Колдовской знак - Евгения Александрова

– И ты пришла ко мне… Думаешь, я сильно лучше?

Алекс сел. Влажная прядь тёмных волос упала на лоб. Пытливо вглядевшись в его изучающие, чего-то ищущие глаза, Джейна ответила:

– Я это знаю.

Он глухо отозвался:

– А если я тоже такой… опасный? Не сейчас, так позже. Со мной может случиться то же самое. Как ты не видишь? И тогда ты будешь бояться уже меня… а я бы этого не хотел. – От этого короткого признания в груди вмиг разлилось волнующее тепло. Не хотел!.. Алекс, помолчав, добавил: – Смотри.

Он вытянул ладонь, и Джейна увидела, как нервно подрагивает его рука, отчего отсветы огня отчаянно скачут по светлой коже. Эта рука недавно так нежно касалась её лица… Алекс пошевелил пальцами, сжал их в кулак.

– Тьма заберёт и меня, Джейни.

Они замерли друг напротив друга.

Нет… Она не верит! И не хочет в это верить! Алекс не такой… не сумасшедший. И не будет! Он тот, с кем тепло… рядом с кем у неё быстрее бьётся сердце. Не найдя нужных слов и не раздумывая, Джейна просто приблизилась и коснулась его губ – обветренных, жёстких, но горячих и живых.

Алекс этого не ждал. Он попытался отстраниться, но Джейна привстала на коленях и обхватила его лицо ладонями, не помня себя от волнения, не думая, что делает. И страшно, что оттолкнёт, что засмеётся, но…

Она не даст ему снова уйти во мрак!

– Ты не такой… – прошептала она и снова поцеловала его.

Но уже задержалась чуть дольше. Замерла, почти не дыша. Кровь прилила к лицу, окатила внезапным жаром. Джейна судорожно стиснула пальцами ворот его наполовину расстёгнутой влажной рубахи. От такой близости внутри что-то переворачивалось. Запах его кожи, дыхания, его тепло кружили голову. Сердце заколотилось сильнее, отдаваясь дрожью в пальцах и во всём теле.

А Алекс больше не отстранялся, только посмотрел будто в саму душу. Весь мир остался где-то далеко. Джейна опустила подрагивающие руки на плечи, обвила шею.

– Не стоит, – глухо проговорил Алекс… но его ладони уже легли ей на талию.

Джейна невольно прогнулась вперёд, коснулась жёстких волосков на его груди, чувствуя под пальцами крепкие мышцы. Снова дотронулась губами приоткрытого рта, робко, и сорвался с губ короткий стон, когда его руки огладили бёдра. Алекс не сдержался, ответил на поцелуй, с силой сжав её в объятиях. Ответил жадно, горячо, словно дал себе волю. Джейна не помнила, как очутилась на его коленях, как прижались ещё теснее их тела.

Казалось, она слышала стук его сердца. Или то билось её? Будто оно гнало не кровь, а лаву, отчего лицо и всё тело заливало жаром. Алекс прошёлся ладонями по спине, проник под тонкую ткань рубашки, коснулся оголённой кожи. Тёплое дыхание обволокло шею, и внутри рухнула последняя преграда.

Пусть так! Пусть ночь станет ещё бездонней, пусть всё остальное летит в пропасть.

– Джейни, – шепнул Алекс на ухо, зарывшись в её растрёпанные волосы. – Только ты осталась. Ты – право моё на жизнь.

И не было больше ни этого дома, ни сумасшедшего Сеймона, ни исчезнувшего Эрика. Не было никаких Служителей, Покровителя, не было тайного ордена, не было ивварцев, солдат. Не было войны. Но был Алекс. Настоящий, живой, с колючей щетиной, с обветренными губами.

И каждое его прикосновение сводило с ума, рождало внизу живота горячую волну дрожи, и разум всё слабее отзывался на происходящее. Джейна тихо простонала и закусила губу. Охваченный тем же жаром, Алекс лёгким толчком повалил её на матрас, с нажимом провёл рукой по бедру, отвёл в сторону и приник к ней сильнее, вдавил в мягкое покрывало.

Джейна ещё видела, как он поморщился от боли в раненой ноге, но только бездумно запустила ладони в его волосы, притянула к себе, чувствуя волнующую тяжесть его тела. Так близко, так рокочет в ушах кровь от сходящего с ума сердца. Сильнее дрогнули её пальцы, стиснув плотную ткань рубахи, и Джейна ловила губами его губы. Алекс скользнул ладонями по животу, коснулся груди, заставив выгнуться, и мягко стащил через голову её тонкую блузку.

Обнажённая, Джейна на миг ощутила себя беззащитной, холод мурашками пробежал по коже, но Алекс снова прижался всем телом, снова впился в губы, уже покусывая их. Джейна стиснула его плечи и подалась навстречу. Тусклый свет огня плеснулся на его кожу, смягчая черты, и хотелось наслаждаться тем, как он близко, как пьянит его запах, но, приподнявшись на руках, Алекс всмотрелся затуманенным взглядом в её лицо и проговорил сипло:

– Прости… я не должен… так.

Но больше не было её – робкой, не было стеснения, неловкости, страха. Только жажда его тепла, объятий, только забыть обо всём, касаться всем телом, горячо, нежно, только любить… Разметав короткие волосы, Джейна запрокинула голову и обхватила его спину, притянула ближе, коснулась щекой его колючей щеки. Пусть так! Больше нет ничего…

– Я хочу… – выдохнула она.

17. Снова в море

Сырость и грязь дорог,

Холод осенних дней.

Нам идти на восток –

Или на юг верней?

Можно всю жизнь искать

И невзначай найти.

Можно сильнее стать

В чёрном огне пути.

Сон милосердно нем,

Время есть до утра.

Горький вопрос «зачем»,

Странный ответ – «пора…»[4]

В тесной комнате с плотными шторами было жарко, хотя камин внизу уже никто не топил. Но не хотелось даже думать, что есть что-то за пределами этого убежища. Грозовые раскаты за окном стихли и превратились в обычный ливень.

Алекс лежал на животе, повернув голову набок, и Джейна присела рядом, положив ладони на его широкую спину. Первый раз она смогла рассмотреть татуировку на левой лопатке: штурвал, обвитый хитрыми плетениями каната. Она ему подходила – настоящий капитанский символ. Капитан… без моря и корабля. И ведь она отчасти тому виной. Джейна провела по сложным линиям в середине татуировки, которые казались смутно знакомыми. Что-то странное почудилось и в самой татуировке, будто она не такая, какой кажется на первый взгляд…

– Она значит что-то особенное? – спросила Джейна, ложась на живот рядом с Алексом.

Он молча протянул к ней руку и ласково откинул упавшие на лоб волосы. Неужели когда-то она его боялась? И нос совсем не хищный, а гордый, и волевые скулы, и твёрдый подбородок сейчас смягчались незнакомой