всех, кого я встречала.
Услышав ее слова, Чан И крепче сжал в руках документы.
– А еще ты самый нежный и добрый. Если бы шесть лет назад мы познакомились при других обстоятельствах, ты бы мне очень-очень-очень понравился. – Цзи Юньхэ напустила на себя беспечный вид. – Возможно, я бы захотела составить тебе пару и заключить с тобой неразлучный союз.
Они долго всматривались друг другу в глаза. В их лицах не было ни вражды, ни взаимной страсти. Затянувшееся молчание напоминало глубоководное течение, которое затягивало их чувства в бездонную пучину. В неверном свете Чан И на миг показалось, что в уголке глаза девушки блеснула слеза. Спустя мгновение наваждение исчезло – Цзи Юньхэ смотрела перед собой чистым, незамутненным взглядом.
Чан И молчал, не теряя хладнокровия. Когда он заговорил, его голос был тверд и бесчувствен, как камень:
– Зачем говорить об этом в нынешних обстоятельствах?
– Я просто хотела, чтобы ты это знал.
– Хорошо. Теперь я знаю.
Разобравшись, что к чему, Чан И развернулся и вышел. В комнате повисла мертвая тишина. Цзи Юньхэ сидела в кресле и спокойно ждала, пока служанки принесут уголь нужного сорта. Ждать пришлось очень долго. Наконец они появились. Расставив жаровни и прибрав комнату, одна из них спросила:
– Барышня, вам достаточно угля?
Цзи Юньхэ посмотрела на жаровни. Ярко-красные
