Лесная ведунья. Книга первая - Елена Звездная
И тут меня разбудили. Не то чтобы намеренно, но кто-то заботливо приподнял, мои губы приоткрыли и в рот потекло что-то студеное, вкусное, нужное.
Глаза открыла, посмотрела в синие полные тревоги очи охранябушки, всю воду из ковша выпила и тихо сказала:
– Спасибо.
Усмехнулся невесело, отложил пустой ковш, все так же меня придерживая одной рукой, второй волос коснулся, приподнял прядь одну и тихо сказал:
– Черные. Почему стали черные, Веся?
– Потому что я тьму впитала, она на волосах след свой и оставила, охранябушка, – улыбнулась ему. – Ничего, через пару месяцев посветлеют вновь. Как себя чувствуешь?
А маг вместо ответа вдруг сгреб меня, прижал к себе да крепко так, не продохнуть, и хрипло с отчаянием ожесточенным прошептал:
– Да как же ты вообще в этом жестоком мире появилась такая?!
Но тут же отпустил, уложил обратно под сосну, стараясь в мои изумленные глаза не глядеть даже, покрывалом прикрыл, подушку поправил, встал, в лес посмотрел и ответил бесстрастно:
– Нормально я. К утру уже встал. Долго тебе еще под сосной лежать?
Пожала плечами, подумала и ответила:
– Да до заката полежу, спешных дел пока нет.
Маг кивнул, все так же не глядя на меня.
Затем спросил:
– Лежать тут будешь или уже можно к избушке принести?
– Пока тут, – я оглядела сосновый бор и не стала говорить, что видимо, совсем плоха была, раз леший меня сюда принес. – А ты отдохнул бы, охранябушка, ты уж прости, но тебя еще одна ночь ждет трудная.
Замер он и спросил хрипло:
– Что?
Откинувшись на подушку, пояснила очевидное:
– Я ж только проклятие чародейское сняла. А печать уже ночью сегодня снимать буду. Уж прости, не хватило мне сил все за одну ноченьку снять, так что еще потерпеть тебе придется. Прости.
И вот тогда синие глаза прямо посмотрели в мои. Несколько секунд маг лишь смотрел, затем развернулся и ушел молча.
А я, только когда он из виду скрылся, вдруг подумала – от моей избушки до соснового бора, коли пешком идти не по заповедной тропе, это полдня топать надобно. И как нашел меня маг? Леший бы точно не сказал где я, а охранябушка все равно нашел – подушку вот принес, и одеяло, и воды родниковой студеной.
Улыбнулась, сама не ведаю с чего, клюку верную позвала, открыла архимагу путь прямой к дому, а как шагнул на тропу заповедную, я с клюкой в обнимку снова заснула.
* * *
Проснулась на закате. Рядом верный друг леший сидел, в ногах у меня кот Ученый устроился, Мудрый ворон задумчиво бродил вперед-назад между соснами, домовой в руках держал глиняный горшочек и пахло оттуда умопомрачительно.
– Суп грибной, я и сметанку принес, – сообщил Тихон.
– Ох, – я тут же села, горшочек протянутый взяла осторожно, и ложку, и крынку со сметанкой, и краюху хлеба. И спросила, вдыхая аромат супчика: – Охранябушка готовил? Заботливый он не в меру, даже не верится, что маг.
И тут вдруг как-то стушевались други мои верные, леший вовсе отвернулся, кот сделал вид, что когти внимательно рассматривает, ворон аккуратно сделал пару шажков назад, пытаясь скрыться за деревом.
И есть мне перехотелось тут же.
– Ушел он, Веся. Письмо тебе оставил да и был таков, – прервал напряженное молчание леший.
И суп грибной я обронила. Да так неуклюже, что весь он на хвою сухую вылился, но я даже не посмотрела в его сторону.
– Как ушел? – прошептала в ужасе, не веря тому, что услышала. – Зачем ушел?
Леший отвернулся.
Остальные отчего-то на лешеньку все смотрели, словно только он и знал причину-то. И пришлось соратнику моему ответ держать. Поглядел на меня леший сурово да и сказал:
– Не выдержал он, Весь, твоих мучений ночных не выдержал. И я понять его могу, если уж честно.
А вот я понять не могла! Не могла, и все тут!
Был бы он человеком простым, я бы поняла. Он ведь с самого начала меня берег. Всегда, в любой ситуации помочь старался. Да сначала я думала, что из гордости, что не хотел должником ведьмы поганой быть. Опосля… тоже причиной гордость его сочла. А вот теперь что мне думать?
И вспомнились слова его, с отчаянием высказанные:
«Да как же ты вообще в этом жестоком мире появилась такая?!»
И вот теперь, мне тот же вопрос ему задать хотелось! Откуда ты такой?! Откуда? Ты ведь маг! Где это вообще видано, чтобы маг да пожалел кого-то, чью-то жизнь выше своей поставил, о ком-то позаботился искренне?! Даже Кевин, спасая меня, в первую очередь о себе думал, лишь когда осознал, что ни шанса у него нет… отдал мне свою жизнь, чтобы отомстила за него. Это было нормально для них, для магов, а мне… мне какой-то ненормальный достался!
– Где он? – тихо спросила у лешего.
К сожалению, уже тоже зная ответ.
Прекрасно зная ответ.
Охранябушка не покинул лес на этой стороне реки, знал, что тут я его везде достану, достану и верну, причем исключительно заботы о нем ради, знал и о другом – Гиблый яр мне не подчиняется. И даже чаще моей туда не пробраться. За Гиблый яр сражаться придется, да не один день, боюсь, годы уйдут… Зато если там печать содрать с кожей вместе, всполохнет она, пламенем ревущим обратится и Гиблый яр вместе с ней…
Охранябушка ушел умирать. Ради меня.
– Леший, лешенька, почему не остановил? – Я как утопающий за соломку хваталась. – Он что ж, вплавь отправился?
– Мост, Веся, мост. Водяной твою просьбу выполнил, мост поставил, да не простой – с нашей стороны по нему любой пройдет, а вот со стороны Гиблого яра никому не пройти. Маг сказал, ты к нему с вопросом обратилась, что, может, знает он знак какой-то али заклинание, что поможет тебе с яром тем совладать… Ты же знаешь, ложь я бы почувствовал, но лжи в его словах не было.
Не было, потому что да – спросила я.
Спросила, а он воспользовался.
И не сдержала я стон, полный отчаяния.
– Весь, – леший со скрипом повернулся, на меня посмотрел, – Веся, если сгорит он в Гиблом яру, нам от того никакой беды – река преградой огню станет. Из яра ему не выбраться, и ни Тиромиру, ни Анариону к нему не подобраться. Он все правильно просчитал-продумал, и правильно, и верно. Останься он тут, кто знает, чем бы дело закончилось, а так, почитай, беду от тебя отвел. Он беду принес, он же от нее и избавит. Не ходи за ним, Веся, никто он ни тебе, ни нам. И это Заповедный лес – здесь никого не держат, ты же знаешь.
Я знала.
Я все знала.
Но снова вспомнила, как охранябушка вдруг схватил меня, к себе прижал, стиснул так крепко да прошептал: «Да как же ты вообще в этом жестоком мире появилась такая?!»
Жаль, не спросила его о том же. Ох как жаль… И как же могла я, ведьма, замысла его не почувствовать? Как?!
– Да что ж он за маг такой… неправильный! – в отчаянии воскликнула, закрыв лицо ладонями.
Друзья мои верные молчали. Молчал кот, который всегда шибко Ученый и обыкновенно никогда не затыкается, молчал Мудрый ворон, хотя и ему обычно всегда есть что сказать, и только леший молчал привычно, он завсегда молчал, манера у него такая.
Я одна здесь все никак умолкнуть не могла.
– Почему? – слова срывались с губ, оседали каплями слез на ресницах. – Почему?!
Не могла понять, как только ни пыталась – все равно понять не могла. Он же маг! Тиромир любил меня, всем сердцем любил, надышаться мной не мог, я это видела, я чувствовала, я это знала – я ведьма, меня не обманешь. Тиромир искренне любил… но маги всегда ставят на первое место себя и свою силу. Всегда. Такова уж их природа. Такова их суть. Они такие. Они просто по сути своей такие, так их сила меняет, так их обучение закаляет, таков их главный жизненный принцип.
Да что ж это такое-то?!
