Архимаг с пеленок. Том 3 - Валентин Якимов
— Молодец! Умница! Бери конфетки, только и с друзьями поделись, это будет вежливо.
Я, уже раскидывающий телекинезом сладости своим, посмотрел на неё как на воровку интеллектуальной собственности. Идеи она мне предлагает, тоже мне. Мои же.
Ну а потом игра продолжилась. Что это за игра вообще такая, спросите? А всё просто.
Попытка взять всех нас «на слабо»! И меня это искренне забавляет.
— А вот… э-э, а вот можешь оживить, например, вот этого мишку? — достала девушка из шкафа здоровенного плюшевого медведя. Ребята тут же со счастливым визгом облепили новую игрушку. — Или… или не справишься?
Улыбка сама появилась на моём лице — такая хитрая интонация была у Лены, такая лисья физиономия. Но я стоически ответил чистую правду:
— Могу. Но не хотю!
К такому варианту ответа она оказалась не готова — и началось то самое.
— Э-э, а что, боишься, что не получится?
Только смайликов «)0))» после её слов не хватает.
— Нет! — посмотрел я ей прямо в глаза. — Проста нихачу!
Дальше события развивались с утомительной неизбежностью.
— Да боишься. Или, думаешь, сил не хватит? Так я могу тебе помочь, Костя, не бойся!
— Что-то неохота…
— Да ладно тебе, смотри, как твои друзья на тебя смотрят! Хотят, чтоб ты мишку оживил.
— А мне вот лень.
— Костя ну оживи! Оживи-оживи! — это, конечно же, Сашка заныл. Хе. Ему-то только волю дай со зверушками поиграть.
И неважно, фамильяры это, элементали, чудища из Лабиринта, или плюшевые мишки. Сашка уже даже наш эфирогон сам поливает!
— Пуфть фон Лиза овивляет. — ответил я, жуя конфету. Она фе некфомафт.
— Ну как же так, Костя! — сокрушённо покачала головой наставница. — Эх ты… ради друзей и пальцем не шевельнёшь… Грустно это всё. Грустно.
И вот где-то на витке этого развода, когда друзья уже поняли, что что-то не так и начали защищать меня от «атак» Ибисовой, она вдруг встрепенулась. Подошла к стоящему тут же на столе мини-ноутбуку.
— Так, ребятки. — серьёзно сказала наставница. — Раз вы такие вредные и всё ещё здесь, доношу до вас новости…
В общем, приехать этот генерал должен уже в ближайший понедельник. То есть, после выходных, так как сегодня пятница. Походит, посмотрит, как идут занятия… В общем, ждём с нетерпением.
Чуть позже, уже уйдя с победой от ничего не добившейся женщины, мы услышали то же самое от родителей.
— Костик, солнце моё. — увещевала мама, наливая мне подогретого молока. — Давай, пожалуйста, без лишних шуточек и пугающих выходок, договорились?
— Хорошо! — тут же кивнул я. — Будут тока нелишние шуточки и непугающие выходки!
Батя, подкидывающий друзей в воздух, весело расхохотался.
Выходные пролетели незаметно. Все радовались пришествию весны, хотя на территории сада оно почти не заметно.
В финальные выходные нам не только дали расслабиться и вволю поиграть напоследок на всё той же снежной горе, но и сообщили вдруг, что экзамена во второй четверти не будет, что им, по сути, станет то, как мы все покажем себя генералу.
И что за это будут начисляться личные и групповые баллы, потому что генерал планирует посмотреть у нас максимум возможного.
А ещё, если мы себя хорошо покажем, у нас отменят Этикет и вернут Чтение обратно.
Это всех обрадовало и привело в тонус — всех взрослых, конечно, которые за зиму в край заколебались учиться правильно ставить ножку, элегантно пить чай и разбираться в типах поклонов и полупоклонов.
Вслед за взрослыми радовались и дети, которые очень легко ловят витающее в воздухе настроение. Весна, снежки из подтаявшего снега, взрослые в предвкушении избавления от страданий — что может быть лучше?
Ну а потом наступило утро понедельника…
* * *
Сегодня Настя Долгорукая блистает Белокурые кудри вьются ещё пышнее, чем обычно, на строгой кремовой блузке каждая складочка находится на своём месте. Лицо бодрое и подтянутое… ну, это уже как всегда, ничего такого.
И повод был! Ведь именно её, Настю, в итоге выбрали для сопровождения генерала Дашкова. В кои-то веки она будет не сидеть в душном офисе с этим смуглым мрачным типом, а сама, лично, сможет прогуляться по месту сьёмки любимого шоу!
И сейчас, когда она стоит у ворот садика и ждёт прибытия генеральского транспорта, её немного даже колотит. Но это ничего, это у неё с детства.
Как только всё начнётся — она будет полностью готова!
Транспорт прибыл всё-таки немного внезапно. Не автомобиль, но чёрный каплевидный глайдер, как у старшей сестры Насти, бесшумно спикировал с воздуха. Застыл у входа, подняв снежную пыль.
За пределами садика всё-таки самое начало марта, снег лежит кругом!
Первым из растворившейся дверцы глайдера браво поднялся герольд.
— Его Сиятельство, Светлейший Князь Алексей Васильевич Дашков!!! — звонко объявил юноша в военной форме, изящно спрыгивая на землю. — Поприветствуйте, почтенные господа!
Здесь, у входа, помимо самой Насти, выстроились вереницей все ключевые работники садика. Сама Любовь Андреевна Скуратова, наставники трёх других групп, их преподаватели, значимые управленцы.
И вся эта толпа — больше двадцати человек — в едином порыве приложила правую ладонь к груди и согнулась в идеально выверенном поклоне.
Все здесь наслышаны, как генерал боготворит порядок, статус и правила. В том числе, правила поведения. Не даром бедных детишек всю зиму муштровали, м-да.
— Похвально, господа, похвально… — в полной тишине раздался из кабины глухой старческий голос. Даже с несколько мычащими, ленными нотками. — Э-э, приветствую всех вас, почтенные работники сего… э-э, учреждения!
Следом поднялся и сам генерал. Кабина глайдера устроена так, что часть её верха растворяется, пассажир сначала встаёт в полный рост, а затем антиграв-система плавно спускает его на землю.
И вот, на обозрение публики, под объективами пару мерцающих камер, показался сам генерал. И он… несколько отличается от того, как его рисуют парадные портреты.
На них он — стройный гигант средних лет, подтянутый и угрожающий даже на вид. В реальности — грузный коренастый старик. Всё ещё гигант, метра два в нём точно есть.
Но уже далеко не такой угрожающий, больше похожий на старый морщинистый дуб, могучую тень былого величия.
Впрочем, а чего Настя вообще ожидала? Знала же, что генералу уже почти восемьдесят лет, а он ещё и элементалист! К тому же, огненный.
Такие, поддаваясь буйному нраву своей стихии, живут недолго. Для мага, конечно. Обычный человек в восемьдесят редко может сам спрыгнуть с глайдера!
— Вольно! — глухим тяжёлым голосом грохнул он, оказавшись на земле. — Доложить обстановку… э-э, в детском садике, м-не!
Так начался «день Икс». Начался с череды длинных и скучных
