Группа Авансюр (СИ) - Евгений Румянцев
— Но бьется же, — горячо воскликнул Рога. — При успешном раскладе при нападении у герцога изымается куча денег, вот с ее освобождением появилась накладка, слишком много воинов в сопровождении. Невидимка тогда около клетки побывал, даже перебросился парой фраз для успокоения, только времени осталось мало, понимаешь? Вот удочку через меня и закинула, знает, наверное, что в одиночку я этот вопрос не в состоянии решить.
— Тихо! Ничего пока не бьется! — осадил я вора. — Одна хрень и при любых раскладах мы, с большой долей вероятности, окажемся в глубокой заднице с запущенным геморроем. Если впишемся за нее, надо сначала отбить ведьму у конвоя, потом у церковников, разобраться с ее кланом, а его люди рядом, я уверен. Наконец, еще предстоит отобрать денежки у герцога, не забывай, а сундуки с богатством наверняка под охраной отнюдь не крестьян с вилами или местных вышибал. Короче, пока не дергаемся, наблюдаем. Спешка важна только при ловле кошки, стырившей батон браунгшвейской колбасы, сам знаешь. Посмотрим, куда кривая вывозит, тогда и решим.
Вор ушел, а я принялся нервно нарезать круги вокруг таверны. Вот он, шанс для скромного журналиста из зачуханной газетенки, едва сводящей концы с концами! Но вот запашок… Да ну его к черту! Ведьма сейчас в роли шансоньетки, то бишь девушки без шансов, надо выждать, что ее дружки из клана предпримут, все правильно я Роге сказал. Выйду из игры, отправлюсь на пробежку, в парке и обмозгую свежие вводные. Но как все-таки авантажно бедного старца уронили, прям по классике. Мне один знакомый рассказывал, их наняли дорогой рояль на двенадцатый этаж снаружи в окно поднять. Вначале шло хорошо. Как положено, натянули веревки, бережно обвязав корпус стропами. Рояль круглый, соответственно, обхватывающие стропы держат его на соплях и честном слове. Помолясь, чтоб не поднялся ветер, стали аккуратно поднимать, даже до заветного окна дотянули. Но тут из него высунулись волосатые руки рабочих и схватились за крепеж. Долго потом дети во дворе клавишами от того рояля играли…
Телега с клеткой натужно скрипнула и медленно потащилась в гору. Ведьма внутри скрестила руки и так пальцами сжала одежду на плечах, что побелели костяшки. Всего несколько километров отделяло от монастыря, где окончательно должна решиться ее судьба. Как только она окажется внутри, разве что провидение сможет спасти и ее, и аккаунт. Сегодня пленница совершенно не обращала внимание на оскорбительные выкрики бежавших за клеткой мальчишек и нелестные фразы крестьян, встречающихся по пути следования конвоя. Телега медленно, но уверенно поднималась в гору, выезжая из утренней тени долины в объятья ласкового утреннего солнца. Доехав до площадки, откуда поднимали в монастырь грузы, она остановилась.
— Вот и все! — удовлетворенно заключил капитан стражи. — В темнице монастыря эту дьяволицу заставят страдать до последних дней так, как ей и не виделось в самых страшных снах, уж я о нравах здешней матушки наслышан. Не одно порождение ада здесь горько раскаивалось о содеянном, оглашая дикими криками монастырские подземелья. Жаль, их не слышала ни одна живая душа снаружи, камни надежно поглощают все звуки. Выводите ведьму из клетки!
Два стражника, расклепав цепь на дверце, схватили пленницу и потащили ее к клети подъемного механизма. Скала с прилепившимся наверху монастырем находилась в отдалении от площадки, грузам приходилось преодолевать по воздуху десятки метров, прежде чем они попадали на каменный помост обители и исчезали в ее недрах. Наверху подали знак, что готовы к приему.
— Эх, жалко, такая красавица была по описаниям, могла быть кому-то верной женой, детишек рожать. — Капитан цокнул языком и выразительно сплюнул на дорогу, отдав приказ поднимать клеть. Деревянное колесо с зажатой на нем веревкой заскрипело и клеть с пленницей, немного наклонившись, оторвалась от земли.
— Будь ты проклят, цепной пес герцога Хасаписа. — не выдержала ведьма. — Ты сожалеешь о том, что я не смогу родить от тебя? Так знайте, люди, даже собственная жена не способна зачать от этого урода, благодаря подцепленной срамной болезни от одной из грязных портовых шлюх! Не зря герцог пригрел этого несносного вонючего козла в своем замке, ненавидящего всех нормальных жителей только за то, что сам ущербен, и как мужчина, бесполезен!
— Тащите клеть живее! — взревел начальник конвоя. — Иначе я первым засажу стрелу в ее лживый язык!
Наверху услышали и клеть начала перемещаться ощутимо быстрее. В этот момент ко мне подъехал Рога и шепнул, что опять чувствует присутствие невидимки. Я мигом насторожился, гадая, что он предпримет, до клети же теперь не добраться. Ответ на мой вопрос подсказала веревка, в одном месте ее волокна начали разрываться, угрожая не донести клеть до помоста. Прикольная в этих священных местах национальная забава ронять груз с высоты. Что-то мне подсказывает, что неспроста все эти случаи… Меньше, чем через минуту раздался уже привычный вопль ужаса, когда клеть с несчастной полетела в бездну.
Глава 23
— Капитан, мой отряд свою задачу выполнил, мы готовы хоть сейчас к отправке в обратный путь. Покорнейше прошу рассчитаться.
— За что, собственно? — начальник конвоя так гадливо ухмыльнулся, что в голову сразу втемяшилась мысль, что денег за работу нам не видать, как собственного прыща на заднице.
— Ведьма в монастырь попала? Нет. Тело почившего в сохранности? Тоже нет! — продолжал капитан, продолжая вбивать гвозди в крышку гроба моих иллюзий о честной оплате найма в игре. Вот, сучонок! Даже редактор со своими штрафами, сколько я работаю, не позволял себе ничего подобного. Ныл, юлил, но все равно в конечном итоге исправно оплачивал по прейскуранту устных договоренностей.
— В том, что в обоих случаях произошло, нашей вины нет. Либо случайность, либо халатность местных, отряд-то здесь причем? — краснея от злости, спросил я.
— Может, и ни при чем, — согласился говнюк со страусиными перьями на шлеме. — Важен сам результат, а он отсутствует. Поскольку задача не выполнена, считаю нужным удержать ваше жалованье в пользу государственной казны, это будет справедливо.
Я было попытался возразить, но наткнувшись на лучащуюся удовольствием рожу капитана, понял, что бессмысленно. Пришлось злобно щелкнуть сапогами, послав ненавистной физиономии недвусмысленный взгляд и ретироваться за дверь. Выйдя на свежий воздух, я глубоко вздохнул, пытаясь приглушить гнев, не отыгрываясь на подчиненных. На немой вопрос отряда сухо сообщил о кидалове, пообещал выдать половину жалования из собственных средств, уравняв таким образом денежные потери всех участников, а выезд на время отложить, немедленно обмыв горе в ближайшем кабаке.
— Мы
