Ничейная магия - Ирина Ростова
Книжку надо было больше читать, лихорадочно подумала Мист. Небось, тогда знала бы, как с такой напастью бороться.
Но приходилось полагаться на удачу: а это самая ненадежная вещь на свете, что она по экзаменам знала. Однако, как-то не ожидала она, что теперь знание всякой околомагической дребедени будет тем, что спросят на таком вот опасном зачете.
В следующий раз, пообещала она себе, я буду готова. Честно. Если этот следующий раз будет и случится.
Всадник, словно огромная морозная гора, надвигался и надвигался на нее, перегораживая обзор, но Мист очень, очень надеялась, что Торрен продолжает бороться.
— Я несу хлад, — повторил всадник.
— Да я сама — хлад, — с принудительной дерзостью ответила Мист, заставляя себя оставаться на одном месте. — Иначе бы ты меня давно заморозил, болячка ледяная.
Всадник остановился. Черный провал в прорези шлема был обращен на девушку, словно изучая и оценивая правдивость ее слов.
Медленно билось сердце, и Мист в позвякивающей тишине считала его удары.
Раз. Два. Тринадцать. Пятнадцать.
А потом всадник безо всякого предупреждения свалился с коня на землю. Мист даже не заметила замаха, сконцентрированная на наблюдающей за ней черноте. Зато когда сохранившие плотность и реальность железные доспехи прогрохотали по земле, она увидела Торрена, который стоял позади всадника, тяжело дыша, держа добытый Мист в болотах меч обеими руками. Ледяная корка облетала с его тела и волос, и он перевел полубезумный взгляд на подругу.
Звякнула леденящая упряжь, оба они, не сговариваясь, посмотрели на мертвого коня, но тот разваливался на глазах: поддерживавшая его сила исчезла, из-под доспеха посыпался грязный лед, и пустой остов не мог больше держаться вместе: кости развалились, ссыпаясь на дорогу, и снаряжение рыцарского коня повалилось следом. Из пустых же доспехов рыцаря вываливался только тот же грязный лед, только и всего.
Холод отступал так же быстро, как появился, и лед начал таять. Мист брезгливо переступила через растекающиеся останки неведомого чудовища, взвизгнула, попав-таки в одну из грязных луж, и Торрен, моргнув, расхохотался и опустил меч.
— Поздно ты орешь, надо было вот так на него гаркнуть, авось и исчез бы! Я вот хочу исчезнуть!
— Пепел тебе в рот, — ласково пожелала девушка, нервно отирая подошву сапога об инеистую траву. — Тебе смешно, а я в него ногой вляпалась!
— А я вообще весь во льду, — Торрен встряхнулся всем телом, как большой пес, и мелкое ледяное крошево полетело во все стороны.
Вокруг них постепенно оттаивали охранники, и Трогмортен, растирая руки, с огромными от запоздалого ужаса глазами подошел поближе, опасливо глядя на пустые доспехи.
— Что это было-то? — спросил он нервно и хрипло.
— Ересь это была, — страшным шепотом отозвалась Мист, разглядывая свои сапоги — не осталось ли мокрых останков на них. — То, чего быть не может.
— В смысле?
— В смысле то, что предположительно уничтожил Святой Амайрил. Поэтому, ничего не было, понимаешь? Нам показалось.
— И это все, — он кивнул на доспехи в грязных лужах и кости конского остова. — Кажется?
— А это тут просто валяется. Дождями размыло придорожную могилу, — подхватил Торрен.
— А почему это то, чего не было, мне “казалось” меньше, чем другим? — уточнил осторожно караванщик.
— Потому же, почему и мне, — серьезно ответила Мист. — Нашему племени не до иллюзий всяких, верно?
— Это да. А то сожрут, — подтвердил Торгмортен, оглядываясь. Ближайшие охранники явно внимательно слушали их диалог, и он прикрикнул на них. — Чего встали, жопы замороченные? Придуриваются тут еще! Толку от вас в бою, как от бантика на жопе!
Мист вздохнула и с сомнением глянула на кости и доспехи на дороге.
— Убрать, что ли?
— Сча в канаву спихну, — пообещал Торрен, хотя его до сих пор потряхивало от пробравшего до костей холода. Тот выветривался медленно, неохотно. — Ты сама нормально?
— Нормально, — вздохнула Мист. — Читать надо больше.
— Что? А. Точно, — парень принужденно рассмеялся. — Будем читать, что уж. А ты молодец, сообразила его развернуть.
— Ну, а что я могла, — смущенно сказала девушка. — Вся надежда на тебя была, что ты справишься.
— Это я, право слово, случайно, — сказал Торрен, вытер меч о штаны, пощелкал по лезвию и засунул обратно в ножны. — Он имя заслужил, а? Это все он.
— Хладорез? — предположила Мист, а Торрен без особой брезгливости стал отпихивать кости и обломки доспехов прочь с дороги. — Морозокол? Ледоруб? Ледосек?
— Хладогрыз! — выдвинул контрпредложение Торрен, заканчивая свое дело. — Как думаешь, не поднимется снова?
— Да кто его знает, — Мист почесала нос, подошла к Торрену и глянула на неопрятную кучу останков, от которой продолжало веять неприятным холодком. Содрогнувшись от порожденного этим воспоминания, она протянула руку вперед и пробормотала. — Пусть хранит тебя свет, и сумрак явит тень, пусть сон твой будет крепок, покойся, пепел, вечно. Закрываю я двери, замыкаю собой, всем ушедшим, мы верим, ночь подарит покой.
Трогмортен, привлеченный знакомыми словами, приблизился, видимо, закончив распекать свою охрану, и опасливо посмотрел на останки реликта, едва не отправившего их всех бродить вечно по полям пепла.
— Что, думаете, вконец упокоилась наша, гм, коллективная галлюцинация, э? — спросил он, переводя взгляд на героев дня.
Мист сделала шаг к куче, присела на корточки, прислушиваясь к своим ощущениям. Холодом, вроде как, больше не веяло.
— Теперь, думаю, да, — заключила она, поднимаясь на ноги. — Что-то я уже устала. Долго нам еще ехать-то?
— Дня полтора, — Торрен бережно взял ее под локоток. — Иди-ка ты отдохни. Прямо в телеге ложись и спи. Да, Трог?
— А ты? — Мист, резко чувствуя прилив усталости, оперлась на руку Торрена. — Это ты герой сегодня, тебе выходной не полагается, что ли?
— Э, полагается, — согласился Трогмортен торопливо. — Обоим полагается. Да и платы не возьму с вас за жратву теперь, раз такие дела.
— А вот это хорошо, — обрадовалась Мист. — Это экономия.
— Иди, отдыхай, экономия, — подтолкнул ее заботливый Торрен.
— А и пойду, — сказала Мист и с гордым видом полезла на телегу.
Удивительно, но она уснула быстрее, чем караван снова тронулся в пусть. Не удивительно, но во сне она снова увидела уютную классную комнату, освещенную мягким предзакатным солнцем, и занудный преподаватель поприветствовал ее, как будто так и надо.
— Если ты не станешь приглядываться к иллюзии и искать несоответствия, в ней не появятся дыры, — предупредил он. — Напротив, если дыры, как раз, являются твоей целью, смотри на нее пристально и ищи логические нестыковки.
— И где здесь нестыковка? — спросила она, черкая в лежащей перед ней тетради листочки и цветочки.
— Ты не помнишь, как сюда попала, и помнишь, что уже смогла проглядеть
