Андрей Чернецов - Уакерос
– Он не понимает, – пояснил мексиканец.
Девушка повторила вопрос на испанском языке.
– Гуаска Тикисоке, – легонько ударил себя кулаком в грудь юный индеец. – На языке суачиас это значит Парящий Орел.
«Парящий Орел! – поразилась мисс МакДугал. – Фуратена не обманула».
– А где ты живешь? Кто твои родители? – засыпала его вопросами она.
Парень сурово насупился. Видно было, что говорить об этом ему тяжело.
– Я тебе потом все объясню, – пообещал Хоакин. – Правда, боюсь, что ты многому не поверишь. Я сам еще верю не до конца.
Англичанка внимательно посмотрела на него, потом на Тикисоке, а затем перевела взгляд на озеро. Ей показалось, что на его поверхности, прямо в центре зеркала появились пузыри.
– Может быть, ты ошибаешься, – сказала она медленно. – Теперь я готова поверить в самые невероятные чудеса.
– Да! – всполошилась она. – Но ведь Федерман, наверняка, уже отправил за тобой погоню. Нам нужно срочно сворачивать лагерь и убираться отсюда, чтобы получше спрятаться от парамилитарес.
– Не беспокойтесь! – вмешался Тикисоке. – Федерману сейчас не до того. Хорошо бы ему самому уцелеть.
И в его голосе было столько спокойной и твердой уверенности, а взгляд улыбающихся глаз мальчика был так правдив, что Бетси сразу же поверила своему новому знакомому. Поверила и забыла обо всех своих страхах и тревогах.
По случаю прибытия новых членов экспедиции её начальница объявила выходной день. Вопрос с размещением вновь прибывших был решен быстро. Хоакин обосновался в палатке Элизабет, а Тикисоке был отряжен в распоряжение Хорхе Соланы. Старый уакеро что-то поворчал себе под нос насчет слишком свободных нравов современной молодежи, но, уловив недовольный взгляд девушки, суливший громы и молнии, предпочел заткнуться и выбрать иной объект воспитания. Естественно, им стал юный индеец.
Солане парень как-то сразу пришелся по сердцу. Может быть потому, что внешне юноша сильно смахивал на его младшенького, Энрике?
Видя, что девушка что-то заскучала, Хорхе предложил устроить пир по поводу удачного избавления её друга из плена.
– Эх, – мечтательно протянула мисс МакДугал, – хорошо бы полакомиться свежатинкой. До чего же надоели консервы, бр-р!
Уакеро хитро прищурил на неё правый глаз. Дескать, понятно, пташка, чего ты хочешь на самом деле. Но упираться не стал.
– Тикисоке! – скомандовал он своему юному помощнику. – Собирайся! Отправляемся на охоту!
Мальчик с готовностью подхватился с плетеного кресла, в котором он раскачивался последние полчаса. Немудреный предмет мебели приводил его в дикий восторг.
– Ты как, хорошо знаешь здешние места? – поинтересовался Солана.
– Как свои пять пальцев! – гордо выпятил грудь индеец.
– И что, водится тут что-то путное? Годящееся на барбекю?
Тикисоке не понял смысла последнего слова. Пришлось колумбийцу пояснять:
– Чтобы можно было поджарить на костре и наесться до отвала.
Парень широко развел руки в стороны. Мол, здесь этого добра сколько угодно.
Наконец, охотники удалились, оставив молодых людей наедине.
Несмотря на почти недельное пребывание в плену, Хоакин не ударил в грязь лицом. У него были и сила, и желание. А главное, он тонко чувствовал женщину, давая ей то, что она хотела получить. В общем, Бетси осталась весьма и весьма довольной их первой близостью.
Потом, лежа на широкой мускулистой груди парня, она поведала ему о своих приключениях. В особенности красочно расписала знакомство с хозяйкой озера Гуатавита.
– Представляешь! – захлебывалась Элизабет. – У неё как бы два лица. То она кажется гигантской змеей, то молодой красивой женщиной!
– Очень красивой? – поддразнил ее юноша.
– Ты у меня смотри! – двинула его кулачком в бок девушка. – Нечего на других женщин засматриваться.
– Даже если они богини? – состроил невинное выражение лица мексиканец.
– Тем более!
Хоакин тоже рассказал ей о своем похищении, плене и обстоятельствах побега.
– Я сам толком не понял, что произошло. На меня как будто нашло затмение. Вдруг показалось, что вместо рук у меня выросли большие перепончатые крылья, а сам я стал чем-то вроде… летучей мыши. А Тикисоке, так тот и вовсе превратился в орла. Наверное, Федерман пичкал меня какой-то дрянью. Он ведь и сам наркоман, и над другими любит ставить эксперименты. Я слышал краем уха, что у него в лагере работает целая лаборатория, занимающаяся составлением новых видов наркоты.
– Хм! – возмутилась Элизабет. – По-твоему, и я дури нанюхалась перед тем, как мне явилась Фуратена?! Слишком ты все просто объясняешь, по-мужски.
Она вскочила с постели и, открыв тайник, извлекла оттуда свои находки.
– Смотри! Это что, тоже галлюцинация? А между тем все это подарки женщины-змеи. Она мне разрешила забрать часть своих сокровищ, веками скапливавшихся на дне озера!
– Эй, вы, любовнички, не ссорьтесь! – раздался из-за полога палатки насмешливый голос.
Бетси, вдруг заметив, что на ней практически ничего не надето, громко взвизгнула и забралась под простыню.
– Бессовестный! – возмутилась она. – Вуайерист несчастный! Ты уже давно здесь?
Хоакин ничегошеньки не понимал.
– Достаточно, – отвечал голос. – Но я ровным счетом ничего не видел.
– И не слышал?
– Этого я утверждать не стану.
– Дай людям одеться, шпион всех времен и народов!
– Да ради бога! Я что, мешаю? Меня здесь вообще нет.
Наскоро приведя себя в порядок, молодые люди выскочили из палатки.
В кресле-качалке, так полюбившемся Тикисоке, развалился улыбающийся мистер Персиваль Лоуренс. На сей раз он не стал мудрствовать лукаво и облачился в излюбленный костюм местных мачо – пятнистую униформу коммандос.
– Познакомься поближе, – представила его Хоакину Элизабет. – Лучший агент Центрального разведывательного управления США, а также мой давний приятель Перси Лоуренс. Для друзей просто Мочалка Перси.
– А в костюме гадателя ты выглядел гораздо колоритнее, – пожал руку негра мексиканец.
– Неужели моя тогда так плохо замаскировалась, что ты мою сразу узнал? – с деланным ужасом воскликнул Лоуренс, переходя на шутовской гарлемский акцент. – Пора, брателло, моей уходить на пенсию. Стареет.
– Что-нибудь случилось? – встревожено нахмурилась девушка.
Не к добру эта буффонада, ох, не к добру.
– Ну, в общем-то, да, – признался цэрэушник и поведал о вещах весьма серьезных и невеселых.
Прежде всего, он рассказал о набеге парамилитарес Федермана на индейскую деревню и о нелепой гибели вождя, человека почтенного и уважаемого соплеменниками.
– Насколько я понял, гнев Вальтера был вызван твоим побегом, – кивнул Перси Хоакину и тот потупился.
