Император желает услышать «да» - Анастасия Медведева
– Ты работаешь в гостевом дворце императора и не знаешь, в какой стороне находится герцогство Дарон-Гицы? – уточняю без эмоций.
– Восток, – сплюнув на пол, цедит девица и начинает разделывать птицу.
Так, ясно. Она не любит восточное направление в целом.
– Я получу ответ на свой вопрос? – стою на своем, даже не думая реагировать на эту грубость.
Полы тут мыть все равно не мне.
– Вот скажи мне, старуха Ки, почему мы должны обслуживать всяких ублюдочных отпрысков проклятых цаянских земель? – взглянув на кухарку, вопрошает девица.
Пораженная услышанным, стою и не двигаюсь. Потому что, если двинусь, кому-то станет больно.
– Держи язык за зубами, Юйци, – впервые решает ответить вслух кухарка и бросает на меня короткий взгляд. – Обед будет через час. А сейчас уходи.
Та-а-а-ак… это враждебное отношение – то, с чем мне придется постоянно сталкиваться? И ведь даже нашу служанку сюда вместо себя не пошлешь – ее же просто съедят и не подавятся!
– Благодарю, – напряженно отвечаю я и хочу выйти из кухни, но в дверях вырастает громила с размахом плеч шириной в проход.
– А это кто тут у нас? – почти слово в слово повторяет воин вопрос Юйци.
Братик ее, что ли?..
– Служанка герцогини Даронской, – решаю ответить.
Потому что если это сделаю не я, то меня представят так, как сочтут нужным. И, боюсь, это представление мне очень не понравится…
– И за что служанка герцогини Даронской вас благодарит? – стоит на месте этот громила, даже не думая пропускать меня.
– Похоже, она благодарит нас за то, что я назвала ее ублюдочным отпрыском проклятых цаянских земель! – хохочет Юйци.
Медленно разворачиваюсь к девушке.
– Что, скажешь, твоя белая башка, черные брови и молочная кожа – случайный подарок судьбы? – грубо бросает мне та.
– Я не отрицала, что во мне есть эта кровь, – мягко произношу, пристально глядя на нее.
– Тогда чего глазами своими сверкаешь? – презрительно фыркает помощница.
– Что конкретно тебе сделало государство Цай? – спрашиваю ровным голосом.
– Юйци, Данли, заканчивайте. А ты, служанка герцогини, ступай отсюда. И в следующий раз вместо себя другую девушку отправь: не нужны мне здесь конфликты! – грозно произносит кухарка, и я впервые замечаю знакомые черты на ее лице.
Так она ж сама с востока! Совершенно точно. Только почему-то заступаться за меня не торопится. И, похоже, скрывает свои корни – благо поседевшие волосы позволяют.
– Да, не место здесь цаянским шлюшкам, – фыркает Юйци, когда Данли послушно делает шаг в сторону от двери, освобождая проход.
– Повтори, – предлагаю сухо, не двигаясь с места.
– Я говорю: не место на кухне цаянским ш… – Фразу Юйци не заканчивает, невольно сплюнув кровь от хлесткой пощечины.
– Как?.. – теряется Данли, рядом с которым я стояла еще секунду назад.
– Ты что… ударила меня? – недоверчиво переспрашивает девица.
– Хочешь удостовериться? Повтори сказанное ранее, – предлагаю ей совершенно спокойно.
– Да я тебя сейчас!.. – Юйци велением воли поднимает в воздух все ножи на столе, а до меня доходит, что передо мной – стихийница.
Разумеется, ветер…
Ну, замечательно. Теперь понятно, чего она была такой самоуверенной и дерзкой. Стихийников с подобной силой нынче появляется все реже; а если учесть, что исторически они рождаются исключительно на этой холодной земле, Юйци должна чувствовать себя едва ли не принцессой севера.
Впрочем, меня это мало волнует.
– Ну попробуй, – вновь предлагаю, не меняясь в лице.
– Юйци! Остановись! – требовательно произносит старуха Ки, но в меня уже летят отлично заточенные орудия кухонного убийства.
Ухожу с их траектории, мягко поворачивая корпус.
– А это еще что такое? – еще больше хмурится Данли, глядя на меня.
– Ты закончила? – уточняю у Юйци.
– Закончила? – сводит брови та.
И падает на пол, не имея сил удерживать свое тело вертикально.
Люблю эту хитрую точку на теле. Точнее, люблю на нее нажимать, когда кто-то сильно бесит.
– Что ты с ней сделала! – изумленно восклицает старуха Ки, пропуская Данли, летящего своей подруге на помощь.
Я к тому моменту уже стою с другой стороны кухни, сложив руки на груди.
– Через пару часов она сможет почувствовать ноги. К вечеру уже будет стоять… возможно, – произношу ровным голосом. – Что касается обеда и ужина – за ними на кухню приду я. И вообще… сюда буду приходить только я. Так что будьте морально готовы. Если выясню, что вы испортили еду или еще как решили досадить герцогине и ее слугам…
– Никто здесь не будет портить пищу! – строго выговаривает мне старуха Ки. – Не под моим руководством! Так что нечего запугивать меня и моих людей!
Это кто тут кого запугивает? Если бы я не постояла за себя, меня бы проткнули ножами!
Ничего не отвечаю и ухожу с кухни. Но наверх не иду: мне нужен воздух, чтобы остыть. Потому нахожу дверь для слуг и выхожу во внутренний двор.
Такая ненависть к моей родине появилась неспроста. И, если слуги позволяют себе демонстрировать столь открытую неприязнь вкупе с презрительными высказываниями, значит, их хозяева ненавидят мою страну еще больше!
Но за что? За тот старый мирный договор?..
Разве… разве не великая радость должна была стать его конечным итогом?!
Ладно, о чем это я? Тут невооруженным глазом видно, что ни о какой свадьбе речи не идет: ее даже в планах нет.
Зато есть большое желание указать всему востоку, что о нем думает север.
Что ж, мы не особо-то и хотели. Найду доказательства причастности севера к исчезновению делегации с моим братом во главе, найду самого кузена и покину этот недружелюбный край. Навсегда.
* * *
– Ну надо же. Я думала, ты придешь раньше. – Смотрю на Данли, вышедшего во двор вслед за мной… спустя полчаса.
Почему я уверена, что он шел именно ко мне?
Траектория его движения была довольно четкой. Однако количество времени, затраченного на поиск моей скромной персоны, слегка озадачивало…
– Юйци все еще не чувствует ног, – довольно странным голосом произносит Данли.
Почему странным? Потому что я не слышала в нем ни раздражения, ни злости, ни желания отомстить. Скорее, в нем было прекрасно скрытое любопытство…
А вот это уже не очень хорошо: я не сдержалась и своими действиями могла привлечь к себе ненужное внимание. Но если бы я не постояла за себя – и меня, и ту, вторую служанку Алинэ, унижали бы до самого отъезда.
И это еще позитивный вариант развития событий! Вполне возможно, одними оскорблениями дело бы не закончилось.
Короче, риск был оправдан.
– Я же сказала, – протягиваю, глядя на воина, – чувствительность появится через пару часов.
– Что это был за прием? – останавливаясь напротив меня,
