Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г.

Я впал в весьма знакомую нам форму речи, которую мы использовали, когда обсуждали вопросы науки и философии. Но он на мои разглагольствования не купился:

— Брехня, — перебил он.

— Что?

— Ты меня слышал: брехня. Не пытайся отбрехаться от этого. Ты не с родителями говоришь, и не с другими знакомыми нам тупицами, так что не пытайся гнать мне пургу. Тебе надо осознать и взглянуть в лицо тому, что произошло. Это ты совершил. Это ты сделал что-то чудесное, и это делает тебя либо святым, либо волшебником. Учитывая общее отсутствие у тебя набожности, я склоняюсь к последнему.

— Ты спятил, — с умным видом ответил я, — я ни фига не знаю про магию.

Марк улыбнулся:

— Как и я, но одно я знаю точно.

— А именно?

— Волшебству не научишь, волшебником надо родиться, так что отсутствие знаний — не аргумент.

Глубоко внутри я подозревал, что он может быть прав. Мы оба полнились вопросами, но после происшествия у реки мы были продрогшими, мокрыми и усталыми. Мы согласились держать подробности о случившемся в тайне, по крайней мере пока со всем не разберёмся.

— Приходи завтра в донжон, пройдёмся по библиотеке Отца, — сказал он.

Отцом Марка был Герцог Ланкастера, о чём я неоднократно пытался забыть.

— Я не могу. Завтра я должен помочь Папе погрузить чугун.

— Тогда завтра вечером. И вообще, скажи своим родителям, что ты поживёшь несколько дней у меня, — ответил он.

— Я не могу. Что они подумают?

— Они подумают о том, как чудесно то, что их сын отирается среди дворян, — сказал он. Маркус никогда не держал своё более высокое, по сравнению со мной, происхождение против меня, но и колебаний при злоупотреблении им тоже не испытывал. — Слушай, я этим же вечером пошлю гонца с вычурным приглашением. Твой отец будет настолько впечатлён, что и не подумает отказывать, — сказал Маркус, одарив меня своей по-обыкновенному широкой, неудержимой улыбкой.

— Я думаю, что твой план в некоторой степени оставляет желать лучшего, — ответил я. — Разве тебе не нужен какой-нибудь предлог или причина для приглашения?

Мои родители знали о нашей странной дружбе, поскольку тайной она никогда не была. Мы с Маркусом познакомились ещё когда были мальчишками, играя во дворе донжона Герцога во время одной из поставочных поездок моего отца. Мы мгновенно спелись, хотя я никогда не понимал толком — почему. Подозреваю, что причиной тому было то, что он был первым моим ровесником, которому хватало воображения и ума поспевать за моими изощрёнными играми понарошку. Вскоре после этого мои родители начали получать от Герцогини «просьбы» о моём присутствии, чтобы я помог развлекать её сына. Герцог с женой были необыкновенно прогрессивны, когда дело доходило до «смешивания» классов, но всё же по мере нашего вступления в подростковый возраст я всё меньше и меньше виделся с Маркусом, поскольку от него требовалось больше времени проводить с надлежащим образом высокородными людьми.

— Ха! Ты присоединишься к приёму и охоте на кабанов, которые на этой неделе устроил мой отец.

У Маркуса на лице было невероятно самодовольное выражение, будто его впечатляла его собственная хитрость. Идея не была особо хитрой, поэтому я понял, что он что-то скрывал.

— Ты эту охоту только что придумал, — бросил я обвинение.

— А вот и нет! — сказал он, и в его взгляде явно что-то сверкнуло. — Отец два месяца назад запланировал это сборище. На этой неделе в наше замечательное герцогство слетятся молодые люди и леди благородного происхождения со всего королевства.

Это его и выдало.

— Моло… ох, постой! Ах ты хитрый ублюдок! Это — одна из тех «мешалок», на которые твои родители тебя посылали, чтобы надлежащим образом приобщить тебя к дворянскому сообществу!

Вообще, Маркус негодовал по поводу этих приёмов, посещать которые его заставляли родители, и большую часть времени проводил, описывая их мне как скучные оказии, на которых присутствовали тупоумные пижоны, одержимые чувством собственной важности. Я был уверен, что он втайне наслаждался ими, по крайней мере отчасти — он лишь представлял их мне в отрицательном свете, чтобы я не расстраивался, поскольку сам посещать их не мог. Что поднимало вопрос:

— Постой, подожди, ты меня совсем запутал. Как ты намереваешься привести на это событие простолюдина?

«Простолюдином», конечно, был я — никаких иллюзий касательно моего социального положения я не питал.

Марк сдавленно хохотнул:

— А, друг мой, этот случай — другой! Выступать хозяином на этом мероприятии будет мой отец, а поскольку это — мой дом, я могу приглашать кого пожелаю, — заявил он, полностью перечеркнув мой последний хороший довод. Он встал, и повёл Стар прочь. Марк мог и верхом на ней ехать, но он был отличным коневладельцем, и ему даже в голову не пришло так поступать после её речных испытаний. — Приглашение будет через пару часов. Завтра вечером пошлю за тобой экипаж.

Я смущённо покачал головой, и попытался найти хороший прощальный комментарий. Однако остроумие подвело меня, поэтому мне пришлось удовольствоваться обычным «увидимся завтра». Я пошёл домой, пытаясь сообразить, как я буду объяснять это моим родителям.

Глава 2

Любое вменяемое изучение магии должно начаться с тех, кто наиболее искусен в её применении, с магов или волшебников, как называют наиболее учёных в её применении людей. Этих людей, которые несчётные поколения передавали от мастера к подмастерью знания, касающиеся практического использования и придания формы силам магии или, как они выражаются, «эйсару». Согласно их учениям, эйсар — витальная сила, наличествующая во всём живом, и частично — также в неживых предметах, хотя и в меньшей степени. Это — основная сила, стоящая за тем, что мы зовём разными именами, как то: энергия, дух, жизненная сила, эла́н, пыл, магия, и вера.

Следующий вечер настал быстрее, чем я мог представить, и у нашего дома остановился экипаж. Мой отец был вообще-то весьма доволен принесёнными мною новостями. Он и так уже был хорошего мнения о Герцоге, и я уверен, что он увидел в этом случае возможность получить более выгодные условия и сделки для кузницы. Это определённо не повредит — когда твой сын дружит с будущим Герцогом. Мать тревожилась немного больше. Она казалась уверенной, что я каким-нибудь серьёзным образом нарушу этикет, и попаду в немилость сам, и, возможно, ещё и семью за собой затяну. Я как мог старался её успокоить её, но, оглядываясь назад, я теперь вижу, что она была гораздо мудрее, чем я думал.

Забравшись в экипаж, я с удивлением увидел, что Марк уже был внутри. Он широко улыбнулся мне:

— Здарова! Готов к приключениям?

Я кисло ответил:

— Это не какой-нибудь роман, где мы отправляемся разить драконов и спасать девиц, знаешь ли.

— Это ты так думаешь, а вот у меня об этом несколько более оптимистичное мнение. К тому же, в Замке Ланкастер следующие несколько дней и впрямь будут прекрасные девушки, некоторым из которых может потребоваться спасение, — ответил он.

— От чего?

— Не «чего», а «кого»!

Я вздохнул, мой друг за последний год развил в себе определённый талант в отношении женщин, или, по крайней мере, так я слышал.

— Тебе лучше быть осторожнее — трахать городских девчонок — это совсем не то же самое, что лишить чести дочку дворянина.

На это он не ответил, лишь широко улыбаясь. Какое-то время мы ехали молча, пока в поле зрения не появился двор замка, а внешние стены не приблизились. Я глядел в окно экипажа, и кое-что привлекло моё внимание.

— Марк! Взгляни на это. — Я указал в окно, в сторону приближающейся арки.

Марк высунул из окна голову, чтобы посмотреть в указанном мной направлении:

— Что?

— Стена, что это за странные символы? Видишь, они светятся как фосфор? — Я снова указал пальцем, пытаясь показать ему светящиеся руны, украшавшие лежавший впереди арочный проход.