Ник Орли - Конан и Ярость титанов
Отряд сотника Пардика выехал на небольшой холм, и перед ними открылась позиция войск.
Дорога проходила здесь между двух лесов, и коринфийцы перекрыли проезд срубленными деревьями, так что оставался только узкий проход. Позади завала располагались отряды конных лучников.
— А обойти нас они не могут? — спросил Конан.
— Могут, конечно. Но для этого им придется дробить силы и тратить время. Так что, скорее всего они будут пробиваться здесь.
Действительно, по ту сторону завала офирские войска строились для атаки. Отряды пеших лучников выдвигались на дистанцию прицельной стрельбы, конница готовилась к атаке. Потом вперед вышел высокий воин, весь закованный в сверкающие доспехи, с алебардой в руках, с красным султаном на шлеме. Он уверенно шел к завалу, выкрикивая вызов на поединок. Лучники, вышедшие на линию стрельбы остановились было, потом начали очень медленно продвигаться вперед, сокращая дистанцию.
— А выйду я против него? — обратился Конан к Пардику. — Посмотреть хочу, какую это неуязвимость ему наколдовали. Вот только прочность его доспехов я проверять своим мечом не хочу. Найдется для меня секира на длинном древке?
Секиру нашли. Тяжелая секира на древке, окованном железом, была более пригодна для того, чтобы прорубать ворота крепостей, чем для поединка в поле, но Конан остался ею доволен. Сейчас для него было главным получить орудие с возможно более тяжелым ударом. Конан подъехал к завалу, спешился и пошел навстречу рыцарю. Они сошлись, раскручивая каждый свое оружие, чтобы используя набранную скорость движения, нанести удар быстро и сильно.
Рыцарь ударил первым. Он отлично владел алебардой, но недооценил скорость движений Конана. Тот мгновенным движением в сторону пропустил смертоносное лезвие мимо себя и нанес удар сам. Секира врезалась между шлемом и латами рыцаря, и тут же Конан вынужден был отскочить, чтобы не получить удар тупым концом алебарды с тяжелым железным шаром.
Конан ничего не понял — его секира как будто ударила по железной статуе. Будь доспехи рыцаря трижды непробиваемыми, удар такой силы должен был снести его с ног! А рыцарь уже наседал на Конана, атакуя то лезвием алебарды, то шаром. Конан уклонялся, отбивал удары, потом смог разорвать дистанцию, крутанул секиру и снова пошел в атаку.
В этот раз он смог рубануть рыцаря по ноге, принял удар алебарды на древко секиры, мгновенно отметив краем сознания, что его удар вновь не причинил рыцарю никакого вреда, сцепил лезвие секиры с лезвием алебарды, и, удерживая секиру одной рукой, другой рукой схватился за тупой конец алебарды.
Поединок из оружного боя превратился в борьбу. Рыцарь сделал несколько рывков, убедился, что не может освободить свое оружие, выпустил его из рук и ударил Конана рукой в латной перчатке. Удар рассек киммерийцу бровь и заставил отшатнуться. Рыцарь размахнулся снова, но Конан бросился вперед, отбросив оружие в сторону, обхватил рыцаря руками, напрягся, оторвал его от земли и швырнул на землю.
Не дав ему опомниться, Конан тут же бросился на него сверху, заломил руку, взвалил себе на спину и побежал к своим. Стрелы били ему вслед, рыцарь дергался и ругался. Лучники Коринфии тоже начали стрельбу, и под их стрелами дрогнули офирские стрелки, кто из них падал, пронзенный стрелой, кто бежал назад, кто просто не мог стрелять в суматохе. Но офирская конница уже настигала Конана. Он задыхался под тяжестью рыцаря и слышал за своей спиной топот коней.
— Бросай, не успеешь! — кричали с коринфийской стороны.
Конан свалил рыцаря под копыта настигающих его лошадей и стремительным броском ушел в засеку. На выходе ему сразу подвели лошадь, и он поскакал прочь. Офирские конники прорывались сквозь завал, другие растаскивали стволы, чтобы освободить проход. Офирские военачальники вновь организовали своих стрелков, те под прикрытием щитоносцев вышли к завалу и снова повели стрельбу.
Мелкие отряды офирцев просачивались через лес справа и слева от завала. Пардик скомандовал отступление. Коринфийские лучники отбили охоту у самых быстрых офирских наездников преследовать их малыми силами, — поэтому отступили в полном порядке.
— Ну и как тебе этот Неуязвимый? — спросил сотник подъехавшего Конана.
— Проклятая магия, — проворчал Конан, — я как будто по скале бил секирой. Ладно бы это были просто непробиваемые доспехи, но мои удары должны были сбить его с ног, даже не пробив доспехов.
— Это я и так понял, — возразил сотник, — меня больше волнует — как мы будем его сдерживать в день большой битвы?
— Да так же, — усмехнулся Конан, — ему можно спутать ноги, можно накинуть полотнище ткани на голову, можно удержать алебарду и не дать сражаться… Если он Неуязвимый, то достаточно легко будет с ним справиться, не уязвляя его!
— Видишь ли, если он будет снова действовать в одиночку, то да. Но я полагаю, что он уже наигрался в неуязвимость и будет идти в бой не в одиночку, а во главе отряда, да под прикрытием лучников. Именно для того, чтобы сокрушать наши ряды, не опасаясь попасть в какую—то ловушку. И мне становится не по себе, когда я представляю себе, как он вломится в строй нашего пешего ополчения… А этого не избежать, потому что в поле наша конница не сдержит офирскую. У нас здесь всего шесть сотен воинов, остальные — ополченцы. Среди них есть неплохие наездники, стрелки, но сражаться в конном строю они не приучены. Я пытаюсь использовать их в засадах, для того, чтобы гонять мелкие отряды офирцев. Но в поле, если придется бросить их в сшибку грудь на грудь, они просто полягут, и все.
— Нам навстречу кто—то скачет…
Это оказался маг Косталис с шестеркой слуг.
— Приветствую тебя, Пардик, — сказал он. — Меня вызвал Бертиозис по поводу призрака, появившегося в приграничье. Но в дороге я узнал, что сейчас у нас будут другие задачи…
— Именно. И мы очень рассчитываем на твою помощь, уважаемый Косталис. То есть мы делаем все, чтобы военные действия сложились для нас успешно, а вот принять меры против магического вмешательства со стороны офирцев — тут мы надеемся только на тебя.
— А что, были уже такие случаи?
— Граф Тормез пользуется доспехами с заклятием неуязвимости, — сказал сотник, — а пленные говорят, что маг обещал ему еще и бессмертие.
— Вот как, — задумался Косталис, — интересно…
— Мы тут придумали несколько способов, как управиться с Неуязвимым, — продолжал сотник, — не далее, как сегодня утром наш друг Конан успешно с ним сразился и едва не пленил его. Конан из Киммерии, он тебе знаком.
Маг отыскал глазами среди сопровождения сотника Конана и возмущенно возопил:
