Столица Света - Йеленна
С самого появления человечества удалось обнаружить, что Свет присутствует в каждом живом существе, пришедшем в наш мир. Об этом знали не только в Серебряном королевстве, но и в других землях Люкса. Существовало три способа, которым он мог проявиться в человеке.
Были те, кого Свет «видел»: своим взглядом он оживлял большинство смертных Люкса. Свет вдыхал желание, страсть, устремления.
Некоторых Свет «не заметил» при рождении. Таких людей называли Элюминатами, Отверженными. У них была бледная кожа и пустые глаза, они были не способны сами принимать решения. Хуже того, Отверженные не могли любить. Тысячелетиями их презирали, и они могли устроиться только на самую тяжелую работу – шахтерами, моряками, солдатами, слугами… Отверженные никогда не жаловались и не бунтовали. Им не хватало ярости. Они слушались, подчинялись, и, к несчастью, их попросту эксплуатировали. И все потому, что, когда Свет вдохнул в Отверженных жизнь, он не дал им искру.
Еще были такие, как Андреа и все другие дети Западного Оффиция, как все Соратники Культа. Это были люди, которых Свет «коснулся». Он струился по их венам и наделял их Даром. Представители Культа не позволяли называть Дары магией. Они считались благословением, освященным Светом и предназначались немногим избранным.
На протяжении веков служители Культа пытались понять, почему у одних детей развивались необычные способности, а у других нет. Ответ найти так и не удалось. Когда наука не сумела предложить объяснение, в Культе обратились к молитве. И наблюдению за теми, кто бросал вызов законам природы.
Соратники Света обыскивали континент вдоль и поперек, разыскивая детей, у которых с самого раннего возраста проявлялись необычные способности. Их можно было определить по крови: Свет циркулировал по их венам, а там, где кожа была наиболее тонкой, сиял. Таким местом были запястья; сияние становилось заметным, лишь когда носитель Дара использовал его.
Детей с Даром забирали, в том числе и из семей, и помещали в Оффиции. Они могли уйти оттуда только в возрасте восемнадцати лет, и у них было лишь два пути. Одаренные могли либо вступить в орден, либо, отказавшись от своей уникальности, от Дара, жить вне цепких лап Культа. В подобных обителях за детьми присматривали. Там же их учили обуздывать свой Дар и продавали его как услугу по найму. Дары должны были служить простым смертным… в обмен на звонкую монету. С двенадцати лет детей и их Дары можно было нанять, чтобы они за плату выполняли задания.
Возвращаясь к теме их возможного присутствия на свадьбе принцессы Элоизы, Пакс язвительно отметила:
– Это потому, что мы «совершенно неуправляемые», как говорит сестра Агнесса?
– Я бы даже сказал – «настоящие хулиганы», – подхватил Андреа.
– Видишь, я делаю успехи, – рассмеялась девочка.
– Напомни, это ведь ты на днях подсыпала специи в тарелку Конкорд?
– Это вовсе и не хулиганство, получилось даже забавно! – возразила Пакс.
– Только вот Конкорд было совсем не весело…
Обвиняемая нарочито громко вздохнула.
Путь Пакс сильно отличался от других детей Западного Оффиция. Девочку бросили, когда ей не было и года. Пакс меняла одну приемную семью за другой, но никогда не упускала возможности сбежать, пока, наконец, служители Культа не отправили ее в Западный Оффиций Фаоса. В отличие от других детей обители, Пакс не знала, в чем состоит ее Дар. Он проявлялся только в свечении запястий, когда девочка испытывала сильные эмоции. Товарищи по приюту иногда старались проводить с ней эксперименты, но все попытки оказывались безуспешными.
До них пытались другие, но даже служители Культа сдались. Они решили, что, возможно, Свет и коснулся девочки, но она попросту неспособна использовать свой Дар. Вероятно, он был слишком слаб, по сравнению с другими. В одной из ее многочисленных приемных семей сочли, что Свет проклял Пакс: она сияла слишком ярко, чтобы быть похожей на других, и при том слишком слабо, чтобы быть достойной использовать его. Так, от злости, девочка в очередной сбежала из дома.
Андреа облачился в простую льняную тунику, поднял маску Сильвинии и повернулся к обшитой панелями стене. Посередине было небольшое вертикальное отверстие. Андреа потянул маленькую латунную ручку и раздвинул панель. На ней показалась вся его коллекция из десятков масок. Одни изображали мужчин, женщин, стариков, маленьких девочек, другие – изуродованных людей… За один день Андреа мог перевоплотиться в кого угодно…
Андреа обладал даром Персоны[18].
Пакс спустилась со своего насеста, чтобы полюбоваться стеной из масок, в то время как Андреа пристраивал в тайник маску Сильвинии.
– Удивлена, что тут нет маски сестры Агнессы!
– Помилуй Свет! Зачем мне надевать лицо сестры Агнессы? – одновременно рассмеялся и насторожился Андреа.
– Представь только, что началось бы в классе! Сразу две сестры Агнессы!
Пакс принялась изображать, как бы две сестры вели себя:
– Lucem afferre, а ну, тише!
– Как вы смеете совершать подобное святотатство! Пусть Свет ослепит меня!
– Андреа, немедленно прекрати этот спектакль! Негодяй этакий!
– Это вы, Андреа! Я еще издалека услышала ваши гулкие шаги!
– Негодник!
– Прекратите, иначе я оглохну!
Андреа, едва подавив смешок, отметил:
– Вижу, у тебя тоже есть талант к перевоплощениям!
– Андреа, пожалуйста, – тоненьким голоском уговаривала Пакс, – всего разок! Просто чтобы увидеть выражение ее лица! Это будет незабываемо! В Оффиции годами будут это вспоминать! Прошу тебя!
– Не самый разумный поступок, – возразил он.
– Зато пойдет нам пользу! Здесь так скучно!
Андреа вздохнул и попытался отвлечь внимание девочки кошельком, который сестра Агнесса выдала ему в качестве награды.
– Я принес тебе двадцать Блесток, – сказал он.
Пакс тут же забыла их предыдущий разговор и протянула руку, чтобы Андреа мог высыпать ей в ладошку золотые монетки. Ее глаза сияли благодарностью.
– Спасибо, но я ничем их не заслужила! Почему ты даешь мне деньги?
– Потому что у тебя не было возможности их заработать. Разве не ты жаловалась, что у тебя нет карманных денег из-за того, что тебя не берут на задания? Что это несправедливо?
– Так и есть, но мне не хотелось жаловаться… Как бы то ни было… Спасибо! Ты уверен в своем решении?
– Сможешь послезавтра, когда придет Юлий, купить себе миндальное печенье или медовые леденцы. Ты разворовала все мои запасы! Я предвижу, что это неизбежно повторится!
Девочка смущенно улыбнулась.
– Я тебя предупредил, – с притворной строгостью продолжил Андреа. – Если я еще раз обнаружу пропажу, то не будет тебе прощения!
– Больше не буду, – пообещала Пакс с видом пойманного в ловушку мышонка.
– Вот и славно… Тебе пора бежать, светлячок. Я закрою глаза на твою сегодняшнюю выходку, но если сестра Агнесса будет поблизости и услышит наш разговор, то завтра она
