Роман Галкин - Обреченный взвод
Во время ужина появился наш лейтенант и объявил, что сегодня мы можем отдыхать, а о завтрашнем распорядке дня он сообщит утром по громкой связи.
– Знаешь, о чем я думаю, Олег? – Халиль свесился со второго яруса и уставился на меня, – Я хотел сделать на плече татуировку – боевую саламандру. Теперь хочу таракана…
Я резко уткнулся лицом в подушку и начал притворно громко кашлять, чтобы скрыть приступ смеха. Татарин спрыгнул вниз и услужливо похлопал меня по спине.
– Чего ты хочешь себе выколоть? – спросил с соседней койки Курт.
– Таракана. Хочу быть таким, как таракан.
– Таким же усатым?
– Эй, зачем так шутишь, а? Я, Курт, живучим хочу быть. Чтобы ни один враг меня уничтожить не смог. Понятно?
– Согласен, – поддержал Халиля Логрэй, – Гергерт рассказывал, что тараканов встречали даже на полностью выжженных во время Звездной Войны планетах, там, где даже бактериям нечем питаться, а радиация такая, что вмиг убивает все живое.
Глава – 2
Знакомство с новыми товарищами
После прохождения прокола в невесть каком направлении, полет продолжался почти две стандартные недели. За это время нас так и не посвятили в суть задания. Майор больше не показывался на глаза, а лейтенант пресекал все попытки узнать подробности предстоящей миссии, ссылаясь на особую секретность
В свободное, ото сна и приема пищи, время личный состав занимался в тренажерном зале, либо работал на боевых симуляторах. Никакой особой программы занятий не было, и результатами также никто не интересовался. Вероятно, лейтенант заставлял взвод заниматься лишь для того, чтобы солдаты не маялись бездельем, и не забивали голову ненужными, в том числе и ему, вопросами.
Так как выбор программ симуляторов был свободным, то я не только управлял боевым роботом, а, ради интереса, попробовал несколько начальных уровней управления различной боевой техникой. До сих пор позволить подобное не было возможности – в учебке, понятно, тренировался лишь на БПР-симуляторах, а в прежней гражданской жизни попросту не имел финансовых возможностей.
Перебрав разные программы в течение первых двух дней, неожиданно увлекся управлением Малым Истребителем, способным вести боевые действия как в невесомости, так и в атмосфере. Рубка этой стремительной веретенообразной машины напоминает рубку боевой машины БПРа. Основные отличия были в более массивном антиперегрузочном кресле и ином расположении контрольных мониторов на сенсорной панели управления. Зато виртуальный шлем оказался абсолютно идентичен, как собственно и в рубках других образцов летающей, шагающей и ползающей военной техники.
К концу второй недели я прошел первый уровень обучающей программы пилотирования «Мистера», как называли малый истребитель пилоты. Однако во втором уровне никак не мог достичь хоть какого-то успеха. Если в одиночных боях побеждать виртуального противника удавалось довольно часто, то в групповых схватках, где необходимо было держать под контролем все окружающее трехмерное пространство, меня сбивали в первые секунды боя.
Помимо занятий на тренажерах у нас оставалось достаточно времени для знакомства и налаживания отношений внутри нового подразделения.
Непривычно было наблюдать отношение к Уиллису других солдат. Если жившие с нами Курт и Халиль звали его запросто по имени, то остальные, после назначения того заместителем командира подразделения, обращались не иначе, как «сэр». Сол первое время даже терялся, когда кто-нибудь вытягивался перед ним в струнку и просил разрешения обратиться. Но, в конце концов, привык и даже слегка заважничал. Однако все проблемы, с которыми к нему обращались, старался решать по мере своих сил незамедлительно, отчего начал пользоваться заслуженным уважением. Возможно, неожиданно свалившиеся обязанности помогали парню отвлечься от переживаний по поводу отсроченного отъезда домой.
Естественно первым, с кем мне довелось познакомиться наиболее тесно, оказался Халиль Фаттахов. С удивлением узнал, что парень является наследным княжичем и обладает немалым состоянием. Перед нападением галантов его дед увел с планеты целый караван транспортов, увозя кроме детей и женщин еще и табуны лошадей элитных пород. В качестве помощника с дедом отправился только его племянник Азамат. Все взрослые мужчины рода остались во главе с отцом Халиля, чтобы сразиться с врагом. За прошедшие с тех пор полтора десятка лет об их судьбе не поступало никаких известий. Дед за это время сильно сдал и частенько мечтал о том времени, когда его место займет внук. А пока все чаще решением различных вопросов приходилось заниматься Азамату, который в последние годы сильно располнел, что не помешало ему трижды жениться и заиметь кучу отпрысков обоего пола. Вспоминая о дяде Халиль всякий раз морщился, но о причине своего негативного отношения к родственнику не рассказывал.
Вторым человеком, с которым я познакомился наиболее тесно, был Курт Фармер.
Курт прошел обучающий контракт в одном взводе с Халилем, потому при нашей первой встрече они держались вместе. Являясь совладельцем разработки недавно открытого месторождения какого-то редкого минерала, парень не собирался оставаться в армии и, подобно Солу, был неприятно удивлен и возмущен предстоящей задержкой. На этой почве они сошлись с Уиллисом в первые же минуты знакомства, как раз в то время, когда я выслушивал монолог подошедшего ко мне русского татарина Фаттахова Халиля.
Кроме этих двоих, наша тройка выделила из общей массы Феликса Симона – рассудительного худосочного блондина, манерой разговора и разносторонними знаниями напоминавшего Отто Гергерта. Первым это заметил Логрэй, ранее любивший в редко выпадавшие свободные минуты донимать Гергерта различными вопросами. Обнаружив в новом коллективе подобного Отто всезнайку, Алекс немедленно проникся к нему уважением, не упускал случая подбить Феликса на очередную лекцию и неоднократно предлагал ему переселиться в наш кубрик на оставшееся свободное место. Хоть тому такое внимание и льстило, но он предпочитал оставаться в том кубрике, в который заселился изначально.
В общем, после напряженных, динамичных курсантских будней, полет для нас протекал в состоянии, если можно так выразиться, активного отдыха – спокойный сон, качественная пища, обязательные, но по вольной программе занятия на физических тренажерах и боевых симуляторах, и вечерние беседы с новыми знакомыми перед отбоем. Если бы еще не угнетало состояние неизвестности, то вполне можно было наслаждаться окружающей действительностью. Мы уже начали привыкать к такому размеренному и практически беззаботному существованию, когда на тринадцатую ночь наш сон прервал вырвавшийся из мембран палубных коммуникаторов голос лейтенанта:
