Иван Белов - Ненависть
— Вербуете?
— Покупаю со всеми потрохами.
— Хорошо, я готов, — быстренько согласился Рудольф. Легко выбирать когда вариантов нет.
— Молодец. Прибор спрячешь на теле, он ударопрочный, заряд батареи рассчитан на месяц. Стоит как десяток таких как ты, поэтому отвечаешь головой. Усек?
— Буду предельно осторожен, — пообещал Руди, и едва не уронил приборчик на пол. — Паспорт верните, пожалуйста.
Белобрысый поколебался, вложил в паспорт стопку купюр по сто марок, отдал документ и вкрадчиво произнес:
— Я рассчитываю на тебя парень! Не подведи.
Рудольф не нашел ничего лучше чем отдать честь.
Крепыш покачал головой, словно имея дело с полным дегенератом, подошел к двери и сказал:
— Мы уйдем, ты сидишь, отдыхаешь. Ну и сам понимаешь, никому ни слова о нашем маленьком дельце.
Троица выскользнула в коридор без единого звука.
Руди выдохнул. Ну не скотство ли? Впутываешься в новые передряги с пугающей периодичностью. Черная полоса началась, не иначе. Спокойно дожил до двадцати лет и вот тебе, здрасьте, в проблемах по самое горло, будто в унтерменшевский сортир провалился, и пытаешься красиво плыть, сохраняя лицо. Бандиты, террористы, шпионские игры. Куда еще можно вляпаться?
Осторожно подобрался к двери. В конце коридора, там где лестница к черному ходу, мелькнуло движение. Ага, хитренькие какие, через зал не пошли. Руди выбрался с твердым намерением проследить за белобрысым и его молчаливой компанией. Твою мать, вещи! — опомнился, вернулся, и сгреб пожитки в кучу. Не успеешь отвернутся, все сопрут на хрен, оправдывайся потом, как просрал вверенное имущество. Стрелок живьем съест. Потащил все к себе, обронил ключ, пытаясь в потемках нашарить замочную скважину. Проклял все на свете, бросил шмотки на пол и бросился в погоню. На пол пути уже забыл, запер дверь или нет, возвращаться некогда. Заглянул на лестницу. Никого. Прислушался. Тишина. Осторожно, на цыпочках, одолел два пролета и выглянул на улицу. Ага, ждут тебя, как же, раскатал губы. Двор трактира, огороженный высоким забором, пуст, калитка чуть приоткрыта. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Как-нибудь в другой раз.
Внимание Руди привлекла толчея в противоположном углу. Послышались пьяные вопли и смех, больше похожий на больное кудахтанье. Три парня, лет может по двадцати, здоровые, мордатые, столпились возле большой клетки из ржавых металлических прутьев. Один, с шикарными, русыми кудрями вооружился палкой и принялся тыкать в клетку. Подельники восторженно зареготали.
Руди подошел поближе и попал в облако смрада. Так пахнет в цирке, если за зверями не убирать пару недель.
— Филя, дай мне! — заканючил самый малой, попытавшись завладеть палкой.
— Обожди, — кудрявый повел плечами, и ткнул в огромную кучу, валяющуюся в дальнем углу.
Похоже на груду старого тряпья. Куча зашевелилась и глухо зарычала. Медведь! Руди замер. В клетке скорчился зверь, большой, исхудавший так, что ребра торчат, грязный, шерсть свалялась в колтуны и местами выпала, открывая темную, покрытую гноящимися струпьями кожу. На полу хлюпала навозная жижа, перемешанная со сгнившей соломой, валялись кости, с остатками почерневшего мяса. Медведь забился в дальний угол, прикрывая морду лапами. По спине пробежал холодок. Когти у зверя вырваны. Сильный, красивый и гордый зверь, теперь раздавленный и забитый, живая игрушка на потеху ублюдкам.
— Хватит! — Руди непроизвольно шагнул вперед. Дебильный смех оборвался.
— А ты кто такой? — кудрявый беспечно помахал палкой. Подельники, вразвалочку, зашли с боков.
— Оставьте медведя, — Рудольф отступил на шаг, волосы на затылке встали дыбом, по мирному разойтись не получится. Боялся ли он? Несомненно. Мог ли пройти мимо? Вопрос риторический.
— Мамку свою защищаешь? — осклабился кудрявый.
Руди ударил без замаха, резко. Кудрявый отпрянул, запутался в ногах и рухнул плашмя. Больше от неожиданности, удар вышел не сильным, вскользь.
— Ах ты ж сука! — детина с красной мордой, выбросил кулак, целя в лицо.
Руди увернулся, отпрыгнул, сбоку сунулся мелкий засранец, скулу обожгло. Во рту появился терпкий привкус свежей крови. Урод, кастетом саданул! Поганец промахнулся, и с испуганным, поросячьим визгом дал деру.
— Убью падлу! — предводитель вскочил, и бросился в атаку размахивая палкой.
Рудольф перехватил дрын, вырвал и от всей души перетянул кудрявого по спине. В следующее мгновение, засадный полк в виде красномордого, сбил его с ног. Руди повалили, и принялись пинать куда придется. А он захохотал, впадая в злое, веселое остервенение. Под руку подвернулось полено. Ударил не глядя, попал в мягкое. Красномордый заверещал и рухнул, хватаясь за раздробленное колено. Рудольф воспользовавшись замешательством в стане противника, вскочил, вращая поленом над головой. Кудрявый выхватил длинный нож, лезвие сверкнуло и чиркнуло по руке. Руди зашипел, выронил полено и отскочил. Идиот, недоглядел. Кудрявый прыгнул, выписывая лезвием замысловатые полосы. Лишь бы со спины не зашли, — мелькнула быстрая мысль.
Рудольф качнулся в сторону, обманул кудрявого, и бросился к трактирной двери. В воздухе свистнуло, камень, пущенный мелким, угодил точно в затылок. Руди опрокинулся вперед, и последние метры преодолел на карачках. В глазах потемнело. Неужели все? Ожидаемого удара в спину не последовало. Рудольф добрался до двери и уткнулся в чьи-то ботинки. Поднял затуманенный взгляд, и увидел довольно скалящегося Стрелка.
— Развлекаешься? — восхитился бандит. — Не успел отвернуться, ты уже людей избиваешь, маньяк.
— Я такой, — Руди харкнул кровью, и повернулся. Кудрявый с ножом, и мелкий с булыжником замерли шагах в пяти.
— Не стоит, — Стрелок наклонил голову, и положил руку на кобуру. — Хотя, конечно, можно попробовать.
— Да пошел ты, — огрызнулся кудрявый и ожег Руди ненавидящим взглядом. — Еще свидимся фраерок.
Они подняли стонущего соратника и покинули поле боя.
— Я бы справился, — прокряхтел Руди и привалился к стене.
— Не сомневаюсь, — поддакнул Стрелок, — Хочешь позову их назад?
— Давай попозже, — Рудольф первым делом проверил жучок. Вроде цел. — Эти твари над животным издевались. Спасибо.
— Ты молодец, — Стрелок помог подняться, подошел, заглянул в клетку и сморщился. — Почему люди такие мрази?
— Не знаю, — признался Рудольф, и жестом увлек бандита в сторонку. — Есть бумага и карандаш?
— Найдем, — не повел бровью Стрелок, вытаскивая блокнот и шариковую ручку.
Руди подозрительно огляделся, вроде чисто, и быстренько изложил случай в номере.
