Екатерина Соболь - Короли будущего
– Уберите тут все, – бросил он. – Чай можно не подавать. – И стремительно вышел за дверь.
– Думаю, что в покоях у короля сейчас будет весело, – протянул Джетт и грохнул поднос на стол.
– По-моему, «весело» – неподходящее слово, – пробормотал Генри и выглянул за дверь.
Шаги принца стихли, в коридоре было пусто – кажется, двое в золотых куртках помчались за придворными.
– Да ладно, только не говори мне, что собрался здесь прибираться, – фыркнул Джетт. – Дорогу знаешь?
Пока они пробирались в темноте к покоям короля, Генри не давал покоя какой-то звук, почти незаметный, на грани слышимости. Он не сразу понял, что это свист ветра.
Дворец казался совершенно пустым, мертвым, навсегда заполненным тьмой. И Генри, осторожно переставляя ноги, вдруг подумал: если он проиграет, а тьма победит, дворец таким и останется. Это место, созданное когда-то, чтобы быть прекраснейшим в королевстве, станет самым жутким из всех.
– Нет, весело, кажется, не будет, – прошептал Джетт, будто отвечая на мысли Генри, и крепче сжал пальцы на его рукаве. – Чутье на опасность, которое сотни раз спасало мою шкуру, сейчас кричит мне: беги отсюда, приятель, а то поздно будет. Слушай, у меня есть новый план. Забудь про короля, ищи дверь наружу. Ну ее, корону. Что она тут исправит?
Генри поморщился. В глубине души ему хотелось согласиться, и именно поэтому он собирался попросить Джетта замолчать. Но тут впереди показалась дверь королевских покоев, а перед ней стояли аж четверо в золотых куртках: двое, что прибежали за придворными, и еще двое, которые, наверное, охраняли короля. Все они сердито перешептывались, заглядывая в приоткрытую дверь.
– …Ты такой умный, когда надо советы давать, а сам-то что сделал бы на моем месте? – услышал Генри, подойдя ближе. – Они же придворные, попробуй не впусти, когда их сорок человек!
Голоса из комнаты доносились сердитые, они срывались, перекрикивали друг друга. Генри согнулся как можно ниже и, выставив перед собой поднос с миской каши, пошел к двери. Джетт тащил за ним корзину изюма.
– Куда лезете? – грубо спросил один их стражей.
– Нам велели принести королю завтрак, – прошелестел Генри. Идея была отличная, и охранник уже посторонился, чтобы впустить их, но тут из комнаты, как назло, выскочил Карл.
– Его величество еще даже не поел, а все притащились и орут! Зачем впустили! – зло прошипел охранникам Карл и тут увидел Генри с Джеттом.
– Завтрак принесла – молодец! Ты, милочка, прямо мысли мои читаешь! – сказал Карл, обращаясь почему-то только к Джетту. – А теперь иди, тебя еще тут не хватало!
Он забрал поднос и повернулся, чтобы уйти, но тут Джетт схватил его за рукав.
– Господин Карл! – горячо зашептал он. – Мы с братом всю жизнь мечтали на короля поглядеть! Можно? Ну, пожалуйста!
– Не слышишь, что ли, скандалят там, – проворчал Карл, но лицо его смягчилось. – Момент ты выбрала хуже некуда.
– А мы тихонечко! – Джетт погладил его рукав. – Просто в уголке постоим. Я знаю, вы оберегаете покой короля, но мы его и не нарушим. Я умею быть тихим. То есть тихой. Как мышка.
– Да, на мышку ты похожа, – неожиданно добродушно сказал Карл. – Такая же востроносая. Ладно, пойдем.
Джетт потянул Генри за собой. Карл, симпатии которого на Генри не распространялись, недовольно посмотрел на него, но все же кивнул.
– Пустите, они мне еду для короля помогают нести, – сказал Карл, и стражи с усмешками расступились.
– Главное, веди себя тихо, брат, – пробормотал Джетт, в упор глядя на Генри. – Я верю, ты знаешь, что делаешь, но мы простые слуги, и если что, головы оторвут нам первым.
В комнате горел камин и подсвечники на столах, но тьма была еще гуще, чем во всем остальном замке, – непроглядная, пугающая, Генри даже показалось, что он слышит в ней какой-то неясный шепот. Резкий свет камина выхватывал из темноты контуры людей, нависших над кроватью короля.
Генри протолкнулся ближе. Король лежал под одеялом, бледный до синевы, а на столике рядом с ним стоял ларец с бутылочками фальшивого настоя ромашки. Генри с ужасом заметил, что с тех пор, как он видел этот ящичек в последний раз, склянок там стало гораздо меньше. Бедняга так и не поверил, что они приносят вред, и не только не прекратил, но и, кажется, увеличил дозы.
Король смотрел на придворных из-под полуприкрытых век, морщился от громких голосов и молчал. Он будто не чувствовал, что люди, столпившиеся вокруг, близки к тому, чтобы броситься на него с кулаками.
– Мы верно вам служим, а вы что для нас сделали? – вопил какой-то старик.
– Тут уже жить невозможно! Это вы до такого довели! – подхватила одна из женщин.
От их тихой, молчаливой вежливости и следа не осталось, они были похожи на ощетинившуюся стаю волков. Свет камина бросал на их лица жесткие красноватые тени.
– Ваше величество, простите, что мы так ворвались, но они правы: нужно что-то решать, – твердо сказала Ингрид. Она единственная сохраняла спокойствие. – Боюсь, рано или поздно чернь попытается захватить ворота. Прикажите охране хотя бы отпугнуть их. Вы должны защитить дворец.
Король разлепил губы и медленно повернул голову к принцу, который молча пытался оттеснить придворных.
– Помнишь, как ты обещал найти корону за неделю? – прошелестел король. – Уже седьмой день, и где же она?
Все придворные разом затихли, выжидая, что будет дальше.
– Отец, сейчас не время об этом думать, – начал принц. – Я…
– Конечно, ты не найдешь, – перебил король, откидываясь на подушку. Он выглядел, как мертвец. – Я всегда это знал. А если бы и нашел, не отдал бы ее мне, верно? Надел бы сам. Чего еще от тебя ждать?
Он прошипел это с такой ненавистью, что Генри показалось, будто тьма подхватила его слова, зашептала, передавая дальше, до самых дальних углов комнаты. Принц медленно повернулся к отцу, и глаза у него сузились, как у рассерженной лисы.
– По легенде, ее может надеть тот, кто нашел, – выдавил он. Губы у него кривились. – Думаешь, тот шут гороховый, которого ты в Цитадель посадил, отдал бы ее тебе? Да никогда! А знаешь почему? – Принц нагнулся к нему, чтобы их лица оказались рядом. – Потому что король из тебя никакой, отец. Ты бы видел себя сейчас. Ты болен. И я все равно скоро стану королем, хочешь ты этого или нет, с короной или без нее.
– Ваше высочество… – Ингрид подошла к нему, но принц вдруг толкнул ее с такой силой, что она отлетела.
– Ты с этим ничего не можешь сделать, папа, – сказал принц.
Его трясло от ярости, и шепот в углах комнаты стал громче. Генри сжался от страха, но никто вокруг словно не слышал, что тьма не просто становилась темнее, – она становилась громче.
Король приподнялся на локте, будто злость вернула ему силы:
– О да, ты прав. Больше мне трон оставить некому. Но давай-ка вспомним, кто в этом виноват.
Принц застыл, будто его окатили ледяной водой. Он приоткрыл рот, но ничего не сказал, а вот тьма ожила еще больше. Генри видел: принц чувствует такую дикую злость, что даже словами ее не может выразить, и духи вражды, извивавшиеся вокруг, как бесплотные змеи, придвинулись ближе.
– Ах так, отец? – звенящим голосом проговорил принц. – Как же я тебя…
И тогда Генри выпустил из рук поднос. Тот грохнул об пол, миска разбилась, обдав кашей стоявших рядом придворных, от резкого звука все подскочили и повернулись к нему.
– О нет. Не делай этого, – еле слышно простонал Джетт.
Но Генри уже стянул парик и куртку, превращавшую его в горбуна.
– Узнаете? – громко спросил он.
И конечно, его узнали.
Сами придворные не видели, как он уничтожил прилавки, но наверняка слышали об этом, а в историях, как обычно, все преувеличено, поэтому при виде Генри они завизжали и кинулись в дальний угол комнаты, наступая друг другу на ноги. Охранники, услышав крики, бросились в комнату, но Генри выставил перед собой руку.
– Сами знаете, что я могу, – громко сказал он. – Держитесь подальше.
– Хватайте его! – крикнул принц.
Стража повернула головы к нему, потом к Генри, потом опять к принцу, но инстинкт самосохранения оказался сильнее служебного рвения. Охранники выскочили за дверь и притаились там.
– Ах ты, мерзавец! – взревел Карл из того угла, куда он забился вместе с придворными. – Так это не твоя сестра! Ты заманил честную доверчивую девушку в сети обмана!
– Блеск, – выдохнул Джетт, закрывая лицо руками.
– Помните сказку о духах вражды? – дрожащим голосом спросил Генри. У него было необъяснимое, мучительное чувство, что вся тьма дворца начала стягиваться сюда, словно прислушивалась к тому, что он скажет. – Эти духи и есть тьма. Вы сейчас наговорите друг другу всяких ужасных вещей, как мельник и кружевница, и они… Они станут сильнее. Успокойтесь. А то вы им только помогаете.
Принц и король смотрели на него с совершенно одинаковым выражением лица, и Генри первый раз заметил, как они похожи.
