Владыка Западных земель - Александр Якубович
Так что прибытие телег с зерном не прошло для людей незамеченным. Почти сразу же возле гильдии выстроилась целая очередь из любопытствующих горожан, многие из которых стали требовать начать продажу хлеба по старым ценам. В управу тоже потек ручеек из неравнодушных жителей, но был он значительно реже, да и суровые лица эльфов и наемников, что несли стражу на улице, отпугивали совсем уж горячие головы от решительных действий.
Те же, кто решался пройти внутрь и попасть в кабинет бургомистра, получали от меня или от Эрегора вполне однозначный ответ: все вопросы к купцам. О том, что за зерно привезли в город и для каких целей — мы не распространялись. Наемники же по моему указу пустили слух, что закупленное продовольствие — резерв на случай длительной осады и в продажу бримский хлеб не поступит вовсе.
— Что вы о себе возомнили⁈
Глава купеческой гильдии, господин Кебер, по старой привычке открыл дверь в кабинет бургомистра едва ли не ногой и ввалился внутрь, будто бы это был какой-то захудалый кабак. Сразу видно, что Гинника он и в медный грош не ставил, и вел себя совершенно по-хозяйски, общаясь с предыдущим бургомистром.
— Закройте дверь с другой стороны и войдите, как полагается, — медленно протянул я, демонстративно пролистывая амбарную книгу, которую мне передали люди Тронда. По размерам это была, скорее, книжонка, чем полноценный амбарный талмуд, но на ее страницах купец скурпулезно записал все накладные расходы, коих во время его путешествия в Брим оказалось немало. Причем, будучи человеком ответственным, Тронд вел ежедневный учет вплоть до последнего медяка, а не просто списывал все в единый расход на содержание каравана. Так что, чтобы как-то себя занять в ожидании Кебера, который должен был по слухам сегодня заявиться в управу на разбирательства касательно привезенного Трондом зерна, я сидел и листал эти записи. Удивительно, как цифры расходов могут быть красноречивы. Кое-где попадались и приписки, сделанные рукой Тронда после составления учетной книги, где он помечал, что в этом селе с них сорвали втридорога, а тут пришлось закупать новую провизию. Здесь было все: от фрахта кораблей до стоимости ужина в одном из трактиров Нассареса. Отдельно Тронд расписал и закупку зерна, которое пришлось брать у разных поставщиков: никто из местных не был готов к такому крупному заказу, так что купцу пришлось побегать по бримскому порту в поисках нужного объема груза. Но он справился, а его записи выглядели как увлекательный пересказ целого приключения, только вместо высокопарных слов все было выражено в скупых, но и одновременно в столь говорящих за самих себя цифрах.
Кебер запнулся, будто бы нарвался на невидимую стену, и замер посреди кабинета. Мне же пришлось оторваться от записей Тронда и посмотреть на главу купеческой гильдии.
Ранее мне с Кебером в статусе Владыки Демонов встречаться не доводилось, может быть, виделись на приеме у бургомистра Гинника, но только кивнули друг другу, но в те времена я прикидывался наемником. А вот лицо Кебера по боям на подземной арене я запомнил хорошо. Он часто сидел в самом центре трибуны, окруженный другими купцами. Землистого цвета, рыхлое лицо; у Кебера были дряблые щеки и одновременно удивительно острый для его круглой и гладко выбритой физиономии нос. Большие, чуть навыкате глаза, зияющие залысины, которые купец тщетно пытался прикрыть редкими волосами или головными уборами. Вот и сейчас он стоял посреди кабинета, а на его голове красовался дорогой берет со свисающим на самое плечо пером, будто он был каким-то вельможей из Брима.
— Что вы себе позволяете⁈ — взвился Кебер, выйдя из ступора. — Явились в мой город, устроили тут не пойми что! Запугали беднягу Гинника, захватили власть! А теперь баламутите народ, подбиваете на погромы! Я требую! Требую чтобы вы сдали печать и ярлык и убрались обратно в свою долину! Гильдия не может работать! Вокруг нас постоянно вьются дармоеды и нищие, уважаемым купцам не дают прохода! Пока вы тут прохлаждаетесь!
За спиной Кебера, в дверном проеме, появилась черная тень Эрегора. Видимо, мой ученик услышал вопли главы купеческой гильдии и решил, что без его присутствия не обойдется. Хотя у Эрегора хватает своих дел — он был на другом конце управы, у ответственных за сбор городских пошлин и податей. Осенью половина города заплатила налоги и этот счет управе вести едва ли не до весны, планируя расходы на весь грядущий год, что, с учетом грандиозной стройки посреди главной рыночной площади, было весьма непростой задачей. Но даже с одним ухом слух темного эльфа оказался достаточно остер, чтобы услышать происходящее в кабинете бургомистра.
Так что Эрегор тихо скользнул из коридора внутрь и аккуратно, совершенно бесшумно прикрыл за собой массивную дверь, подперев ее собственной спиной.
Будто почувствовав что-то, Кебер бросил короткий взгляд через плечо и увидел недобро улыбающегося темного. Несколько мгновений у главы купеческой гильдии ушло на то, чтобы осознать, в какой западне он оказался. Ведь я уверен, Гинник во всех подробностях — а то и значительно приукрашивая — поведал своему давнему другу, каким именно образом проклятый Повелитель Демонов и его ручные остроухие выбили из бывшего бургомистра временную грамоту, ярлык и городскую печать.
Но не зря Кебер столько лет занимал пост главы купеческой гильдии! Понимая всю неприглядность собственного положения, он перешел от тактики прямых угроз к увещеваниям. Склонившись над моим столом, Кебер начал доказывать собственную правоту и требовать навести в городе порядок:
— Вы бургомистр, господин Фиас! Так выполняйте возложенные на вас обязательства! Следите за порядком в городе! Купцы платят огромные подати в городскую казну, купцы — плоть от плоти сего града! А вы бросили нас безо всякой защиты и поддержки! Не может правая рука воевать с левой, не может голова выступать против сердца! Так и вы не можете действовать вопреки интересам гильдии купцов Мибензита! Разберитесь с этим треклятым зерном! Даже если слухи правдивы, и вы сделали запас на случай длительной осады — так выйдите к простым людям и черни из Кости и скажите это прямо, а не храните загадочное молчание!
За все это время я не проронил ни слова, и с каждой фразой тон Кебера все более и более из требующего превращался в просящий. В
