Николай Степанов - Опасная приманка
Доставлять этому гаду радость в мои планы не входило, но и настраивать его чересчур враждебно тоже не стоило. Очень хотелось после нашей задушевной беседы остаться живым и по возможности – здоровым.
– А как бы вы себя вели на моем месте? Приглашают на встречу, обещают теплый прием, а потом интересуются, а не повеситься ли тебе, Семен Зайцев, чтобы доставить удовольствие принимающей стороне? Тут поневоле задумаешься.
– Успокойся, я не собираюсь тебя убивать. Пока.
– Хм… Интересно, на какой срок распространяется это ваше «пока»?
– Зависит от тебя, я думаю.
– То есть вы даже не уверены, что окончательное решение зависит от моего поведения? – Похоже, он меня все-таки разозлил. То занозой называет, то с мухой сравнивает, то рисует кладбищенские перспективы, теперь туман напускает. – Сам-то ты кто будешь?
– У тех, кому я рассказываю о себе, жизнь обычно заканчивается вместе с разговором. – Он выдержал многозначительную паузу и спросил: – Ты все еще настаиваешь на своем вопросе?
– Считайте, я его не задавал. Тогда есть не менее актуальный: что сделать, чтобы ваши люди оставили нас в покое? Вариант группового суицида не предлагать.
– Между прочим, вариант не из худших. Но оставим его как резервный. – Он решил немного поиздеваться. – А сейчас, чтобы решить твою судьбу, мне нужна информация. Кто ты, как попал к камню, чем занимался после контакта с ним? Врать не советую, от искренности зависит твое будущее. Учти, его может и не быть.
«Твою ж предупредительность и мать ее учтивость в лексикон бандитских разборок! Этот вершитель судеб так бережливо относится к собеседнику! Прямо не верится, что он меня ни во что не ставит. Ничтожествам не угрожают».
Складывалось впечатление, что меня проверяют на вшивость. Может, сразу послать его куда подальше? Нельзя, на кону этой беседы слишком высокие ставки.
– И с чего начать?
– Все, что помнишь.
Решив, что собственная биография не содержит ничего, что впоследствии могло бы навредить мне или нашей группе, я принялся рассказывать. История затянулась минут на двадцать.
– Вот так Семен Зайцев и докатился до очередной, надеюсь, не последней жизненной развилки, – закончил я повествование.
– Странный выбор, – задумчиво произнес черноглазый.
– Вы о чем? – Реплика показалась мне несколько неуместной.
– Почему камень предпочел тебя? Судя по биографии, ты абсолютно заурядный человек. В роду великие полководцы были?
Тональность беседы изменилась. Теперь в словах черноглазого звучало раздражение.
– Наверняка. В каком-нибудь сто первом колене.
– А в более обозримом периоде?
– Никогда не интересовался собственной родословной. По отцовской линии вряд ли: дед и бабка из крестьян. А материнскую я не знаю вообще. Не сложились у меня отношения ни с ней, ни с ее родственниками.
– Мамаша твоя из гнилой породы. Ее предки только после семнадцатого года перестали по тюрьмам вшей кормить.
Собеседник тщательно подготовился к нашей встрече.
– И зачем нужна была исповедь, если вы все лучше меня знаете?
– Не все. Например, мне неизвестно, насколько ты овладел подарком синего камня.
– Кое-что получается, но белых пятен еще много.
– А по-моему, ты бы уже сейчас мог стричь купоны любого цвета, используя свой дар целителя.
Он столько знает! Одно непонятно – откуда? Очкарикам о своих экспериментах с лепестками я точно ничего не рассказывал. Может, этот тип имеет доступ к моим мозгам?
– Для полного счастья мне еще только не хватает попасть в рабство к какому-нибудь воротиле из медицинской мафии.
– А ты не любишь работать на чужого дядю? Даже за большие деньги?
– Между богатством и свободой я бы выбрал второе. Нет, деньги тоже никогда не лишние, но сидеть на цепи возле золотой миски с деликатесами не мой удел.
Черноглазому снова удалось меня удивить. Он незаметно поменял тональность беседы. В голосе появилась несвойственная мягкость. И я опять не мог понять, чего от меня хотят добиться.
– Сейчас большинство молодых людей особо не задумываются о последствиях, просто норовят быстрее ухватить кусок пожирнее, забывая, что жирное плохо сказывается на здоровье. Хочешь сказать, что ты не такой?
– Я больше люблю сладкое, чем жирное, – в тон собеседнику ответил я.
– И как ты намерен разбираться в своем даре?
– Постепенно. Чем чаще я буду им пользоваться, тем больше узнаю о его масштабах.
– Любая палка имеет два конца, не боишься подойти не с того?
– Вы имеете в виду что-то типа кнопки самоликвидации?
– Примерно.
– Риск свернуть себе шею существует в любом деле. Постараюсь, по возможности, не лезть на рожон.
– С инструкцией по использованию дара тебе было бы куда проще.
– Я и не спорю, однако техпаспорт не прилагался.
– Но это не значит, что его не существует.
– Вы хотите сказать, что подобный документ действительно составлялся?
– Что-то вроде.
– И вы на определенных условиях согласны мне его передать?
– Любая услуга требует соответствующей оплаты. Ты согласен?
Собеседник вновь играл первую скрипку, милостиво разрешив ему подыгрывать. Но теперь кнут сменился пряником, который следовало отработать. Выходит, ему что-то от меня нужно?
– Заманчиво… Но знаете, что-то меня настораживает.
– Поделись.
– Услуга услуге рознь. Вдруг вы попросите спрыгнуть в пропасть?
– Пока в этом нет необходимости.
«Опять это «пока». Утешил. Прямо хоть бери и лезь к нему с объятиями. Чтобы удушить гада! Может, именно поэтому он и разговаривает через посредника?»
Раскрывать карты черноглазый не торопился. Зачем он вообще приплел байку об инструкции, на кой черт я ему сдался?! Трудно выстраивать собственную линию поведения, когда не понимаешь намерений противника, а в том, что собеседник никогда не станет моим другом, сомнений не возникало.
– Но она может возникнуть в любую минуту? – попытался акцентировать внимание на очень волнующем меня моменте.
– Не исключено. Во время боевых действий ситуация меняется стремительно.
– Вы здесь еще и воюете?
Я навострил уши. Наконец хоть какая-то конкретика!
– До недавнего времени я считал, что не с кем. Но потом появились камни, которых в этом мире быть не должно. Ты что-нибудь слышал об их происхождении? Как их обнаружили?
– В России камень просто увидели с вертолета. На открытом месте, где его не заметить было сложно.
– Если бы он там лежал с давних времен, его бы отыскали гораздо раньше. Так нет, камни появляются именно в тот момент, когда современные технологии уже позволяют произвести расшифровку и выполнить соответствующие медицинские исследования. А главное, накануне… – Он резко оборвал речь. – Впрочем, об этом тебе знать необязательно. Происходит нечто необъяснимое, а оно зачастую таит в себе самые большие неприятности. Поэтому я и пригласил тебя на откровенный разговор. Мне нужно срочно выяснить, кто стоит за появлением синих шестигранников.
