Неукротимая - Лилиан Т. Джеймс
– Всегда, звездочка.
Глава 23
Трей– Какого черта ты вернулся?
Он уставился на гиганта, выглядывающего из-за дверного проема, его неряшливое лицо поворачивалось то назад, то вперед, пока он проверял, чист ли горизонт.
– Не игнорируй меня, черт возьми, Дженсен.
– Заткнись, – он в последний раз выглянул в коридор, а затем протиснулся внутрь, оставив дверь приоткрытой на дюйм. – Ладно, слушай внимательно. У тебя скоро появится компания. Если и есть час, когда надо вести себя как озлобленная тварь, которую я видел в прошлый раз, а не как хнычущий младенец, каким ты был вначале, то время пришло.
– Отвали, – он злился. О какой компании вообще шла речь? О Лесте?
– Отлично, – сказал Дженсен, одарив его самодовольной ухмылкой, от которой у него вскипела кровь. Если Трей когда-нибудь освободится от этих чертовых ремней больше чем на несколько минут, чтобы воспользоваться ночным горшком, он выследит этого подлеца и сломает ему гребаный нос.
Дженсен просто продолжал улыбаться: его лучший друг на протяжении десятилетий всегда знал, о чем он думает, Трею даже не нужно было произносить это вслух.
Подняв обе руки, Трей показал вульгарный жест, довольный тем, что на этот раз у него хватило сил сделать это.
На самом деле в последние несколько дней он чувствовал себя лучше, чем когда-либо с тех пор, как все это случилось. Целитель Перри был раздражающе хорош в своей работе, и он даже заменил фиксаторы всего тела на меньшие по размеру вокруг лодыжек, дав Трею свободу принимать сидячее положение.
Все это в сочетании с регулярными приемами пищи привело к тому, что Трей даже начал снова набирать вес. Ничего похожего на ту мускулатуру, которая у него когда-то была, но хоть что-то.
Но никакое лечение или еда никогда не исправят то, что было действительно сломано. Даже когда его раны превратились в шрамы, а пролежни исчезли, воспоминания было не стереть. Он охотно принимал эликсир, который Перри давал ему каждую ночь, чтобы заснуть, но даже это не всегда избавляло от ночных кошмаров.
Дженсен неторопливо направился к нему, размашистые шаги привели его к койке так быстро, что Трей едва успел заметить что-то в его руке, прежде чем Дженсен сунул это ему в лицо.
Он отпрянул назад, стараясь не упасть, и заморгал, глядя на маленький предмет.
– Ты рисковал своей жизнью, чтобы прийти сюда и принести мне алкоголь?
Дженсен усмехнулся, прижимая горлышко фляжки к губам.
– Это вода. В следующий раз я найду тебе модный кожаный бурдюк для воды с твоими инициалами, выгравированными на нем.
Трей бросил на него свирепый взгляд, но Дженсен просто шлепнул его по щеке.
– Пей чертову воду, Гибсон.
Выругавшись, он выхватил у него из рук бурдюк и поднес обратно ко рту, его губы треснули, когда раскрылись, чтобы обхватить горлышко. Он как раз собирался сделать глоток, чтобы заставить Дженсена заткнуться, и в ту же секунду, когда холодная вода полилась на его пересохший язык, он чуть не застонал.
Он жадно глотал, струйки воды вытекали из уголков его рта и исчезали в нечесаной бороде, он задыхался, его тело не могло справиться с этими отчаянными рывками.
Дженсен с кряхтением отдернул его.
– Я удивлен, что ты такой бодрый. И выглядишь лучше.
Трей вытер лицо, волна одиночества пронзила его, когда он заметил почти нежное выражение на лице Дженсена. Такого он не видел с тех пор, как они были детьми. Но затем тот откашлялся, сунул фляжку в карман и отступил назад.
Впервые с тех пор, как Итан забрал его, Трей понял, что скучает по своей жизни. И он не был уверен, что с этим делать. Но именно по этой причине ему нужно было защитить своего друга от его собственной глупости.
– Брекс, я не знаю, в какую игру, по вашему мнению, играете вы с Лестой, но вы проиграете. Этот ублюдок всегда на шаг впереди, а Леста и так буквально живет в долг. Не ставь на кон и свою жизнь тоже. Что бы ты ни делал, это того не стоит.
Дженсен скрестил руки на груди и оглянулся на приоткрытую дверь, наклонив голову, словно прислушиваясь к чему-то.
– Вытащить тебя из этой дыры стоит того, оно стоит даже в десять раз больше.
Трей покачал головой.
– Это еще не все, и ты это знаешь.
Улыбка Дженсена чуть поникла, его грубоватое поведение изменилось.
– Ты знаешь, что я бы рискнул своей жизнью ради тебя, независимо от причины или опасности. Но ты прав, это еще не все. У меня не хватит сил вытащить тебя отсюда в одиночку, но Леста может помочь.
– Как тебе удалось убедить его? Он и без меня вляпался по самое не хочу.
Дженсен приподнял бровь, как будто вообще не мог понять ход мыслей Трея.
– Мне не нужно было его убеждать, Гибсон. Оружейный мастер предан всем своим людям. Это касается и тебя. Это просто бонус, что связи твоей семьи могут помочь в достижении его конечной цели.
– Какие связи… – оборвал Трей, желчь немедленно залила его слова, когда дверь за спиной Дженсена распахнулась, и порог переступил еще один мужчина.
Его сердце упало, страх, которого, как он думал, он никогда не сможет испытать, наполнил тело при виде того, кто стоял перед ними, осматривая всю сцену широко раскрытыми, неверящими глазами.
Они были по уши в дерьме.
– Гибсон? Нет, это не… это невозможно, – его голос зазвучал громче, он заикался в полном шоке, застыв в дверном проеме и уставившись на него.
Обойдя похожего на статую мужчину с рукой на клинке, словно тот был готов защитить Трея в случае необходимости, Дженсен встал между ним и главным стражником Итана, Уэсом гребаным Коулманом.
– Какого Алерона тут происходит?
– Что ты имеешь в виду? – спросил Дженсен, изображая невинность. – Это ты явился без предупреждения.
У Трея отвисла челюсть. Коулман – это та компания, о которой он говорил? Он заманил сюда не просто кого-то из охранников Итана, но и его главного стража? В какую игру, черт возьми, играл Дженсен? Коулман сразу же побежит обратно к Итану, и тогда Дженсен окажется там же, где и он, моля о пощаде.
– Он мертв. Ты мертв, – продолжил Коулман, его взгляд задержался на повязке Трея, когда он сделал один шаг вперед.
Трей вздернул подбородок, отчаянно пытаясь скрыть шум бешено колотящегося сердца и подступающую к горлу тошноту.
– Интересно, кто тебе это сказал?
При его словах лицо Коулмана побледнело.
– Ты был приговорен к смертной казни за государственную измену. Его Высочество…
– Его Высочество – лживый психопат.
В мгновение ока рука Коулмана оказалась на рукояти меча, костяшки пальцев
