Фобия - Артем Лукьянов
Договорив она посмотрела на Фабриана. Тот был явно чем-то недоволен. Она, проигнорировав его, повернулась к Броду и сказала:
— Наивный ты, курсантик. Звездный Патруль давно умер. Все эти Беккеты, Лайтоны, Адрианы и другие звезды небосвода героев Патруля — фикция, мираж! … Для таких дурачков, как ты! Чтоб держать вас в тонусе и посылать куда подальше для освоения никому ненужного космоса!
Эйла снова громко рассмеялась, наслаждаясь невозмутимой реакцией Брода. Однако напарник не разделял по этому поводу ее радости. Фабриана определённо что-то гложило в словах блондинки.
— Тебе смешно? … Что все это значит, а? — возмутился он и сурово глянул на Эйлу. — Или ты думаешь я не смогу заставить его плакать и умолять о пощаде лишь потому, что он из Патруля?
— Не. Не сможешь — осекла его Эл. — Скажу, чтоб тебя приободрить, я тоже не смогу… Поэтому не вижу больше смысла терять время, «Баф».
На последней фразе она сняла с пояса бластер и направила на Брода. Он спокойно закрыл глаза, даже не шелохнувшись.
— Видишь? — сказала она, готовясь спустить курок. — А теперь отойди в сторону. Пора кончать с этой историей. Что-то она подзатянулась.
— Погоди, Эл. Не торопись — произнес Фабриан, будучи на линии огня.
— Ну, что еще!? — раздраженно выдала женщина.
— Ты его плохо знаешь — улыбнулся он. — Нашего принца дома ждет принцесса… Чудо какая хорошенькая! … Я навел справки.
— Ха-ха-ха! … Справки он навел. Я с ней, как сейчас с тобой, разговаривала… Дитё совсем несмышлёное, но влюбленное на всю катушку.
— Как давно? — внезапно встрепенулся Брод, снова открыл глаза и посмотрел на блондинку.
Эл и Фабриан переглянулись.
— Ну, вот, видишь, Эл, а ты говоришь, его ничем не прошибешь… У «Слейпниров» в отряде была такая Куцако. Она кулаками умела мастерски довести даже самого крепкого пленника до детского рыдания… А тут даже ломать ничего не надо.
Эйла улыбнулась, снисходительно посмотрела на Фабриана, затем на Брода.
— Она… Она мне уже давно никто… В ее жизни уже есть кто-то другой… Поэтому и интересуюсь, как давно — сбивчиво заговорил Брод.
— О! Видишь, как занервничал! — гордо произнес Фабриан. — С него теперь полимерные волокна вить можно!
Эйла лишь пожала плечами, не понимая причины радости напарника.
— И что тебе это даст? — спросила она.
— Тебе не понять, Эл… Он унизил меня тогда, заставив сболтнуть лишнее. А долг, как известно, платежом красен.
— Ну, и что ты хочешь у него узнать?
Фабриан вместо ответа наклонился к Броду и произнес:
— Ну, что, Бродерик Новен, теперь поговорим, да?
Брод вздохнул и печально кивнул головой.
— Где «Одала»? — сразу же спросил Фабриан.
— Я не знаю… Мы расстались на Кроне. Я попал в плен, а она видимо смогла уйти… Это все… Спросил бы что ли у Николь. Она ж наверняка больше знает.
Фабриан как-то слегка нелепо фыркнул от досады, привстал и отошел в сторону. Эйла же с прищуром посмотрела Броду в лицо, подошла ближе и присела на корточки. Не отрывая взгляда от него она сказала:
— Кристал, да? … Видела ее совсем недавно на Парпланде, когда гостила у местных… Приятная такая девчушка, хозяйственная, аккуратная… Мечта, а не жена… Да еще и принцесса! М-м-м… Повезло ж кому-то, а!? … На самом деле безумно тебя любит и ищет. Надеется и верит, кстати, что ты ее все еще помнишь.
Она демонстративно, как от сопереживания, вздохнула и встала. Фабриан стоял, потупив взор. Видимо не так он себе представлял допрос с пристрастием. Эл хлопнула его по плечу, чтоб расшевелить.
— И это все? Иссякли вопросы? … Ну тогда, если возражений больше нет, я его грохну.
Она дала знак рукой Фабриану отойти с линии огня. Тот вздохнул и шагнул в сторону.
— Погоди… Если дело в деньгах, то местные на Парпланде заплатят за меня гораздо больше. Свяжитесь с ними… Не вижу смысла упускать выгоду.
Эл и Фабри снова переглянулись. Блондинка какое-то время смотрела на Фабриана, а потом просто рассмеялась. Она направила бластер на Брода, чтоб покончить с ним, но ее напарник внезапно шагнул на перерез.
— Постой, Эл! … Мертвым телом ты «Одину» не угодишь, хоть и свою часть уговора выполнишь…
— «Баф», уймись! Мы не повезем его на Парпланд даже для того, чтоб развести аборигенов на креды! … С меня хватит! Набегалась!
Фабриан замотал головой, но с пути не сошел.
— Эл, а теперь ты меня послушай! Потом спасибо скажешь! — резко перебил ее Фабриан.
— Ладно. Продолжай — лениво махнула рукой с бластером Эйла, успокоившись и уличив паузу.
Фабриан вздохнул и спокойно пояснил:
— Мы не убьем его, потому что это нерационально и непрактично!
— Иди ты! Серьезно!? — не удержалась Эйла. — Может еще и в Парпланд подкинем ради выкупа!? А что!? Практично ведь, а!?
Фабриан помолчал, давая напарнице выговориться и продолжил:
— Эл, я с «Альхона». Мы не убиваем должников, а он сейчас наш самый большой должник… С мертвого какой спрос! …
— И что же вы с ними делаете? — снова перебила блондинка, но уже спокойно.
— В капсулу и на орбиту!
Эйла громко рассмеялась.
— Ага… Вы его в капсулу, а он снова сбежит… Веселенькая жизнь у нас с тобой начнётся. Обхохочешься…. А теперь отойди в сторонку, «Баф».
Эйла попыталась снова навести бластер.
— Погоди, Эл… Ты ж опять ничего не поняла… Мы так на Альхоне уже не один десяток лет поступаем. Никто не сбежал. Да и это невозможно. Капсула нежилая. Запечатываем наглухо. Открыть можно только специальным кристалл-ключом. А он в единственном экземпляре.
— Его дружки найдут капсулу и вскроют плазмо-сваркой или еще чем! Кончай гнать пургу, «Баф»!
Фабриан даже не шелохнулся.
— Эл, я знаю «Одина» очень хорошо. Точно лучше, чем ты… Поверь мне он оценит твою смекалку извлечь выгоду из тела в капсуле.
— Какую выгоду? Что ты несешь?
— Станция «Альхон» давно уже стала своеобразной черной дырой по отмыванию запятнанных репутаций и регистратов кораблей… Мы поместим его имя и автэнтикат в базу и сможем продавать… На «Альхоне» так поступают с должниками.
— Ну, и сколько по твоему он должен «Зову»? — не унималась Эйла.
— Да, не важно сколько, Эл… Местные узнают, прилетят сами с выкупом, как миленькие. Ты представь, что мы поймаем его принцессу и отдадим ее «Одину» … Тот сможет вывести Брода из гиберниоза и, я не знаю, убить или изнасиловать ее прямо у него на глазах.
Лицо Фабриана на этих словах слегка исказилось в гримасе самодовольства. Эйла настолько не
