Олаф Локнит - Чёрная река
Начало истории охотников на монстров было положено чуть менее полутора тысяч зим назад, во времена падения Кхарии — в те времена кхарийцы, пытаясь защититься от хайборийского нашествия, при помощи колдовства создали невероятное количество чудовищ, которыми умели повелевать. После крушения Ахерона и почти поголовного уничтожения обитателей империи завоевателями (немногие успели укрыться в землях, сейчас именуемых Стигией) размножившиеся и неуправляемые твари стали истинным бедствием для новых хозяев земель Заката. Тогда-то вожди хайборийцев и решили создать особые отряды по уничтожению монстров — ремесло считалось почетным, в Ночную Стражу шли сыновья князей и военачальников. Со временем, когда большая часть континента была очищена от невероятно расплодившейся нечисти, первые короли Аквилонии Алькой и Олайет утвердили Устав гильдии, почти не изменившийся доныне, а святой Эпимитриус принял охотников под свое покровительство.
За двенадцать столетий Ночная Стража многому научилась — опыт трудов был огромен и уникален. Если бы Хранители озаботились составлением общего свода по демонологии, пользуясь знаниями охотников, рядом с ним все ученые трактаты наших мудрецов показались бы записками недоучившегося школяра.
Хранители располагали сведениями о нескольких сотнях чудовищ, их привычках, особенностях и пристрастиях, большинство опытных Стражей знали об Универсуме монстров все или почти все.
Каждый охотник для собрата по ремеслу роднее единокровного и единоутробного брата, ибо не будь в рядах Стражи непреложного закона взаимовыручки и верности своим соратникам, гильдия не просуществовала бы тысячу триста зим. Паршивые овцы, конечно, встречаются, но это случается куда реже чем можно себе представить — не обладая нужными качествами долго в рядах гильдии не продержишься — или погибнешь, или тебя настоятельно попросят уйти из отряда.
Сколько всего ватаг Ночных Стражей ныне действует по закатную сторону Кезанкийских гор в точности известно только Хранителям — верховным руководителям древней гильдии. Ночные Стражи никогда и ни под каким видом не вмешиваются в политику или дела купеческие, получают за свои труды столько, сколько может заплатить обратившийся к охотникам за помощью человек (обычно это немалые деньги) и свято блюдут свой Кодекс, созданный еще во времена Эпимитриуса, и, как утверждают, при деятельном участии святого.
Между отрядами и Хранителями постоянно поддерживается связь — соколиная или голубиная почта, магия, гонцы. Посему, если однажды придется мобилизовать все силы Ночной Стражи для отпора чему-нибудь совсем жуткому и непобедимому, Гильдия сможет выставить небольшое, но исключительно боеспособное войско, вооруженное накопленными за столетия знаниями и опытом, а заодно и волшебством — во многих отрядах ходят волшебники, полагающие это опасное ремесло более чем достойным для магика. Кроме того, Ночную Стражу открыто поддерживают магические ордена Равновесия и Золотого Лотоса — последний возглавляется известным волшебником, Пелиасом из Кофа.
Благодаря отлаженному веками механизму и умелому управлению со стороны Хранителей, коих избирают из числа самых опытных и уважаемых Стражей, отряды охотников направляются туда, где они наиболее нужны. Однако, у Конана создавалось впечатление, что разгул нечисти, вылезшей из пиктских лесов, Гильдию почти не волновал, а это было довольно странно — нарушался тысячелетний Кодекс, уложения которого в прежние времена выполнялись свято!
Все прошлое лето Конан ходил в одном из отрядов Ночной Стражи, которым командовал некий Гвайнард из Гандерланда. Этот гандер вступил в гильдию аж в 1276 году, следовательно занимался столь тяжким делом полные двадцать зим. О том, что Гвайнард действительно является знатоком своего ремесла говорил тот факт, что он посейчас жив и не покалечен — охотники гибнут куда чаще, чем можно себе представить. В Бритунии он набрал свой собственный отряд, который благополучно истреблял монстров на землях обширного герцогства Райдорского.
Киммериец всегда был непоседой, и, как ни жаль было расставаться с охотниками, осенью ему пришлось покинуть Бритунию. На память остался амулет Ночной Стражи — серебряная голова волка на цепочке. Заключенная в амулете магия позволяла различить нечисть и предупреждала владельца о магической опасности, а заодно амулет мог позволить охотнику дать знать командиру отряда о возможной беде. Как однажды сказал Гвайнард, «если ты однажды становишься охотником, останешься им на всю жизнь…»
Имарос подал неплохую идею: через Гвайнарда можно было напрямую выйти па Хранителей, попытаться объяснить им, что притаившееся за Черной рекой Нечто может угрожать не только маленькой Боссонии, но и всему Закату!
Впрочем, довольно сомнительно, что Гильдия не осведомлена о происходящем. Но почему тогда Хранители выжидают?
«Разберемся, — решил Конан. — Для начала надо попробовать связаться с Гвайнардом. А в том, что Черную реку и Бритунию разделяют тысячи лиг, нет ничего страшного…»
* * *После долгого разговора с мрачным Имаросом киммериец встретился еще с несколькими наиболее опытными следопытами и пришел к неприятному выводу: сила, пробуждающаяся в Пуще, становится чересчур опасной и совершенно непредсказуемой. Но о какой «предсказуемости» может идти речь в отношении пиктов, Зогар Сага, неизвестной магии и прочих мрачных чудес таинственных лесов распростершихся до самого Закатного океана?
Каждый из следопытов убежденно твердил: если так будет продолжаться, то походы в Пущу станут не просто трудны, а самоубийственны. Только за эту весну погибло больше следопытов, чем за весь прошлый год, причем это были видавшие виды, бывалые люди, раньше ухитрявшиеся избегать, казалось бы, неминуемой смерти! Многие уходят в леса и не возвращаются, другие становятся калеками. К стенам Мосамана несколько дней тому пикты подбросили головы и отрубленные руки пятерых аквилонцев, осмелившихся переправиться на запретный берег…
Все больше приходило сообщений не только о привычных «странностях» Пущи, но и о недобрых знаках, к большинству из которых киммериец раньше относится с презрительной усмешкой: мол, предрассудки и сказки для детишек. Однако, когда взрослый и серьезный человек, наемник с внушительным опытом, участвовавший в полудесятке войн, упавшим голосом рассказывает о пляске скелетов на заброшенном жальнике или огненных колесах, катящихся по небесам, невольно начинаешь задумываться — что грядет?
Какие новые бедствия ожидают Боссонию? И, конечно, чем закончится эта затянувшаяся и чересчур непонятная война с призраками.
