Беги или гори - Софья Валерьевна Ролдугина
Дурацкое смущение схлынуло, но меня тут же обуяла страшная жажда.
Удружил, называется!
– Тейт… – начала было я очень тихо, но сама себя оборвала. Глупо читать нотации, когда мы уже вляпались.
Рыжий, очевидно, почуял моё настроение и опасливо поёжился; несколько минут прошло в полной тишине. Потом он вздохнул, пробурчал что-то насчёт расслабления и отдыха.
– …и ты напряжённая, как я не знаю кто. Отпусти себя уже, а?
– Что?
То ли от нашей возни, то ли просто из вредности толстенное щупальце, которое вырастало из потолка и скрепляло все остальные, начало раскачиваться; мы описывали неширокий круг – сначала по часовой стрелке, потом против, и так до бесконечности.
Появилось ощущение ирреальности.
– Ничего, – коротко ответил Тейт, а потом вдруг поцеловал меня в шею; прикусил кожу слегка, подул… Одновременно он шевелил пальцами, поглаживая где-то в районе лопаток. А у меня даже немного сдвинуть руку не получалось из-за каменных щупалец, не говоря уже о чём-то большем. Это расстраивало и успокаивало одновременно. – Расслабься, говорю. Будешь такая напряжённая – синяки останутся.
– Да, хорошо, – откликнулась я растерянно. Пульс – и его, и мой – постепенно выравнивался, чувство неловкости отступало.
Дурацкая ситуация, на самом деле. И пронимает так, потому что всё случилось внезапно. Когда ложишься спать на привале, то даже если и просыпаешься потом на чужом плече, не видишь в этом ничего такого. Естественный ход событий.
А тут как тяжеленной подушкой по голове огрели…
Хотя расслабиться окончательно мне не удалось, ожидание тянулось не так тягостно, как я боялась. Псионические способности, в отличие от магии, прекрасно работали. Можно было развлекаться – создавать купол, увеличивать его интенсивность или развеивать в незаметный дым, сжимать в «иглы» и «копья», распахивать до предела возможностей… Сперва это напоминало бессмысленные школьные упражнения, зарядку для мозга. А затем, спустя минут двадцать или около того, в зоне воздействия появилось слепое пятно. Нет, я не ощутила и намёка на чужое присутствие; но эмпатическое поле неуловимо изменилось, словно образовался онемевший, бесчувственный участок. Тейт безмятежно дремал, уткнувшись мне в плечо лбом, так, что волосы слегка щекотали мой подбородок и шею.
Померещилось или нет?
– Здравствуйте, мастер, – прошептала я, чувствуя себя идиоткой.
Бездна под нашими ногами чарующе рассмеялась. Темнота сгустилась так, что стала похожа, скорее, на иссиня-чёрный туман, и в глубине её вспыхнули жёлтые огоньки – пара, поодаль другая, покрупнее, потом ещё… Вскоре бездна откровенно пялилась целой сотней глаз, как будто там, внизу, притаилась стая чудовищ. Но затем все огни погасли, кроме двух.
Тёплый янтарь; жутковатые глаза мифического инкуба или огромной змеи.
– Здравствуй, Трикси.
– Мастер! – радостно вскинулся Тейт и задёргался, едва не двинув мне по подбородку. – У, круто, а я не заметил! Вы тут давно?
– Тут – не больше ката, – ответил он, плавно выплывая из тьмы. Широкие белые штаны были перехвачены чёрными лентами у щиколоток и у колен, а торс был прикрыт только длиннющим шарфом, который охапкой снега лежал на плечах и груди. – Издали наблюдал с самого начала.
– Да? – непосредственно поинтересовался Тейт и, крутанувшись, оказался с мастером лицом к лицу, а я, к огромному своему облегчению, была избавлена от необходимости выдерживать пробирающий до костей взгляд.
Рано расслабилась. Мастер не даст заскучать.
– Да, – усмехнулся он. – Размышлял о селекции и скрещивании.
И лишь когда Тейт недоумённо фыркнул, я осознала, что последняя фраза прозвучала на неизвестном языке. Так что рыжий ничего не понял, а до меня благодаря телепатии смысл дошёл.
Вот и думай теперь – это шутка такая, в местном стиле, или многозначительный намёк.
Освободил нас мастер так же легко и непринуждённо, как поймал. Реальность снова затуманилась, а затем мы с Тейтом вповалку попадали на мягкий желтоватый мох в небольшой пещере с прозрачным потолком, сквозь который виднелись корни деревьев и шишковатые ветки. У скруглённых стен высились аккуратные пирамиды из подушек, а в нише покоился огненный шар диаметром почти в метр, и оттуда веяло сухим жаром.
– Поговорим здесь, – улыбнулся мастер и сел прямо на пол, оборачивая вокруг себя щупальца.
Рыжий подсуетился, притащил мне несколько подушек и сам плюхнулся рядышком. Тянуть шраха за хвост не стал – рациональное решение, на мой взгляд – и сразу объявил:
– Мастер Аринга пыталась отобрать Трикси. По подлому, обманом, права не заявила.
Удивлённым Оро-Ич не выглядел; он поощрительно склонил голову к плечу.
– Слушаю.
Прервал он Тейта только однажды, в самом начале, когда в рассказе всплыл червь сомнения. Я и пискнуть не успела, как меня выдернули из уютного подушечного гнезда, разложили на полу и прочно зафиксировали. По спине прокатилась волна мурашек – от беспомощности и инстинктивного, неодолимого страха. Сохранять спокойствие и не двигаться – немыслимо, невозможно… однако вырываться, пожалуй, было бы ещё глупее. Мне только и оставалось, что лежать, как послушная девочка, и тихо сопеть в желтоватый мох. Впрочем, ничего дурного мастер не сделал. Он осторожно погладил едва поджившие раны на шее и на запястье, причём голыми руками, а не щупальцами, как обычно, затем провёл ладонями вдоль всего тела, от макушки до пяток, и констатировал:
– Следы остались, но не более того. Влияние Аринга утратила. Маронг воистину хорошо показал себя.
– Загляну потом к Кагечи Ро, он вычистит остатки, – откликнулся Тейт невозмутимо и мимоходом притронулся к моему лбу, точно успокаивая.
– Это будет разумно, – одобрил Оро-Ич, отпуская меня.
Я вернулась на своё место, украдкой потирая ушибленное плечо. С запозданием пришло понимание: просто так мастер бы не набросился. Значит, была вероятность, что вместе с червём сомнения Аринга подсадила ещё какой-то сюрприз. Например, не для меня, а для моих «лекарей» и «спасителей» – начнёшь ковыряться, а оно рванёт. Или магический часовой механизм сработает. Или «сюрприз» отреагирует на лицо избранной жертвы.
Ох… Жутковато ощущать себя ходячей бомбой.
И, кстати, всё это косвенно подтверждает, что у Аринги разногласия были именно с мастером Лагона. Не в него ли она метила? Через меня – в Тейта, через Тейта…
– Разумно, – повторил мастер уже с заметной иронией и… одобрительно?
Будем считать, что плюс от него я заслужила. Надеюсь, зачтётся мне в дальнейшем.
Когда рыжий дошёл, собственно, до стычки с Арингой, перед глазами замелькали, как диафильм, картинки – склеенные в произвольном порядке образы из того дня. Похоже, Оро-Ич перетряхивал воспоминания. И вряд ли только мои, потому что Тейт вдруг запнулся на полуслове, а продолжил потом без энтузиазма. Когда он умолк, мастер взглянул на него, улыбаясь, как языческий истукан.
– Как, по-твоему, Танеси Тейт, жива ли Аринга?
– Не знаю, – честно ответил рыжий. – Нормальные люди и обычные маги не выживают, если у них отнять половину тела и прижать камнем. Но мастеров нормальными и обычными не назовёшь. И потом, столько айров в одном месте – это странно.
Оро-Ич на мгновение склонил голову к плечу, затем обернулся ко мне:
– А что скажешь ты, Бланш Трикси?
Я коротко вздохнула, прижала хвост своей гордости и с сожалением констатировала:
– Исходя из того, что мне уже довелось увидеть, четыре ученика просто физически не могут уничтожить мастера. В лучшем
