Теперь вы знаете, кто я. Том I - Андрей Еслер
У такого должна быть семья… А как иначе?
Раз нет, значит, случилось что-то ужасное.
Все его жалеют — естественно, за спиной.
Это первая ошибка. Все преступники — социопаты, а от социопата до психопата один шаг.
Социопат хорошо понимает психологию человека. Даже если он не знает всех этих модных интернет словечек типа “абьюз” и “газлайтинг”. Не носит кардиганы и очки в роговой оправе. Не закончил Кембридж, плевать! Он ближе к зверю, чем многие могут подумать.
Интуиция — вот, что является главным козырем в руках такого человека. Он чувствует, как влияет на людей, чувствует меру дозволенного и вовремя останавливается, подтачивая оппонента, будто тупая пила.
Может, он завёлся в семье, ему нравится обижать жену, мучить кота и ругаться с соседями. В любом из этих вариантов процесс доставляет такому человеку удовольствие.
Наш фермер встречает на дороге студентку. Она ещё не училась в Кембридже, да и не будет учиться, иначе бы не шлялась вдоль дорог в самом провинциальном штате Америки.
По какой-то причине он лжёт ей, что едет до следующего города.
Разговор льётся рекой, под капотом тает дорога, и вот ему надо сворачивать к своему ранчо. Поворот приближается, его ладони потеют перед тем, как крепко перехватить колесо руля и дёрнуть его в сторону.
Она спрашивает, что он задумал. Он не отвечает. Только ловит её за руку, когда та пытается выпрыгнуть из замедлившей ход машины.
Через сутки он входит в подвал, где привязанная студентка давно обмочилась и просит его о пощаде.
Вот только фермер её не отпустит, как бы она ни сопротивлялась. Ему нравится это, доставляет такой кайф, рядом с которым порошок — детская игрушка.
Так о чём это я?
Социальная система даёт фермеру все возможности для совершения преступления. Ведь когда все играют по правилам, чтобы выиграть, достаточно первым их нарушить.
В этом его сила, в этом его слабость. Он не хочет лишиться игрушки.
Даже самых отъявленных психов можно держать в узде.
Возможно, преступления тут караются смертью, это вполне поубавит жажду крови.
Если психопат погибнет, он не сможет больше наслаждаться этой жизнью. Он наслаждается, я уверен. Иначе бы давно пустил себе пулю в голову и оставил бы свои мозги на стенах, будто Кобейн.
Психи живут в системе, и она их питает. В какой-то мере руководство этого места совершило ошибку. Нельзя было устанавливать правила, они будто создали аквариум для убийц. Если есть правила, их можно нарушить.
Впрочем, я слегка углубился в размышления, обдумывая план действий.
Спуститься так, чтобы меня не заметили, достаточно трудно.
Я не стал идти напролом по двум главным лестницам, а двинулся в сторону узкого спуска в самом конце коридора. Здесь лестница была из дерева и скрипела под ногами каждый раз, когда я на неё ступал.
Спустившись на этаж ниже, обнаружил, что нахожусь в подсобке.
Вокруг сгрудились швабры и вёдра, впрочем, ими долго пренебрегали, судя по виду и общему состоянию дома.
Замечаю ещё одну дверь. За ней слышится разговор парочки охранников.
— Так я ей и присунул… Кричала, будто кошка, — довольно хвастался один.
Второй не разделял романтики первого.
— Ну, конечно, тебе бы хер в задницу засунули, не так бы кричал, а, учитывая разницу в размерах, получается, ты кошке…
— Завали пасть!
— Всё-всё…
Второй рассмеялся, а затем добавил, видимо, стараясь смягчить собеседника:
— Люблю я этих коренных, это как спать с эльфийкой! Или феей…
Он произнёс это так мечтательно, что первый фыркнул.
— Какие ещё, к чёрту, эльфийки? Тебе пять лет?
— Забей, ты не понимаешь…
— Ладно, я пойду отолью, — перебил первый.
Я услышал звук удаляющихся шагов.
Аккуратно приоткрываю дверь. Слава всем богам, она не скрипит. За дверью, спиной ко мне, сидит любитель эльфиек, раскачиваясь на стуле и что-то насвистывая себе под нос.
Помещение чем-то напоминает комнатку, в которой нас встретил Лысый.
Распахиваю дверь. Она всё-таки предательски скрипнула в самый последний момент.
Зэк резко обернулся, от неожиданности он не смог удержаться на стуле и звучно упал.
Делаю пару шагов к нему, спеша заткнуть ему пасть. Нога передавливает упавшему горло, сминая трахею, и я переношу на неё вес. Позвонки под подошвой хрустнули, руки, держащие мою ногу, обмякли, противник испустил последний вздох и выключился.
— Ты опять еб…улся со стула? — и уже тише. — Вот придурок…
Я успел только забрать эску, смахивая сообщение. На этот раз преступник был десятого, поэтому в шкалу опыта свалилось сразу пятьсот пунктов.
Дверь открывается, и второй заходит внутрь.
— Опа, а ты ещё к…
Метаю нож, целясь в лицо. Расстояние небольшое, должен попасть.
Каково же было моё удивление, когда нож впивается не в лицо вошедшего, а в дверь позади него.
Высокий лысый парень латиноамериканской наружности улыбнулся, оскалив зубы.
— Хочешь со мной поиграть, гринго? — он эффектно размял шею, хрустнув позвонками. — Боюсь, у тебя не хватит ловкости…
Мы встали друг напротив друга. На бедре латиноса висел пистолет, но он не спешил им пользоваться. Хищник, прямо по книжке, психопат, наслаждающийся страданиями другого человека. В данном случае — меня. Он ещё не знает, что кайфануть сегодня не удастся.
Я отступил.
Срочно открываю “маркер”, а затем “сжатие”.
Загорается уже знакомый круг, обозначающий радиус работы способности.
Применяю своё тайное оружие. Латинос тут же падает, его глаза закатываются и становятся красными от лопнувших капилляров.
Теперь понятно, почему Воронесса так хотела заполучить этот класс. По сути, это сродни какому-то читу. И это лишь на начальном этапе развития, что же будет потом?
Самое главное — латинос десятого уровня.
С великим удовольствием поглощаю эску, снимая с него пистолет. Рукоять холодит ладонь, вызывая давно забытое чувство силы.
Условия для использования огнестрельного оружия выполнены!
* * *На Лейтон-стрит
