Выбор портального мага - Татьяна Ясенка
На столешницу упали две кровавые капли. Инди хлюпнула носом, глянула вниз. Размазала трясущимися пальцами кровь над губой. Эван невозмутимо достал из ящика салфетку. Инди схватила протянутую бумажку, прижала к носу и выпрямилась. Опустила руку и заговорила спокойнее, не обращая внимания на струящуюся кровь.
— Вот что, Эван. У вас тут головы большие. Думайте, как прекратить это всё. Стратегически. Пока думаете, кто-то должен спасать тех, кто прямо сейчас нуждается в помощи. Ты решаешь глобальные задачи? Вот и решай! А мы будем спасать тех, кто умрёт без нас в ночную. И тех, кто будет умирать, пока ты не порешаешь всё глобально.
Инди швырнула на стол окровавленную бумажку.
— Эван, не смей разбрасываться стражами. Штучный товар. Не салфетки.
Резко развернулась, пнула кусок кресла и, тяжело ступая, вышла из кабинета.
Принц крови долго смотрел на дверь. Затем усмехнулся. Переместил силовыми линиями остатки кресла к двери, выложив аккуратной стопкой. Протёр новой салфеткой кровь на столе. Посмотрел, как сгорают вспыхнувшие окровавленные бумажки. Развеял силовой линией пепел. Комфортно уселся и принялся добавлять информацию в выведенное на экран поднявшегося из стола монитора досье Индиры Акинеми.
* * *
— А я сказал, тебе необходимо восстановиться! Кристаллический, ну что ты как маленький!
Крис пыхтел под штангой, Ворон страховал, продолжая выговаривать.
— Ты регулярно ползаешь со сниженной ёмкостью. Отдых необходим! Эван был такой же дурак. Но он хоть учится на ошибках. Пару раз организм подвёл — быстро сообразил брать паузы. Или в кабинете отсиживается, или к жене убегает, если совсем припрёт.
Громов швырнул штангу на держатели и свирепо уставился на Ворона.
— Я просил подстраховать, а не читать лекции!
Был поздний вечер, в тренажёрном зале занимались только Крис с Вороном.
— А я повторяю тебе — ты совсем не отдыхаешь. Или с бумагами мозги плющишь. Или на тренировке выматываешься. Или в каматозе с очередным истощением. Про работу инструктором вообще молчу — вкладываешься так, что чревато выгоранием. Ты понимаешь, что тебя любой сопляк раздавит?
Кристофер поднял брови, бросив ироничный взгляд, взял со скамейки бутылку с водой и начал пить большими глотками. Ворон взвился:
— Хорошо, сопляк не раздавит! Но если в полном ресурсе мне и Хрыну с тобой не тягаться, а Эван далеко не с первого раза тебя завалит, то как сейчас — ты слабак! С книжкой валяться нужно. По парку гулять. Девок… Хм… Любить. А ты под штангу. Снижаешь тут боеспособность родной Сферы. Я молчать не буду!
Крис допил воду и швырнул в Ворона пустую бутылку. Тот ловко увернулся и предложил:
— Давай спарринг устроим? Рукопашку? Заверну тебя за пять минут. Тебе нужен отпуск! Хоть три дня. Лучше неделю. У тебя банальная перетренированность и истощение.
Крис скептически глянул на медика и мотнул головой на площадку.
— Десять раундов. Одолеешь три раза — подумаю над твоими словами.
Ворон широко заухмылялся.
— Идёт!
* * *
— Мастер Ворон. — Лана решительно окликнула хромающего мимо неё по коридору с осунувшимся видом медика. Переступила с ноги на ногу под заинтересованным и выжидающим взглядом, сцепила руки. — Мне нужна консультация.
Ворон осмотрел Лану с головы до ног и медленно кивнул.
— Излагай.
— Это нормально, что картинка перед глазами иногда становится серой? Звуки доносятся как под водой. Странное состояние. Как будто не со мной всё происходит. Длится несколько секунд, иногда до минуты.
Ворон облокотился на стену, вытащил из-за пояса планшет, долго в него тыкал.
— Говори, когда было.
— Первый раз на тренировке на канатке перед первой воронкой — ощущение, что не со мной всё происходит. В парке перед разделением — уже серое становилось. На арене тоже. А последние две недели, как разделение провели, каждые три дня.
Тот продолжительно тыкал в планшет.
— Последний раз когда было?
— Пять минут назад.
Серия быстрых движений пальцев по планшету. Ворон протянул руку и с силой ущипнул Лану за плечо. Профессионально увернулся от летящего в челюсть кулачка. Лана взвыла от столкновения руки с шершавой стеной, засунула оцарапанные костяшки пальцев в рот. С ненавистью уставилась на обидчика.
Ворон заворожённо рассматривал её губы, и то, как она облизнула ссадину на кулаке. Под его взглядом Лану бросило в жар. Она смотрела на стоящего в боевой стойке мага, внизу живота растекалась томительная нега. Медленно рассматривала поджарое тело, хищную позу, жилистые руки. Встретила его взгляд, жёсткий, оценивающий. Развернулась и бросилась прочь.
— Стоять. — От повелительного оклика замерла, но оборачиваться не стала. Цепкие руки властно развернули её, и Лана наткнулась на требовательный взгляд. — А ну-ка, посмотри на меня ещё.
Зажмурилась и замотала головой. Ворон выругался, отпустил.
— Не смей убегать. Всё, я отошёл, не трогаю тебя. Просто посмотри на меня ещё разок.
Осторожно приоткрыла глаза. Ворон и вправду отошёл шагов на пять и внимательно рассматривал, как Лана прерывисто дышит. Медленно проговорил:
— Больно сделал, чтобы увидеть реакцию. И вот что я скажу, девочка. То, что сообщила мне — умница. Это важно. Пока в пределах нормы, учитывая твои нагрузки. Участится, или заметишь необычное — говори. В ночную перезагрузку планшета появится новая программа, дневник самонаблюдения. Все случаи отмечать в ней. — Ухмыльнулся и насмешливо проговорил, — над ударом ещё поработай.
Лана вспыхнула, вздёрнув подбородок, и снова машинально облизала ссадину на руке. Под взглядом Ворона поспешно спрятала руки за спину.
— Всё, иди. — Небрежный кивок в сторону коридора, и Лана поспешила прочь.
Медик облокотился на стену, глядя ей вслед. Резинка, стягивающая косу Ланы, потерялась, рыжие волосы при движении расползались по плечам. Ворон озадаченно перевёл взгляд вниз на брюки и приподнявшуюся ткань в паху. Почесал шею. Задел ногтем и задумчиво осмотрел бесконтактный датчик, забытый после самодиагностики. Постучал в планшет. Хмыкнул. Посмотрел в коридор, в котором скрылась Лана. Губы Ворона неудержимо расплывались в ехидной, предвкушающей веселье, улыбке.
* * *
— Рин, когда у тебя случилось раскрытие?
Они сидели за столом в библиотеке. Лана билась над схемой керлинского щита, а Рин поправлял ошибочные векторы.
— Мой первый портал? Мне было три года и два месяца. Выжил чудом, хотя всё больше склоняюсь к мысли, что за чудо мне стоит всё же благодарить отца, — поймал её вопросительный взгляд и пояснил, — я поздний ребёнок, ему было под пятьдесят, когда я родился. Отец — профессор истории. На мне были испытаны десятки методик раннего развития детей.
