Потерянная - Ольга Олие
Прокравшись к двери, встал так, чтобы увидеть реакцию старшекурсника. Потрясение и замешательство темненького подопечного уже видел, осталось посмотреть на эту картинку. И не прогадал. Вошедший Санир застыл на пороге истуканом, во все глаза рассматривая Ёлочку. Та спокойно стояла и ждала, пока ее позовут.
– Я потрясен, – выдохнул парень.
– Я так и поняла, потому что потерялась в ворохе твоих мыслей. Идём? Альёна с Ричем уже ушли.
Хлопнул по лбу. Ну кто ж говорит в такой момент о мыслях? Эх! Учить ещё нашу куколку и учить. Главное, ей про такт рассказали уже, теперь девчонка не выдает чужие мысли на всеобщее обозрение. Надеюсь, со временем разберётся, что вообще можно говорить, а чего нельзя.
Проводив парочку на бал, заскочил к друзьям. Мы решили тоже устроить себе праздник. Пока хозяева развлекались, комендант ушел смотреть за студентами, мы созвали остальных слуг и воспользовались накрытыми в гостиной столами. Тони где-то раздобыл кристалл с музыкой, ребята магически сотворили приглушенную атмосферу, разлили в бокалы морс. И началось наше собственное торжество с танцами и разговорами за жизнь.
Кто-то из друзей проговорился о нашей встрече с ректором, что стало поводом для зависти. Марса, для служанки слишком высокомерная девица, раньше никогда ни с кем не общалась. Не только я оказался удивлен ее приходу. Но именно сейчас девушка первая завела разговор о магии, о наших занятиях и практических уроках на полигоне. Пыталась упрекнуть, но пока никто не понял, в чём именно. Наконец, ткнув в меня пальцем, заявила:
– Ты вносишь разлад в наши ряды. Зачем даришь надежду там, где это бессмысленно?
– Я тебя не понимаю, – признался, глянув на друзей. Они выглядели не менее ошеломленными.
– Не понимаешь? Да куда ж тебе? Ты за свою короткую жизнь служил кому-нибудь? Нет. Потому и не знаешь, насколько сложно, потеряв доверие хозяина, найти другую работу. А теперь представь, что сделают с ними их лорды и леди, когда узнают о желании поступать? – напирала Марса. Я улыбнулся.
– Порадуются за одаренного слугу. Любой хозяин отдаст предпочтение помощнику-магу, чем необразованному, нерасторопному и неотесанному слуге. И если ты сейчас начнёшь возражать, все равно никто не поверит. И, знаешь, Марса, скажи-ка лучше сразу, чего пытаешься добиться?
Девчонка запыхтела, с надеждой и ожиданием глянула на других, но все ждали ее ответа. Потому что пока все находящиеся здесь до сих пор не понимали претензий.
– Я пытаюсь предостеречь таких, как я, от ошибки. Ты ведёшь себя вольно, хозяева тебе многое позволяют, другие смотрят на это и завидуют. Может, не знаешь, но именно с таких незначительных фактов начинается бунт.
Опешил не я один. Вон как у остальных ребят челюсть упала. А Тони аж головой мотнул и высказался за всех разом, ему определенно не понравилась тема, поднятая девушкой:
– Марса, я не знаю, откуда такие мысли, но ты несёшь полный бред. Хозяева, как и слуги, разные. Отношения между ними тоже. Я вольнонаемный слуга, но это не мешает моему лорду относиться ко мне в достаточной мере справедливо. Да, мне нравятся подопечные Саньи, в их компании, скорее, он главнее, чем его лорд и леди. Но я лично такому не завидую, потому что осознаю: моего ума не хватит придумывать то, что творит Санья ради подопечной. Поэтому тут каждому свое.
Другие высказались в таком же ключе. Марса выслушала всех, обвинила непонятно в чем, кинула угрозу-предупреждение и ушла к себе, не пожелав остаться с нами. А до меня дошло: это была элементарная зависть. Ну и ладно. Наш праздник продолжился.
Правда, через пару часов пришлось отвлечься, с улицы стали доноситься крики, споры, даже послышался лязг оружия. И не я один их уловил. Накинув верхнюю одежду, выскочили из особняка.
– Что тут происходит? Они напились? – потрясенно уставилась на студентов Ри.
– Вряд ли, скорее, какого-то зелья обожрались, они же неадекватны, – прошептала, кажется, Ирта.
– Мать честная, что это с ними? – ахнула Линла, глядя, как раздувало одного из студентов, он махал мечом, будто отбиваясь от невидимого чудовища.
Следом за первым выскочил второй. Через секунду показалась и девчонка, которая хохотала, тыча пальцем перед собой, из ее горла раздавались нечленораздельные непонятные звуки. Из нас всех Тони сориентировался первым. Мгновенно вызвал корни и оплел ими троих невсебешных студентов. Дальше в дело вступили девчонки: создали три пузыря, внутрь которых поместили бедолаг. Это замедлило раздутие тела. Я наполнил пузыри воздухом, чтобы они там не задохнулись. Что делать дальше, понятия не имел.
– Санья, беги в зал, найди кого-нибудь и сообщи о проблеме. Долго мы их не удержим, силы не те. У нас и это получилось, наверное, от страха, – попросил Тони.
И я помчался в здание. Повезло: даже не добежав до зала, врезался в дяденьку в мантии, наверняка являющегося преподом.
– Пожар? Убийство? Наводнение? Ты кто такой? – спокойно спросил мужчина, приподняв меня за ворот рубашки.
– Санья я. Поставьте на пол, дело срочное, – потребовал, разом забыв, с кем разговаривал, где и в каком статусе находился. Передо мной стояла цель – спасти тех студентов.
– И что за дело? – меня отпустили.
Теперь преподаватель присел на корточки передо мной.
– На улице трое студентов, они наверняка не в себе. Двое сражаются с невидимками, их раздувает, третья хохочет, не умолкая, видя перед собой явно галлюцинации. Мы поместили их в водные сферы, добавив воздуха и спеленав корнями, но надолго этого не хватит. У нас не так много сил.
Отрапортовал быстро и бодро, полностью перейдя на нормальный язык. Все же простонародный до сих пор давался тяжеловато. Всего один пристальный взгляд, и дядька кивнул.
– Веди! – слова приняли всерьез, никакого сомнения.
Я собрался бежать обратно, но услышал:
– Санья? Тоже хочешь на бал? Идём, проведу, – в коридоре появилась Альёна. Пришлось мотнуть головой.
– Не, не до праздника нынче, там студентам шибко плохо.
– Тогда я с вами, – вмиг стала серьезной Альёна и, прикрыв глаза, скорее всего, позвала Еллину.
Интересно, дойдет до куколки такой зов? Она, конечно, сильная менталистка, но расстояние тоже должно играть роль. Сам не заметил, как затаил дыхание, и резко выдохнул, стоило в дверях показаться нашей
