Наемники бродячих островов. Том 5 - Фэва Греховны
Но как раз этот факт и играл на руку наёмникам. Кеншин улёгся вдоль парапета, ногами к направлению ожидаемого появления часового, и присыпал себя снегом. Макс затаился за небольшим сугробом в трёх метрах. Именно юноше предстояло встречать и впечатлять вероятного противника.
Когда от дальней башни донёсся скрип дверных петель, он, кажется, даже дышать перестал. Опасность от единственного противника на узкой галерее его не пугала. Зато была интересна личность часового: быть штурму города мизерными силами или местных доведётся только поздравить⁈
Увы, с приближением воина, прямо пропорционально отдалялись и победные торжества.
Из-за факела, определить его народную принадлежность не удавалось. Кожа лица играла золотом в Свете неверного огня, но так оно и у бойцов бригады по ночам происходит. Одежда тоже не давала подсказки. Просто зимний овчинный тулуп. Зато очень скоро стала различима окладистая чёрная борода, торчащая из-под капюшона.
Но и это — не приговор. Даже у собственных подчинённых успела зародиться мода на стриженную растительность на лице.
Когда часовой оказался в ничтожном метре от Макса, парень резко выпрямился и прописал тому боковой в челюсть. Борода сыграла злую шутку с восприятием формы, кулак скользнул по волосам. Так что пришлось добавить ещё и прямой чуть ниже губ. Уж этот ориентир точно должен был подсказать точку приложения силы.
А в следующий миг, сзади мужчины возник Кеншин и сделал то, чего Макс ну никак не мог ожидать: обнял часового, потянул на себя и бросился вместе с ним через парапет стены.
Спустя несколько секунд снизу донёсся приглушённый голос наставника — «Прыгай плашмя.».
* * *
Во время прыжка Кен успел перевернуться и полетел вниз, буквально лёжа на пленнике. Приземление смягчил почти метровый слой снега. Ну и добавить пленному он тоже не забыл, чтобы уж точно шум не поднял.
А через мгновение, воздух прорезал короткий шелест и рядом упал белый бесформенный объект.
Макс прилично зачерпнул снега снаряжением, что во время маскировки, что теперь, по приземлении. Даже мешковатый маскхалат не спас. Но от замерзания хранил адреналин. Как он не пытался быть спокойным, а всё равно разнервничался. Хотя скорее — взбодрился. Руки едва заметно дрожали, дыхание участилось. Даже пар изо рта казался гуще чем должно быть.
— Бери его на плечи и бегом марш к лесу. — бросил команду наставник, поднимая бесчувственное тело в вертикальное положение.
Парень не стал спорить, предвещая ответ о давно обещанных пятикратных нагрузках. Не хватало только, чтобы наставник ещё четыре бессознательных тела раздобыл!
До своих добрались споро. Всё же, иногда, испуг дело полезное! Глаза на лоб лезут, сердце стучит так, что кровь в шее как насосом гоняет, а ноги и спина не устают. На прятки не отвлекались, так как до следующего часового было в полтора раза больше времени. Километр сделали меньше, чем за треть часа.
А там уже ожидал целый консилиум ревизоров! И офицеры, и доверенные сержанты. Особенно, отморозки Лайонела зрелища ждали.
Но спешить не стали. Для допроса удалились от опушки ещё километра на пол. Там, Кен приказал выкопать в снегу яму, чтобы крики эхом не расходились и только в небо отражались воронкой. Хотя докричаться до городских стен на такое расстояние и сквозь редколесье — было невозможно.
Следующим шагом стало освобождение несчастного пустынника от верхней одежды. В том, что это именно представитель горячего народа, сомнений уже не было: придя в себя, он начал ругаться на всем знакомом лающем диалекте.
Давая пленному выговориться, Кеншин преследовал несколько целей. Во-первых, показал ему, что не боится быть обнаруженным. То есть, никто не придёт на помощь. Во-вторых, бедолага был без тулупа и чем дольше ругался — тем чаще стучал зубами.
И вот, когда зуб на зуб уже не попадал, ему задали первый вопрос — «Кто владеет городом?». Тот, на свою беду, отвечать не пожелал и сразу же получил десяток ударов той самой верёвкой, по которой совсем недавно карабкались разведчики.
И даже когда он заголосил свои «Бедави! Бедави!», степняк останавливаться не стал. Лупил так, словно каждым ударом пытался разрезать одного цельного пустынника на двух поменьше.
Вопросы о расстановке сил, караульной службе, расположении командования и обо всём-всём, что могло интересовать бригаду, также пришлось подкреплять хлёсткими ударами. Больше трёх подряд бедуин не выдерживал и начинал лепетать на ломаном общепринятом. Однако, на этом наука не останавливалась, каждый раз безжалостный степняк хлестал ровно по десять раз.
Как результат, небесный торговец начал отвечать чуть ли не раньше, чем заканчивался следующий вопрос.
По итогу десятиминутной пытки, Кен во всеуслышание заявил, что не верит и начал мордовать пленника по новой. Бил без счёта и явно не сдерживался. Снежная яма окрасилась гроздьями красных капель, крики обратились сначала стонами, а потом и хрипами.
И, о чудо, показания изменились! Цифры, вооружение, расположения личного состава, покои начальников… Короче, допрос и в самом деле пошёл заново.
* * *
На бездна знает каком круге, пустынник перестал путаться и начал давать уже знакомую информацию. Кричать он тоже перестал. Лишь постоянно дрожал и хватал воздух ртом.
Но как ты ни крути, а количество воинов в Площине — никак не вязалось с возможностью удержания крупного города. И уж точно не могло соответствовать силам, необходимым для штурма. Нет, потери то они точно понесли. Но получалось, что с прорвавшимися в застенки — вполне могли и бабы со стариками справиться.
Может если и не сразу, то вовремя сгона в общие бараки — численная разница оказалась бы слишком уж очевидной.
Первым не выдержал Батя:
— Тьху на тебя! Почему так мало⁈ Остальные где⁈
— А-а-аргх… — простонал пленник, но всё же нашёл в себе силы ответить, — На Светлой старанэ…
— Свету душу отдали? Чи шо⁈ Говори нормально!
— Нэт! Нэт! На старанэ, где Свет падниматся!
— Не понял. Твердыня всегда одной стороной к Свету повёрнута?
— Да, гаспадын, да! Другой старана остров — всэгда Свет! Всэ там тэпэр!
— И шо они там делают? Корабли на стоянке стерегут? — Батя спросил это вкрадчиво и даже слегка наклонился к пустыннику.
— Карабли, гаспадын, да. У-у-у… Там всэ карабли! Ай-яй… Но нэт, нэ карабли. Окоп сыдэть!
— Шо окоп⁈ Шо сыдэть⁈ Шо да-нет⁈ Нормально говори, потвора!
В попытке превратить мычание в полезные стратегические данные, Батя произнёс заклинание «Млять!» и свершил волшебный жест — влепил пленнику пощёчину. Да такую, что тот даже на ногах не устоял!
Помогло. Бедуин проморгался и заговорил немного более связно:
— Стоянка есть в лэс, далэко от бэздна. Но окоп — близко. Мы окоп над самый пропасть капат! И там ждать.
— Кого вы там ждать?
— Пристань ждать. Чтобы встрэчать.
— Кого, млять⁈ Какую
