Дебют четырех коней. 1946-1947 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

— Каффери сказал, что отход на границы 1937 года для американцев является не конечным условием, а лишь начальным, при котором они будут согласны сесть за стол переговоров.

— Ну да, ну да, — кивнул маршал, быстро прокручивая в голове полученную информацию. Сама новость о теоретически возможных переговорах навевала тревогу. Де Голль был человеком прагматичным и нисколько не сомневался, что при необходимости — читай при наличии выгоды — янки пожертвуют интересами союзников не задумываясь. При этом и сделать тут ничего было невозможно: других союзников у разбитой, но не покорившейся Франции просто не было. — Американцы хотят получить все, им ограничиваться половиной явно не с руки.

— Если коммунисты будут громить бошей так же, как делали это прошедшей зимой, то наши заокеанские союзники могут не получить в итоге вообще ничего, — фыркнул премьер-министр.

— Ты так говоришь, как будто не рад уничтожению семи десятков немецких дивизий и смерти самого Гитлера, — удивленно вздернул бровь де Голль.

— Я опасаюсь того, что русские могут прийти к Парижу раньше, чем мы, — покачал головой политик. — И после этого выкурить их с запада континента окажется ничуть не проще нежели сраных бошей.

— Очевидно, нам стоит ускориться, — кивнул военный министр. — Знать бы еще, как…

За прошедшие два года после бегства американо-французской армии из Марокко дуумвират, стоящий во главе Французской республики — той части, что осталась непокоренной — успел сделать не мало. В Дакаре были развернуты кое-какие производства из тех, что удалось эвакуировать еще из метрополии, была налажена подготовка солдат, сформировано три десятка новых дивизий. В основном пехотных, поскольку техники отчаянно не хватало, но были и четыре танковых и пять моторизованных «катающихся» на американских «Шерманах» и «Студебеккерах».

Тут нужно пояснить, что общее население Третьей Республики насчитывало около ста миллионов человек, из которых только сорок жило непосредственно в Европе. Если вычесть еще потерянную юго-восточную Азию, Сирию и Северную Африку, то все равно под рукой правительства в Дакаре оставалось около двадцати-двадцати пяти миллионов населения. В основном черного, без особого восторга, относящегося к своим колонизаторам, но тем не менее. Этого хватило на формирование достаточно мощного немного не дотянувшего до полумиллиона человек экспедиционного корпуса, чью боевую ценность, с другой стороны, еще только предстояло проверить.

Несколько минут друзья просидели молча. Каждый думал о своем, потом Рейно нарушил тишину.

— Как ты оцениваешь наши шансы?

— Наши? — Де Голль иронично вздернул бровь, — никак. Американские — достаточно высоко. Не зря же янки даже остановили наступление на Тихом океане и перебросили сюда добрую часть своего авианосного флота. Немцам скорее всего просто будет нечего им противопоставить.

— А Гибралтар? — Понятно, что развивать наступление в сторону Туниса без завоевания превосходства в Средиземном море было практически незвозможно. Пустыня она с одной стороны неплохо приспособлена для передвижения масс техники, вот только там негде брать продовольствие, воду, топливо и боеприпасы. Там кроме песка вообще нет ничего. В противном случае и десант бы никакой не понадобился, вот только пились от Дакара до Касабланки по берегу океана дураков не нашлось.

— А что Гибралтар? — Пожал плечами маршал Франции, — если Франко сдержит слово и пустит наши войска в Танжер, скала без поддержки с суши и с моря падет очень быстро. Как ты понимаешь деваться испанцам особо некуда, их нейтралитет и так весьма спорный.

Испанцы, как и прочие нейтралы, почувствовав изменения в военной и политической обстановке тут же принялись от Третьего Рейха дистанцироваться. В феврале 1946 года Франко дал свое запоздалое согласие на давно озвученное союзниками предложение по выкупу всего добываемого в стране вольфрама по тем же ценам, по которым его закупала Германия. Это мгновенно отразилось на качестве снарядов, в основном танковых, в которых данный металл как раз использовался.

Кроме того, Франко потихоньку начал закручивать вентиль внешней торговли Германии с остальным миром, поток которой шел через его страну и на котором испанцы за шесть лет войны изрядно нагрели руки. Нет, это не было одномоментным и категорическим эмбарго, просто потихоньку начала расти стоимость этого транзита, сроки растоможки грузов стали увеличиваться, а чиновники с юга Пиренеев, вместо режима максимального благоприятствия начали исполнять собственные законы до последней написанной в них буквы.

Неожиданно оказалось, что Франко не забыл поставленный ему в 1944 году ультиматум с угрозой оккупации страны. Каудильо проявил себя мудрым политиком и достал из дальнего ящика свои старые обиды только тогда, когда это оказалось политически целесообразным.

— Ну что ж, — вздохнул премьер-министр, который за прошедшие шесть лет пострел лет на пятнадцать, — в таком случае остается только надеяться на удачу. Со своей стороны, мы сделали все что могли.

— Все что могли, — задумчиво повторил де Голль, он мысленно был уже там, на атлантических берегах Марокко близ Касабланки, куда через два дня должна была отправиться армада десантных кораблей. Там, где закончилось его отступление и откуда начиналась долгая дорога обратно.

Документ 1

Дневник главы имперского генштаба вермахта

3 марта 1946 года

Неожиданно попытку прорваться в центральную часть Норвегии предприняли британские войска. Три пехотные дивизии, включая одну норвежскую, одна танковая. Прорвать фронт не получилось, но в районе Сокнедала линия откатилась на юг почти на пятнадцать километров.

Генерал Рендулич, под командованием которого в этот момент оказалось всего семь дивизий — еще четыре были ранее отправлены на Восточный фронт — просил срочных подкреплений. Удалось найти ему только одну пехотную дивизию из Дании. Плюс несколько вспомогательных частей набранных из чехов и французов. Фронт пока держится, но прогноз неблагоприятный.

Большие потери от британской авиации. Попытка ее нейтрализовать с помощью нападения диверсионной группы на аэродром в Тронхейме позволила выиграть всего несколько часов.

Группа армий «D» под командованием Роммеля начала отход за Суэц. Максимально использовать водный транспорт. Сократить до минимума передвижение по горным дорогам Малой Азии. Идея по созданию Арабского легиона очевидно уже потерпела крах, местные к прямым военным столкновениям решительно не способны.

В канале затопили несколько больших транспортников для исключения возможности прорыва английского флота в Средиземное море. Несколько иронично, учитывая только недавнюю разблокировку канала после зеркальных действий англичан. Тревожно.

Главной проблемой остается Восточный фронт. Русские опять бомбили Варшаву. Шпеер жалуется на невозможность доставки грузов на передовую, однако даже такой важный железнодорожный узел мы пока надежно прикрыть не в состоянии.

Русские прощупывают нашу оборону южнее Каменец-Подольского. Все атаки были отбиты. На юге началась оттепель, дороги на ближайший месяц станут непроходимыми.

11.30 Совещание у Вицлебена. Разительный контраст с тем, что было при Гитлере: разговор исключительно по делу, никаких истерик.

Решили вопрос о снятии строителей с Атлантического вала и отправки их на Вислу. Туда же должны отправиться высвободившиеся материалы и оружие. В тылу на левом берегу реки будет сооружаться новая линия обороны.

12.00 Доклад Канариса. По его данным русские планируют удар на отсечение войск группы армий «А» в Прибалтике. Советы сосредоточили на Рижском направлении до тридцати дивизий, из которых не меньше четырех танковых. Замечены тяжелые танки прорыва, что говорит о скором наступлении. Модель отчаянно требует подкреплений. Выделили ему из резерва три пехотные дивизии.

Поднял вопрос отступления из северной Прибалтики для недопущения окружения держащих там оборону дивизий. Сочли это нецелесообразным: оставление укреплённой оборонительной полосы под Нарвой с опорой на реку и Псковское озеро может наоборот привести к обрушению всего фронта. Решено начать отвод тыловых частей и вывести большую часть авиации.