Блистательный рыцарь (ЛП) - Франковски Лео

степени уничтожены. Не думаю, что мы сможем найти способ в это время оказать им сколь-нибудь значительную помощь. Что касается венгров, то они будут атакованы в одно время

с нами и у них будет куча своих собственных проблем. Более вероятно, что мы сможем

им помочь, чем наоборот.

138

- Эта земля, которую вы выделили для обучения, - сказал пан Виктор, - Мне кажется, что десяток квадратных миль это слишком много. И почему необходимо уединение? Основная

причина иметь военную силу заключается в том, чтобы заставить врага подумать дважды, прежде чем решиться на вас напасть. Почему мы хотим это скрыть?

- Монголы придут независимо от того, будем мы готовы или нет, - сказал я, - И они

не поверят, что пехота сможет их остановить, пока не столкнуться с ней на поле боя. И есть

две причины для уединения наших тренировочных баз. Во-первых, я не хочу выставлять

наши способы обучения на всеобщее обозрение. Они являются одним из наших основных

секретных оружий. Вторая причина является более важной и более утонченной. В процессе

обучения мы будем делать с нашими солдатами две вещи. Первой, очевидной вещью, является то, что мы будем тренировать их тела и учить их использовать оружие. Второе –

это психология. Мы разрушим их представление о мире, а затем выстроим его заново новым, более сильным способом. Нам поможет, если мы будем это делать в изолированной и чуждой

для них среде.

- Как может один человек сломать разум другого? - спросил пан Владимир.

- Это будет одно из того, что я вам покажу и вам это не понравиться. Я надеюсь, что вы, господа, знаете, что я отношусь к вас с глубоким почтением и как к людям, и как к своим

вассалам. Мне не хочется вам грубить, особенно, когда вы этого не заслужили. Но с целью

научить вас, как обучать других, я буду относиться к вам также, как вы должны будете

относиться к крестьянам, которых будете обучать. Я не буду вежливым. На самом деле

я собираюсь быть максимально грубым. Я не знаю, почему это позволяет сделать людей

абсолютно послушными, но это работает.

Если больше вопросов нет, то завтра на рассвете я жду вас у ворот. Будьте в полном

вооружении и в хорошей обуви. Мы начнем с пробежки в три мили, а затем я буду вас учить

маршировать.

139

Шел снег, но на рассвете они стояли там, а с ними был Петр Кульчинский.

- Петр, какого черта ты тут делаешь? – спросил я.

- Мой господин? Я ваш оруженосец и когда вы позвали всех ваших рыцарей, я подумал…

- Ты подумал неправильно! Ты мне нужен как бухгалтер. Ты мне не нужен

как инструктор! А теперь отсюда убирайся!

Петр ушел, почти плача.

- Не слишком ли Вы были с ним грубы, мой господин? - спросил пан Владимир.

- Закрой свой рот, Владимир! Когда я захочу услышать твое мнение, я тебе об этом

скажу!

Это задало тон нашему обучению. Такая грубость была не нужна с моими рыцарями

и, тем более, не с Петром, но она была необходима при общении с крестьянами и рабочими, которых мы будем тренировать.

Пан Владимир неоднократно ввязывался в бой вместе со мной и сражался как отморозок.

И у меня не было никаких сомнений о братьях Банки и также я думаю, что Петр прошел бы

через огонь, если бы я его попросил.

Это дало мне идею. Однажды я прочитал статью про хождение по огню в "The Skeptical Inquirer", американском журнале, созданном с целью развенчания культовых практик, которые

изобилуют в этой стране. Американцы возводят их право на личную свободу до крайности, и разрешают все виды верований: в летающие блюдца, саентологию и другие виды

сумасшествий. В журнале довольно подробно объясняется, как можно ходить по ложу

из раскаленных углей и при каких условиях это можно делать безопасно.

Если что-то и может убедить армию, что она непобедима, то это возможность пройти

через огонь! Возможно, как часть выпускных упражнений. Да…

Так что мы пробежали три мили в полной броне, и я убедился, что я остаюсь

впереди них, даже если мои легкие болели, а мои ноги ныли в течение недели после этого.

Мышцы, необходимые для езды на лошади существенно отличались от тех, которые

необходимы для бега! За этим последовал час гимнастики прямо на снегу, а затем

марширование. Прозвенел звонок на обед, но я его проигнорировал и заставлял

их маршировать, пока они, по крайней мере, не научились ходить в ногу.

- Остался ты один, Владимир!

Мы молчали все время, пока ели остатки от обеда. Некоторые израбочих это заметили, но были достаточно умны, чтобы ничего не говорить.

140

После еды мы снова встретились в моем кабинете.

- Теперь, господа, вы можете говорить свободно. Одной из причин этих наших

совещаний во второй половине дня будет объяснение и подведение итогов того, что вы

делали утром.

- Очень хорошо, что Вы всех нас собрали, - сказал пан Грегор, - Я бы хотел знать, почему Вы считали нужным говорить с нами так грубо. Если бы я не давал вам присягу, то клянусь, что я вызвал бы Вас на дуэль за некоторые из вещей, что Вы мне говорили.

- Ну… я предупреждал вас, что я собираюсь это сделать, но вы не восприняли меня

достаточно серьезно. Мне что, нужно поговорить с вами так, как я это уже делал? Ответ - нет, не нужно. Вы четверо потратили большую часть своей жизни, готовясь к сражениям.

Вы к этому готовы. Вся ваша самооценка зависит от того, как вы можете служить своему

сюзерену в битве и с честью сражаться. Но это необходимо, чтобы вы знали, как нужно иметь

дело с людьми, чья предыдущая жизнь была направлена на то, чтобы просто получить

достаточное количество пищи, чтобы прокормить свои семьи и, может быть, отложить немного

денег на черный день. То есть, с большинством людей в этом мире. Вы должны требовать

от них мгновенного послушания прямым приказам, даже если порядок не имеет для них

абсолютно никакого смысла. Я не знаю почему, но если кричать на людей, то, кажется, этого

можно добиться.

- Скажи мне, пан Владимир, что ты чувствовал, когда я на тебя кричал сегодня утром

за то, что ты защищал Петра?

Пан Владимир на мгновение задумался.

- Сначала - гнев, мой господин. Затем - стыд. Стыд за себя из-за того, что оскорбил

своего сюзерена и стыд за Вас из-за того, что Вы себя так унизили.

- Точно, - сказал я, - Гнев и стыд. Но гнев проходит гораздо быстрее, чем стыд. Я думаю, маловероятно, что вы будете говорить также в тех же обстоятельствах. Сейчас вы уже

не сердитесь на меня, отчасти в результате нашей беседы, а отчасти от того, что мы знаем

друг друга в течение длительного времени. У мужчин, которых вы будете обучать, не будет

ни преимуществ вашего предыдущего знакомства с инструктором по строевой подготовке, ни преимуществ от этих встреч. Они научатся вас ненавидеть, что является необходимой

частью подготовки. Спустя годы, когда все закончиться, большинство из них оглянется назад

и взглянет на вас с уважением, но это будет очень слабой наградой. На самом деле, быть

инструктором по строевой подготовке является одной из самых грубых работ, про которые

мне только известно. Может помочь, если вы скажете себе, что это необходимая вещь, чтобы

сохранить вашу страну.

Они на некоторое время замолчали.

- Смешно ходить как эти "марширующие". Для этого есть какая-то причина? - спросил

пан Войцех.

- Есть две причины - одна практическая, а другая - психологическая. Завтра я покажу вам

оружие, называемое пикой. Она как копье, но длиной шесть ярдов. Если их правильно

использовать, то пешие солдаты могут уничтожить кавалерию. Но если вы используете длинное