Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7 - Алексей Аржанов
— Успокойтесь, пожалуйста, присядьте, — попросил я. — И скажите, как вас зовут?
— Унодзаки Кими, — представилась она, продолжая морщиться. — Простите, Кацураги-сан, но я лучше присяду от вас подальше.
— Почему? — не понял я.
— У меня плохой запах изо рта, — отвела взгляд она. — Всё из-за этой проклятой изжоги. Мне кажется, у меня уже пищевод растворяется. Скажите, вот вы в курсе, что у нас в желудке находится соляная кислота? Она ведь даже гвозди разъедает!
— Конечно, в курсе, Унодзаки-сан, так и должно быть, — улыбнулся я. — Не беспокойтесь, даже при гастрите концентрация соляной кислоты не может возрасти до такого уровня, чтобы переварить вас изнутри. А на счёт запаха изо рта, стесняться нечего. Присядьте поближе, иначе я не смогу вас посмотреть.
— Но… — решила поупираться она.
— Вы на приёме у врача, — мягко напомнил ей я. — Делайте, как я говорю.
Унодзаки Кими вздохнула и пересела на другой угол кушетки вплотную ко мне.
— Теперь расскажите по порядку, что вас беспокоит? — спросил я.
— Вот! — она протянула мне заключение ФГДС. — Прошла через эту отвратительную процедуру, чуть не сдохла!
Я взглянул на заключение врача и не обнаружил там ничего такого, на что стоило бы обратить особое внимание. Обыкновенный хронический гастрит в стадии обострения.
— Поверьте, Кацураги-сан, не гастрит это, — начала убеждать меня она. — Я это нутром чую. Причём буквально!
Да уж, эмоциональная пациентка. Как правило, именно у таких и возникают проблемы с желудочно-кишечным трактом из-за постоянного стресса и пагубного воздействия избытка кортизола на слизистую желудка.
— Послушайте, Унодзаки-сан, — начал я. — Обследование и всё остальное я посмотрю и если надо будет, добавлю дополнительные анализы. Но для начала скажите конкретно, что вас тревожит. Изжога — понятно. Ещё что?
— Привкус во рту ужасный. Вот, смотрите, — Унодзаки Кими показал язык, покрытый белым налётом. — А ощущения в груди я бы даже изжогой не назвала. Иногда кислота подлетает очень высоко. Настолько, что даже в лёгких оказывается. А после этого я никак не могу избавиться от кашля. Слышала даже, что из-за этого может развиваться аспирационная пневмония.
— Унодзаки-сан, «вдох-выдох», — перебил её я. — Спокойно, сейчас со всем разберёмся. Очевидно, что на ФГДС не совсем точно отобразили суть проблемы. От одного-единственного гастрита кислота так высоко подпрыгивать не станет. Скорее всего, это гастроэзофагеальнорефлюксная болезнь. Или сокращённо — ГЭРБ.
— Вот-вот, я тоже так думаю, — закивала она. — Только препараты от этого заболевания мне уже назначали, и они, если честно, помогают слабовато.
Любопытно. Посмотрим, симулирует она или действительно болеет. Я включил «анализ» и начал рассматривать её пищевод сверху вниз. И он действительно был воспалён, слизистая покраснела, а на ней выступили яркие кровеносные сосуды. А причина этой неполадки крылась внизу. Но не в желудке.
А между пищеводом и желудком. Ох и неприятный сюрприз… Ничего категорически страшного в этом заболевании нет, но лечить его придётся, скорее всего, хирургическим путём.
Дело в том, что грудную полость и брюшной отделяет мышечная стенка — диафрагма. Её главной функцией является обеспечение дыхания. Но, само собой, отделяет полости она не целиком. В ней находится несколько отверстий для пищевода и крупных сосудов.
И с пищеводным отверстием как раз и случилась беда. Отверстие, в которое входил пищевод, увеличилось в размере, и из-за этого в грудную полость вышла верхняя часть желудка. Из-за этого у пациентки и развился рефлюкс-эзофагит, поскольку вследствие нарушения нормальной анатомии желудка, кислота теперь постоянно попадает в пищевод.
— Скажите, Унодзаки-сан, а нет ли у вас ощущения, что пища иногда застревает на полпути до желудка? Или на входе в него? — спросил я.
— Да! Да! — закивала она. — Есть. Ещё как есть! Мне иногда кажется, что и вода пройти не может.
— Понял вас, Унодзаки-сан, — кивнул я. — Я знаю, что вас беспокоит. Не тревожьтесь, ситуация решаемая. Скорее всего, когда вы сдавали в ФГДС в частной клинике, эндоскопист не обратил внимание на пищевод и кардиальный отдел желудка.
— Наверное, потому что я постоянно давилась и никак не могла последовать его указаниям, — вздохнула она. — Так что же у меня за диагноз, Кацураги-сан?
— Грыжа пищеводного отдела диафрагмы, — заключил я.
— Ой, а я слышала о таком, — нахмурилась Унодзаки. — Но мне говорили, что если у меня есть такая грыжа, то лечится она теми же таблетками, что и обычный гастрит. Неужто соврали?
— Нет, не соврали, Унодзаки-сан, — ответил я. — Лёгкие формы действительно можно лечить той же терапией. Но если грыжа резко выражена и не поддаётся консервативному лечению, оптимальнее всего — провести плановую хирургическую операцию.
— Боюсь! — замотала головой она. — Не хочу операцию.
— Эта операция совсем несложная, — уверил её я. — Желудок вправят, отверстие уменьшат, и вы снова будете чувствовать себя, как и раньше. Поверьте, хирургическое лечение в данном случае — это лучший выход. На данный момент существует огромное количество техник проведения этой операции. Это — не то, чего стоит бояться.
— А из-за чего оно взялось-то, Кацураги-сан? — расстроилась она. — Я никаких тяжестей не поднимаю, за меня всё муж делает. С чего ж эта дурацкая грыжа взялась?
— О, Унодзаки-сан, а тут всё не так просто, — ответил я. — Причин может быть много. И основная — это увеличение давления в брюшной полости. Начнём с самого банального вопроса. У вас дети есть?
— Да, дочка, — кивнула она.
— Когда родилась?
— Ей ещё и двух лет нет, — ответила Унодзаки Кими. — А при чём здесь она? Хотите сказать, что это передаётся по наследству?
— Нет, — помотал головой я. — Скажите, а изжога вас начала мучать сразу после родов?
— Х-м-м, — протянула женщина. — Почти. Она началась чуть раньше, ещё в третьем триместре беременности.
— Велика вероятность, что в этом и проблема. Во время беременности сильно увеличивается давление в брюшной полости. Это и могло послужить образованию грыжи пищеводного отверстия диафрагмы. Но я бы вообще не стал гадать, Унодзаки-сан. Причин может быть
