Гремучий Коктейль – 6 - Харитон Байконурович Мамбурин
Никак.
В себя толстяк пришел уже без артефактов, небрежно примотанный к своему же стулу. Веревки, впрочем, служили чисто для удержания его тела, которое целиком и полностью отказывалось подчиняться человеку. Еще в комнате прибавилось трупов — четверка людей в костюмах, сверкая вскрытыми глотками и ранами на груди, валялась на полу. Сам Красовский полусидел на столе перед парализованным боссом, со вкусом попыхивая сигарой. Заметив, что толстяк пришёл в себя, убийца оживился.
— Знаете, в чем сила дружбы? — задал он философский вопрос, тому, кто только глазами хлопать мог, — У друзей учишься. Ты их уважаешь, они уважают тебя, вы смотрите друг на друга, перенимаете плохие и хорошие привычки. Так вот, Кейн как-то сказал, что в этом мире у большинства людей чересчур переразвито рациональное мышление. Это из-за того, что денег мало. Да-да, он из другого мира, тут таких, кстати, полно, но не обращайте на это внимание, у вас нет на это времени! Так вот, в чем суть? Суть в том, что рациональное можно предугадать! Понимаете? Это же восхитительно. Какая разница, сколько сил у бегущего к тебе быка, если ты легко уклонишься от его рогов? Что толку в веревках, в кандалах, в оружии, если ты знаешь, как и когда оно будет применено? Это на самом деле потрясающе. Для меня открылся новый мир!
Босс лишь судорожно и слабо вздохнул. На большее у него не было ни сил, ни возможностей.
— Вы посидите здесь… да? — похлопал Петр Васильевич оппонента по плечу, — Токсин скоро ослабеет, и мы с вами сможем вдумчиво поговорить обо всем, включая философские вопросы на тему кто кому должен исповедоваться. Я пока прогуляюсь, удостоверюсь, чтобы нам не помешали, а заодно выгуляю свою новую защиту. Признаться, этот комплект мне нравится куда больше, он настолько эксклюзивен, что даже вам не позволено было ставить на него личную привязку? Я потрясен. Всё, не скучайте! Скоро вернусь!
Глава 23
— Господин, охрана прибыла. Я и Аквариус указали им на подготовленные посты и выделили место для отдыха. Выше первого этажа им запрещено подниматься.
— Хорошо, спасибо, — кивнул я, продолжая просматривать ранее принесенные Мао Ханом сводки, — Жду тебя с подругами через час в тренировочном зале.
— Да, господин.
У окон Шарпрока теперь было внутреннее украшение в виде полностью снаряженных «бегемотов», стоящих на страже нашего покоя. Мелочь, а приятно. Хотя, разве это мелочь?
Вызов графа Азова стал неожиданностью, но деловой разговор, быстро переросший начальные темы для обсуждения, растянулся аж на три часа, полностью руша мое обещание потренировать Мао Хана. Итогом этого разговора стал старт (через графа) новой серии индустрии в производстве предметов, которые мы могли бы чистосердечно назвать «туристическими». Прознав про американские газовые плиты, Георгий Алексеевич увидел им применение и на Руси. Запускать новый стартап, правда, уговорились через Терновых, потому как даже для Истинных Азовых уже получалось чересчур много бенефитов, при дворе их бы не поняли. А так, как это не предполагало совсем уж зашкаливающих доходов, Терновы вполне могли бы брать себе партнеров со стороны, сглаживая возникшее финансовое неравенство.
Тем не менее, я решил не упускать момента и велел выдернутому с тренировки Мао Хану связаться со своим бывшим хозяином, Рао Таном, а сам, засев в кабинете, лихорадочно принялся чертить и писать. В Китае те же сложности, что и в Америке, плохо развитая энергетическая система, но очень много жителей, многие из которых живут как в Средних веках. Это настоящее золотое дно…
Вскоре со мной связались китайцы в Нью-Йорке, но тут же выяснился один крайне неприятный факт — Синдикат блокировал мои счета, попутно объявив чуть ли не врагом номер один. А, нет, не блокировал, а реквизировал, уточнили мне через десяток минут, попутно выведя всю сумму, которой я когда-то владел, в качестве награды за голову одного русского Истинного князя. Это было официальное объявление войны.
Сев с женой, мы принялись держать совет, как быть дальше. Лишиться очень внушительной суммы на «черных» счетах было неприятно и болезненно, но отнюдь не фатально, совсем другое дело было с этим объявлением войны.
— Мы можем договориться, — предлагала жена, — Если проблема в Арии, то вернуть её с объяснениями — и все. То, что натворил Красовский, извини, никак не может быть соотнесено с нами!
— Нет, милая, мы не можем договориться, — качал головой я, — Они должны были прийти к нам с претензиями или вопросами, князь к простолюдинам не пойдет. Тем не менее, Синдикат решил сжечь мосты реквизицией средств и объявлением награды за мою голову. Это уже публичное оскорбление.
— И что мы будем делать, в таком случае? — нахмурилась мою брюнетка, — Сидеть оскорбленными и ждать залетных наемников?
— Именно, — спокойно кивнул я, — А еще раструбим об этом по всем каналам. Впрочем, мы можем еще кое-что, если ты согласна, что это война.
— Не мы спровоцировали её, Кейн, — грустно вздохнула жена, — Кстати, я отправила Зеленку к Константину. Ты говорил, что ему будет… одиноко.
— Пусть даже Азов, ну и что? — парировал я, — Договориться и объясниться мы могли, пока у нас не украли деньги. Счета обнулены, любимая. Точка невозврата пройдена. За Зеленку спасибо, запамятовал, отличная идея.
— Кейн, это самая крупная преступная организация в мире…
— А никто не говорит, что война будет на истребление. Мы просто ответим ударом на удар.
— Подняв шум?
— Не только… Сколько у Терновых «увальней» в запасе?
— Не больше полусотни, но можем выкупить у императора и Азовых еще столько же. Они с радостью вернут эти модели.
— Этого хватит с лихвой. Займись этим, желательно, не за живые деньги.
— А ты?
— А я пойду искать этим «увальням» новое место жительства…
— Кейн… ты уверен?
— Кристина, — я подошёл к сидящей жене, а затем, встав на колено, обхватил её ладонями за талию, — Это рискованно и не до конца продумано, но, если мы первыми пойдем на переговоры с бандитами, репутация нашей молодой семьи
