Лучше, чем пираты (СИ) - Августин Ангелов
— Девочки, а как мне узнать, где находится один парень с эсминца, который катером управлял?
— Не знаем. Можно попробовать спросить у доктора, нет ли того парня среди раненых, — сказала Лена. А Зоя добавила:
— Военный доктор как раз сейчас перевязки делает, потому мы пока эту часть ресторана убираем, чтобы не мешать ему.
— Я могу здесь подождать, пока врач освободится? — спросила Лаура.
— Конечно! Садитесь за любой столик и ожидайте. Вы никак не помешаете нам, — сказала Зоя. А Лена добавила:
— Мы вчера с удовольствием слушали ваш концерт. И вы пели просто замечательно! Очень жаль, что бунтовщики все испортили.
Обе стюардессы продолжали уборку, а певица, расположившись за стеклянным столиком, смотрела сквозь стекло в сторону берега и думала о том, что Никита мог даже и погибнуть, защищая ее. От воспоминаний вчерашнего вечера девушке становилось не по себе. И сердце ее билось учащенно. Наконец-то брезентовые шторы раздвинулись в середине, и из-за них выкатился стеклянный столик на колесах, который толкал впереди себя молодой врач в белом халате, забрызганном кровью. И, когда Лаура тут же подбежала к нему с вопросом, то обратила внимание, что на умном худом лице советского интеллектуала залегли под глазами глубокие тени. Видимо, доктор провел трудную бессонную ночь, спасая раненых.
Услышав имя и фамилию матроса, которого разыскивала Лаура, Дмитрий Ефремов не стал ей врать, сразу честно сказав:
— У этого парня восемь ножевых ранений. Он потерял очень много крови и находится сейчас в реанимации. Разумеется, мы приняли все меры для его спасения, перелили кровь, сделали необходимые операции, ввели препараты, но, я не могу дать гарантию, что он выживет. Все зависит сейчас от выносливости его организма и от желания жить.
— И все равно, я обязательно должна его видеть, — сказала Лариса Иванова.
— Кто он вам? — прямо спросил Ефремов.
— Он тот человек, который вчера спас мне жизнь. И я именно ему обязана тем, что не пострадала, — честно ответила Лаура.
— Что ж, тогда пойдемте со мной, я проведу вас к Никите, — проговорил врач, приглашая Лауру следовать за собой.
* * *
Утро на этот раз выдалось суетным. Волнение усилилось, но, несмотря на это, по акватории гавани среди кораблей сновали катера и лодки. Впрочем, во внутренней гавани усиления волнения океана почти не чувствовалось. Причем, лодки сновали не только моторные, а и весельные, спущенные с галеонов. Маленькие суденышки развозили людей, инструменты, строительные материалы и все прочее, что могло пригодиться для скорейшего освоения бухты Социалистической. После разгрома туземного флота, «Вызывающий» находился в боевой готовности, охраняя мирный труд людей. Впрочем, наблюдатели пока нигде ничего подозрительного не наблюдали. Ни в океане, ни на суше.
Потому капитан второго ранга, поспав немного после боя с туземцами, чувствовал себя вполне сносно. Голова у него не болела. И, выйдя на мостик, он вел разговор на ту же тему, что и накануне, только уже со старпомом. Александр Гонгадзе уже, вроде бы, тоже смирился с переменами, хотя до сих пор сильно переживал, как же там, за далью времен, теперь без него будут дальше жить родные. И Павел Петрович говорил ему, успокаивая:
— Так и будут твои родственники жить, как жили. Сам-то не раскисай. Ведь ты же моряк, Саша, а близкие моряка всегда где-то в глубине души понимают, что не вернуться может их моряк из похода. Вот и не вернешься ты на этот раз, как и все мы. Погорюют они, конечно, но, переживут это событие. И наладят постепенно там свою жизнь уже без тебя. А для нас дороги туда назад нет. Раз уж заштормило само время, то с ним ничего и не сделать. Стихия это, явление природное, хоть и очень редкое. Смириться надо и обживаться в этом вот мире. И ничего страшного, что шестнадцатый век вокруг нас, здесь люди тоже живут. Если будем мы, как те мушкетеры, один за всех и все за одного, то поодиночке нас не перебьют. А все вместе мы — сила. Вон, взгляни вокруг. Да у нас настоящий флот скоро будет. Уже сейчас четыре корабля в гавани: эсминец, теплоход и два галеона. Бухта просто отличная. Ресурсов не так и много, но имеются. Продовольствие и пресная вода на острове есть. Так что устроимся здесь постепенно. А если полезет кто, так отпор дадим хороший. Разметаем в щепки мы здесь на воде любого. Вот, как сегодня ночью катамараны туземцев раздолбали. И нет нигде в этом мире пока такой силы, чтобы сокрушить нас.
— Ага, если только сами не сломаемся, например, раньше времени, или на мель не сядем, или свое же топливо не сожжем все до конца. Где же мы запасы топлива теперь пополним? — вставил свое замечание старпом.
— Чтобы все топливо раньше времени сожгли, так этого я надеюсь не допустить. А пополнить есть, где. Вон, особист наш уже на «Богине» крупного специалиста по нефти и нефтепродуктам нашел среди пассажиров, который приведет нас прямиком к месторождениям, а там не только добычу, но и производство наладим. Есть, оказывается, в окрестностях месторождения. И даже не так далеко от нас. На острове Таракан полно подходящей нефти, где и скважины не надо сверлить. Вот и станем там пока заправляться, а из трофейных парусников можно, например, танкеры сделать.
— Ну, это же и не близко. Не окрестности совсем. Таракан у северной части Калимантана расположен. Так от этого нашего острова поход туда почти на две тысячи миль в одну сторону получается. А у нас максимальная дальность плавания с полной бункеровкой около четырех тысяч миль на двенадцати узлах. Можно, конечно, еще скорость снизить, чтобы растянуть запасы, но, мы же уже и сожгли немало за этот поход, — засомневался старпом.
Павел Петрович кивнул:
— Хорошо, убедил. Тогда вооружим «Богиню» и пойдем за нефтью на ней. Как мне доложили наши механики, там установлена какая-то новейшая силовая установка даже по меркам двадцать первого века. Гибридная называется. Так вот, дальность плавания у нее, как у линкора типа «Айова», пятнадцать тысяч миль на пятнадцати узлах. А топлива там израсходовали пока немного.
— Я вот вообще до сих пор не понимаю, почему бы нам обратно во Владивосток не вернуться? — не унимался вечно сомневающийся Гонгадзе.
— Да куда же возвращаться, Саша? Города такого нет еще. Там пустое место. Владивосток же сначала организовали, как военный пост. И было это в 1860-м году. А сейчас там нет России. Не добралась она еще туда, не разрослась до тех рубежей.
